Ваше выздоровление на моей совести!
Поставив одну босую ногу перед другой, я оттолкнул Мо и возвысился над доктором.
— Слушай меня и слушай внимательно. Я больше не твой пациент. Я могу позаботиться о себе, черт возьми, и если это означает, что я причиню себе вред, чтобы спасти ее, то пусть будет так, — наклонившись, чтобы наши глаза были на одном уровне, я сердито посмотрел в его коричневые, как у мыши, глаза. — Понял?
Он сглотнул.
— Хорошо. Я позволю тебе уйти. Но ты подпишешь отказ от лечения, если станешь чертовым овощем.
В шквале громких фраз он швырнул блокнот на мою брошенную кровать и вылетел из комнаты.
— Килл, тебе действительно стоит остаться. Все зависит от тебя и твоего гениального мозга. Как ты будешь управлять Клубом, торговлей — черт возьми всю эту гребаную операцию, если ты не...
Я прорычал:
— Заткнись, Хоппер. Так и должно быть. Я не буду терять ни минуты на споры, когда моя женщина у Кинжал с розой.
Мо вздохнул.
— Несмотря на то, что ты о нас думаешь, мы действительно отправили пару человек на территорию, чтобы они шпионили и докладывали. Говорят, видели ее. Она жива и невредима, Килл. Ты можешь позволить себе исцелиться, а мы позаботимся об этом.
Это не заставило меня успокоиться. Во всяком случае, мне стало еще хуже.
Я не мог говорить. Я только впился взглядом. Мо осталось только закрыть рот и кивнуть.
У моего отца была Клео.
Тот самый гребаный отец, который организовал целое убийство, отправил меня в пожизненное заключение и оставил мою любовь гореть.
«Я убью его на хрен».
К черту мои планы. К черту мою месть. Я хотел его душу. И я хотел этого сейчас.
Сердечный монитор завизжал, когда мой пульс резко ускорился с очередной дозой адреналина. Протянув руку к своей больничной рубашке, я сорвал липкие датчики и бросил их на пол.
— Вызовите подкрепление. Весь экипаж. Мы идем за ней.
Грассхоппер схватил меня за локоть, когда я немного покачнулся в сторону. Комната то появлялась, то исчезала, раздражающий туман поглощал мое зрение. Как бы мне не хотелось это признавать, док был прав. Легкость течения моих мыслей были заблокированы и неисправны.
Я был сам не свой.
Но это не имело значения.
— Килл, серьезно, чувак, ты не в состоянии…
Я оттолкнул Хоппера.
— Он навредил мне в последний раз. На этот раз не будет никаких тщательно продуманных схем, никаких длинных планов уничтожить его по частям. На этот раз... я хочу, чтобы его голова была у моих ног, его кровь была на моем лице, а его душа устремилась в ад.
Указывая пальцем на грудь Хоппера, я холодно сказал:
— Не пытайся меня остановить. Ты проиграешь.
Хоппер кивнул.
— Что ты хочешь делать?
«Я точно знаю, что мне делать».
Мои губы растянулись, обнажив зубы.
— Мы, конечно, убьем их. Медленно, мучительно. Я хочу, чтобы они кричали.
Глава третья
Клео
Сегодня вечером мы снова залезли на крышу клуба.
Мы игнорировали своих родителей и смотрели на звезды, пока жуки не загнали нас внутрь. Лежа рядом с ним, обсуждая Пояс Ориона и Млечный Путь, я никогда не чувствовала себя так близко к нему. Когда мы там наверху, мы не мальчик и девочка, не соседи или даже не друзья. Мы бесконечны... как звезды, сияющие над нами.
— Клео, запись из дневника, двенадцать лет.
Прошло еще немного времени.
Как много, я не имела понятия. Невозможно было сказать.
От голода у меня скрутило живот, голова болела из-за обезвоживания, а мочевой пузырь был переполнен.
Я занималась исследованием, пока не запомнила узор на коричневом ковре и не стала лучше в разборе каждой полоски на обоях. Не было ржавого гвоздя, скрепки или даже карандаша, чтобы превратить его в оружие.
Ничего.
Нет инструмента для взлома замка или телефона, чтобы позвать на помощь.
Но у меня была более серьезная проблема: я не выдержу ни минуты без ванной.
Как бы я ни хотела привлекать к себе внимание, у меня не было выбора.
Спустив ноги с кровати, подошла к двери и стукнула в нее.
— Эй!
Я замолчала, прислушиваясь к любому движению снаружи.
В ответ была только тишина.
Я снова забарабанила в дверь.
— Мне нужна ванная!
Мой разум покинул пределы комнаты и путешествовал по дому, в котором я была так много раз в детстве. Будет ли он выглядеть так же? Дом Киллианов был невелик: все три спальни соединялись коротким узким коридором с одной ванной посередине. Гостиная была открытой планировки с кухней, где мы с Артом проводили много часов, наблюдая, как его мама пекла и выполняла домашнюю работу.
Мое сердце закололо.
«Пожалуйста, пусть он будет в порядке».
«Он в порядке. Он должен быть».
И если с ним все будет в порядке, я не сомневаюсь, что он придет за мной.
«Возможно, он уже в пути».
Мне просто нужно было сохранять надежду, силу и ждать, пока Килл, президент МК «Чистая порочность», беспощадный убийца и жестокий защитник, не приедет за мной.
Это будет кровопролитие.
Прижавшись лбом к двери, я постучала так громко, как только позволяли мои костяшки пальцев.
— Выпустите меня отсюда!
Тишина.
— Ты проснулась, Лютик?
Мои глаза резко открылись, глядя прямо в бездушные глаза Рубикса Киллиана. Я вздрогнула от боли в мочевом пузыре и слабости от голода.
Он ухмыльнулся, прислонившись к дверному косяку.
— Тебе по-прежнему нужен туалет, или последний час довел тебя до предела?
Садясь прямо, я стиснула зубы.
— Если ты спрашиваешь, опозорилась ли я, то тебе будет неприятно узнать, что я этого не сделала.
Встав, я прошипела:
— Дай мне воспользоваться ванной.
Он усмехнулся.
— Все еще такая высокомерная. Всегда предъявляешь требования, как будто я должен подчиняться.
Оттолкнувшись от дверного косяка, Рубикс вышел вперед, скрипя кожей и дымя сигаретой.
— Ты здесь больше не принцесса, Клео.
Вздернув подбородок, я не отступала. Это был человек, с которым я росла как с дядей. Вице-президент «Кинжала с розой» и лучший друг моего отца. Мой темперамент бушевал, пока меня не охватило желание заставить его заплатить.
— Мы доверяли тебе. Я любила тебя. Как ты мог быть таким жестоким?
Он ухмыльнулся.
— Кто может сказать, что я жесток? Твой отец
