возникла необходимость установления их рангов в соответствии с «Табелью». Делалось это обычно через Сенат и получало отражение в штатных расписаниях учреждений. Назначение на должность более высокого класса, чем чин (такое случалось, имея основание в приведенном уже нами отрывке из пояснений к «Табели о рангах»), ускоряло получение следующего чина и давало право на «почести» в соответствии с классом должности, но само по себе не давало, как чин, права на переход в потомственное дворянство.{16}
Собственно чины непосредственно почти не давали материальных выгод их обладателям, за исключением того, что в XIX в. по чинам назначались прогонные, суточные и квартирные деньги и лишь в весьма редких случаях — жалование. По чинам же назначались подарки по службе, причем обладатели чинов и должностей V класса и выше получали такие подарки с изображением вензеля императора.
Исходя из всего сказанного выше под чином мы будем иметь в виду имевшее почетный характер обозначение положения лица, которому чин этот был присвоен, в строго соблюдаемой служебной иерархии, конкретно говоря — по «Табели о рангах», связанное с приобретением определенных прав, в особенности права на замещение соответствующих чину должностей.
От чинов следует отличать звания (генерал-адъютант, статс-секретарь и т. п.). Звание являлось почетным наименованием, обычно связанным с предоставлением данному лицу особых прав и преимуществ (в частности, прав на мундир и участие в придворных церемониях). Как правило, звания в общем согласовались с рангами чинов и должностей, но непосредственно и точно с ними не были связаны. Существовали также родовые титулы (иначе — титулы по происхождению, или по достоинству): дворянин, барон и т. д. Наконец, необходимо иметь в виду предикатный титул — обычную и общепринятую формулу обращения и наименования (например, «господин», «сударь»). Но термин «титул» имел в России и еще один, более общий смысл, а именно представлял собою словесное обозначение должности, чина, звания и знатности происхождения {частный титул) или официально присвоенную носящим их лицам почетную форму обращения (общий титул).
С рангами (по «Табели о рангах» — классами) чинов и должностей в России была тесно связана система награждения орденами, которые в свою очередь сообщали награждаемым некоторые важные права и в особенности то же право на переход в высшее сословие, установленное Жалованной грамотой Екатерины II дворянству (1785 г.).{17}
Прежде всего обратим внимание на то, что в соответствии с «Табелью» и статутом высшего в России ордена Андрея Первозванного все кавалеры этого ордена считались «в третьем классе государственных чинов, т. е. наравне с генерал-лейтенантами, хотя бы по службе находились и ниже сей степени».[2] III класс всегда давал право на потомственное дворянство, но в данном случае право это не имело значения, поскольку сам орден Андрея Первозванного давался лишь в исключительных случаях и притом лицам, которые заведомо принадлежали к дворянству.
Более важное значение (в связи с существовавшей в России системой чинопроизводства) имели другие особенности награждения орденами. Как и чины, ордена давались не только за конкретные отличия, но и (причем гораздо чаще) за выслугу известного числа лет, а для военных— за участие в военных кампаниях. При этом в большинстве случаев ордена давались в порядке постепенности (по очереди) — от младших к старшим (при получении одноименного ордена старшей степени он как бы заменял ранее полученный младший). Особенно важное значение в связи с проблемой чинов имело то обстоятельство, что сама возможность награждения определенным орденом обусловливалась наличием у награждаемого того или другого чина (более высокие ордена давались лишь лицам, имевшим соответствующие высокие же чипы). Вместе с тем награждение орденом в некоторых случаях ускоряло чинопроизводство.
К концу XIX в. существовали следующие (в порядке убывания их старшинства) «императорские и царские» ордена (которые, за исключением ордена Белого Орла, назывались по именам святых): Андрея Первозванного, Екатерины (1 и 2 степени), Владимира 1 ст., Александра Невского (с бриллиантами и без них), Белого Орла, Владимира 2 ст., Анны 1 ст., Станислава 1 ст., Владимира 3 ст., Владимира 4 ст., Анны 2 ст., Станислава 2 ст., Анны 3 ст., Станислава 3 ст., Анны 4 ст. Кроме того, на особых правах существовал орден Георгия 4-х степеней.
Орденскими знаками были кресты, звезды и ленты. Существовали сложные правила ношения орденов. Кресты носили на шее, в петлице и на боку — на ленте через плечо или на эфесе шашки. Звезды и ленты были знаками лишь первых степеней орденов (две звезды, о которых упоминает чеховский Толстый,[3] были знаками орденов Станислава и Анны первых степеней).
Орден Анны 4 ст. давался обер-офицерам только за участие в военных кампаниях; носился он на эфесе шашки. Все остальные ордена (кроме Георгия), если они жаловались за военные заслуги, имели в середине креста перекрещенные мечи.
Орден Георгия давался исключительно за боевые подвиги. В статуте этого ордена указывалось: «Ни высокий род, ни прежние заслуги, ни полученные в сражениях раны не принимаются в уважение при удостоении к ордену св. Георгия за воинские подвиги; удостаивается же оного единственно тот, кто не только обязанность свою исполняет во всем по присяге, чести и долгу, но сверх сего ознаменовал себя в пользу и славу Российского оружия особенным отличием…». Орден Георгия очень ценился. Третья степень этого ордена давалась только генералам и штаб-офицерам, уже награжденным четвертой степенью ордена. Первую степень Георгия за все время существования этого ордена имело всего несколько человек.
Представление к награждению орденами обычно производилось ведомствами (в XIX в. — министрами). Заведование же всем орденским «хозяйством», в частности — выдача их, возлагалось на специальный орган — Капитул российских императорских и царских орденов. Капитул возглавлялся канцлером российских императорских и царских орденов, а этот пост с 1882 г. занимал, как правило, министр императорского двора. В состав Капитула входили обер-церемониймейстер и церемониймейстеры отдельных орденов. Кавалеры каждого из орденов возглавлялись особыми орденскими думами. Заметим, наконец, что получение высших орденов обязывало награжденных к исполнению некоторых обязанностей благотворительного характера.
Необходимое соответствие между классом должности, классом чина и служебным стажем, с одной стороны, и старшинством ордена — с другой, во второй половине XIX в. должно было быть таким:
До 30 октября 1826 г. все ордена во всех случаях давали право на потомственное дворянство. Но затем были ограничены права награждаемых орденами купцов: до 1832 г. им предоставлялось лишь личное дворянство, а с этого года — потомственное почетное гражданство (правда, число самих награждений купцов орденами увеличилось). 22 июля 1845 г. был изменен статут ордена Анны, после чего лишь первая его степень стала давать потомственное дворянство, а прочие
