class="p1">— Э, не скажите, товарищ майор, — покачал головой Агеев, — это вы инспектором были, вам и показывали порядок. А так…, — он махнул рукой. — А здесь служба, — в голосе службиста капитана послышалось уважение.
— Только полк бабий, — ворчливо заметил Василий, — да и весь корпус.
— Слышал я про них, — вмешался в разговор Карначенок, а Баклан кивнул, подтверждая, что все, что скажет старлей правда, — хорошо воюют, хоть и девки. Дружок у меня на Ленинградском фронте. Рассказывал про них, — и снова замолчал, не вдаваясь в подробности. А Василию стало опять стыдно. И угораздило его влезть с этим бабьим полком! Наслушался друзей-товарищей в управлении! Нет, уж лучше молчать, пока сам не разобрался. А то так уважения этих парней не заработать, будь ты хоть трижды храбрецом и сыном Сталина.
— Расположились? — у стола появилась Бершанская, — я связалась с командиром полка бомбардировщиков. Стаин от них уже вылетел к нам. Так что допивайте чай, пойдемте встречать, с минуты на минуту прилетит.
[i] Румыния почти не вывозила сырую нефть, а торговала почти исключительно нефтепродуктами.
В своей секретной записке о сырьевом хозяйстве Румынии «Rumänien Rohstoffwirtschaft und ihre Bedeutung für das Deutsche Reich» сотрудник Имперского управления военно-хозяйственного планирования доктор Вильгельм Ляйссе пишет, что в 1937 году Румыния добыла 7,1 млн. тонн нефти, из которых на экспорт пошло 472 тысячи тонн (РГВА, ф. 1458к, оп. 14, д. 15, л. 37). Экспорт сырой нефти составил 6,6% к добыче, что очень немного.
[ii] Мамочкой «ночные ведьмы» называли комиссара полка Рачкевич.
II
Теплый ветер приятно обдувал лицо и тело, но стоило чуть-чуть высунуться из-за блистера, тугой поток перехватывал дыхание. Благодаря открытой кабине «уточка» дарила своему пилоту волшебное ощущение скорости, хоть и считалась тихоходной машиной. Зато простая, как велосипед. Сашка усмехнулся своим мыслям, припомнив свой первый полет на У-2, как он тогда боялся, что эта фанерная этажерка развалится в воздухе. А теперь не представляет себе, как раньше обходился без такого замечательного самолета. И ведь научился он на нем летать буквально за две недели. Ничего сложного, когда у тебя целый полк инструкторов, да еще каких! Зато теперь можно оперативно попасть в любой полк на любой аэродром своего корпуса. Да и к соседям летать частенько приходится, в штаб фронта, так и вовсе почти каждый день. А гонять туда-сюда вертолет… В общем «уточка» оказалась отличным решением. Правда, Коротков с Назаркиным ворчали, не дело, мол, комкору летать без прикрытия, на что Сашка возражал, что У-2 в сопровождении истребителей это явная цель, а просто У-2, может и не заинтересовать охотников. Да и не собирался он подставляться под немцев, ему хватило того ощущения бессилия, когда их с Бершанской расстреливали мессеры в ленинградском небе. Вот и крутил Сашка не переставая головой, делая небольшие крены и виражи, улучшая обзор. Хотя здесь нарваться на немцев было бы отчаянным невезением, слишком далеко от линии фронта и слишком хорошо прикрыт этот участок неба. Правда, есть одно «но», которое собственно и погнало Стаина по всем полкам корпуса — по данным разведки на их участок фронта немцы перебросили из Сицилии вторую группу 53-ей эскадры, знаменитых «пиковых тузов». И что им не сиделось в своей Италии?! Там тепло, море… Вот и топили бы в этом теплом море с наглами друг друга, всем было бы только лучше! Нет же, лезут и лезут! Твари!
Вместе с «пиковыми», на юг был переброшен восьмой авиакорпус Рихтгофена. Надо же, Сашка был уверен, что их основательно потрепали при первомайском разгроме. Оказывается, нет. Повезло барону. На переформировании был со своим корпусом. Ну что ж. Придется исправить эту вопиющую несправедливость! Будут их фрицы еще пугать своими «пиковыми тузами» да «курицами»[i]! Ощиплем, как есть ощиплем! После разгрома Люфтваффе под Москвой в войсках царила победная эйфория. Еще бы! Больше двух сотен самолетов с летчиками немцами потеряно безвозвратно! Фюрер объявил трехдневный траур по погибшим героям Люфтваффе. Геринг отстранен от командования и сослан в свой замок, его обязанности временно перешли к Кессельрингу, отозванному из Италии.
Правда, здесь, на юге, разгром, постигший германские ВВС, практически не ощущался. Наоборот, немцы стали только злее. Над Таманью особо воздушных боев не было, а вот над Керченским полуостровом, Севастополем и Ростовом на Дону шла настоящая бойня. И появление свежих сил у люфтов могло резко качнуть часу весов в их пользу. А этого допустить было нельзя. Потеря неба стала бы катастрофой для советских войск в Крыму. А значит, битва предстояла нешуточная. И Сашкиному корпусу тут отводилась немаловажная роль. Все таки три бомбардировочных, два истребительных и штурмовой авиаполки это сила! Вот только от такой ответственности становилось сильно не по себе.
Впереди показались окраины станицы. Сашка еще раз оглядел небо. Чисто. Заложив плавный вираж со снижением, он прошелся над аэродромом, придирчиво вглядываясь в рельеф внизу. Ну что ж, молодцы! Маскировка отличная! А вот полосы на поле от шасси это не порядок. Почему не заровняли? Не похоже на Бершанскую. Ладно, разберемся. Он плавно пошел на снижение. Легкий удар об землю, машина слегка подпрыгивает, еще удар и самолет катиться по полю переваливаясь на неровностях поля. Сашка поморщился, посадка получилась так себе. Козла не дал, но сел жестковато. Самолет сразу подогнал к капонирам. Выбравшись из кабины на крыло, скинул шлем, заменив его на фуражку. Спрыгнув на землю, отстегнул ремни парашюта, сбросив его тут же у самолета.
— Товарищ подполковник, здравствуйте. Полк отдыхает после боевой работы. Механики проводят ремонт и техническое обслуживание согласно регламенту. Дежурная по аэродрому лейтенант Ольховская.
— Самолет замаскировать, — Сашка кивнул на свою машину, — Почему на поле следы от шасси? — его голос стал жестким.
— Не успели убрать, товарищ подполковник, — покраснела Ольховская. — Буквально перед Вами истребители садились.
— Кто такие? — брови Стаина взлетели вверх.
— Майор Иванов. Сказал, что Вас ищет.
— А почему он меня ищет здесь? — то, что им придали особую авиагруппу, Сашка знал. Знал даже, что командует ей сын Сталина. Но встретить его у ночников совсем не ожидал.
— Не знаю, товарищ Стаин. Они с командиром полка говорили.
— Ясно. Где Бершанская?
— Так вот же они, — Ольховская кивнула головой Сашке за спину. Стаин обернулся. К ним быстрым шагом приближалась Евдокия в сопровождении майора со знакомым лицом.
— Товарищ подполковник… — Сашка
