в самый центр круга небольшой кусочек глины, гончар его разминает, придавливает ко дну круга, придавая ему нужную форму и размер диаметра будущего горшка. На этом донышке гончар и лепит горшок, беря небольшие кусочки массы, делает из них подобающей толщины жгутики и накладывает их на края горшка, продолжая крутить в это время круг справа налево. Жгутики прикладываются правой рукой, и ее ладонь скользит по внутренней стенке горшка, тогда как левая ладонь, находясь всегда против правой, скользит по внешней стенке его. Таким способом незатвердевший еще горшок не только предохраняется от сплющивания, но и толщина его стенок все время регулируется. Последние, те, что ближе к донышку, делаются толще, а по краям — тоньше.
Когда сама лепка закончена, гончар берет небольшую, короткую и узкую льняную или посконную тряпку, называемую « мочальником », мочит ее в воде и ею полирует горшок, т.е. придает окончательную форму его краям. В это время он вертит круг быстрее в обратном направлении — слева направо, продолжая работать правой рукой.
Затем специальным деревянным ножом он сглаживает нижние, внешние стенки горшка и донышко. После этого горшок подрезается под донышком очень тонкой ниткой и снимается с круга. Дело это тоже деликатное. При неумелом подрезании в горшке может образоваться дыра, и в этой стадии дело непоправимо : работа пропала.
Снять с круга только что слепленный горшок может лишь слепивший его. С большой предосторожностью он ставит его на скамью или на доски, на которых горшок и затвердевает. Когда горшок становится менее хрупким, его ставят на полки, пристроенные специально для этого под потолком, на уровне полатей* где они затвердевают и подсыхают. Перед высыханием горшки подчищаются с внешней стороны деревянным ножом и потом ставятся на печку, где и высушиваются окончательно.
Высушенные на печке горшки сажаются в горн* для обжигания. Такие горшки называются « неполивные ». Стенки их и внешние и внутренние — шероховатые ; они пористые, и жидкость через них просачивается, хотя и очень слабо. Чтобы сделать их непроницаемыми, их « глазируют >1 Перед посадкой в горн они смазываются чистым дегтем и обсыпаются свинцовым порошком, смешанным с песком.
Горшечник сам приготовляет свинцовый порошок : в небольшой чугунок, поставленный на огонь кладутся плитки свинца ; когда свинец расплавится, жидкость мешают « решкой ». Это — круглое, дырчатое, плоское ситечко, насаженное на длинную деревянную ручку. При движении решки, то вправо, то влево, жидкость, при соприкосновении с воздухом, окисляется, таким образом получается свинцовый порошок.
В этой работе принимает участие вся семья : женщины и дети смазывают тряпочкой горшки дегтем, а мужчины обсыпают смазанные горшки свинцовым порошком. В зимнее время эта работа начинается еще до рассвета и продолжается иногда до позднего вечера.
В течение всего времени пока горшки мажут, изба остается нетоплен-ной. Холодный воздух избы насыщен одуряющим запахом дегтя и свинцовой пылью. Пары дегтя и свинцовая пыль заполняют нос, рот, проникают в горло и в легкие ; слюна приобретает неприятный сладкопряный вкус.
Семья из двух хороших работников может приготовить горн горшков в две недели. И каждые две недели члены такой семьи подвергаются в течение всего дня отравлению. Не успев еще оправиться от предыдущего отравления, через две недели их организм подвергается вновь его действию.
Этим и объясняется бледный землистый цвет лица жителей села Карачун, резко бросающийся в глаза человеку, приезжающему в село в первый раз. Недоедание, плохие гигиенические условия жизни, тяжелый труд — вот причины недостаточного физического развития жителей села.
Обжигание горшков — самая ответственная работа. От умения обжигать зависит успех всей работы горшечника. Малоопытный обжигатель может или недожечь или пережечь горшки.
Недожженные горшки никто не купит, и даже для своего употребления они негодны.
Если же горшки пережечь, то из горна вынешь одни черепки. От слишком быстрого нагревания в начале обжигания горшки лопаются, и получается много брака или совсем разбитых горшков.
Выжженные горшки продавались на месте. Так делали горшечники, у которых не было своих лошадей, и они не могли их везти продавать на городских базарах или на сельских базарах соседних деревень.
Некоторые предпочитали развозить свои горшки по разным селам и обменивать их на рожь, овес, просо, на муку, пшено или картофель. Они находили меновой сбыт более выгодным, хотя он и отнимал у них больше времени.
Горшечник считал себя счастливым, когда ему удавалось обменять горшки в один день и в одном селе, но так случалось не часто.
Чаще всего с горшками приходилось ему ездить долго, обменивать их на невыгодных условиях.
В ожидании его возвращения жене его случалось жить с детьми впроголодь и беспокоиться за пропавшего без вести мужа.
Несмотря на это, они находили меновой сбыт наиболее выгодным, потому что продовольственные продукты доставались им при таком сбыте дешевле. В этих продуктах жители Карачуна всегда нуждались, потому что своих продуктов еле-еле хватало до Рождества.
Потерянного времени крестьяне не принимали в расчет. Они находили выгоду в том, что приютившие на ночь такого горемыку-горшечника кормили его самого ужином и давали охапку сена его лошади, за что он расплачивался утром каким-нибудь бракованным горшком.
В поисках покупателей горшечники уезжали иногда за 100 верст от своего села. Для Карачуна главными центрами сбыта при продаже за деньги были города : Воронеж (в 40 верстах), Усмань (в 25 верстах) и, отчасти, Задонск (в 60 верстах) .
В город уезжали с вечера, с расчетом приехать туда утром. Если горшки не удавалось распродать в тот же день, то оставшиеся продавались постоянным торговцам горшками или отдавали их на хранение. Некоторые уезжали с остатками в ближайшие от города села.
Для постоянной торговли горшками, общество снимало у города Воронежа одно из заброшенных мест, небольшую полосу вдоль глухой стены, где горшечники имели право продавать горшки целый день. Каждый приезжавший горшечник платил небольшую определенную сумму с воза (а не за занимаемое место). Этот сбор шел на уплату аренды городу.
Для этого горшечники выбирали старосту из своей среды, обычно имевшего постоянную торговлю и большую семью. Его сыновья выделывали много горшков и даже часто заказывали их горшечникам.
Эти постоянные торговцы строили курени*, в которых они жили с ранней весны до глубокой осени. Им-то и продавали карачунские горшечники непроданный товар по оптовой цене.
Эти настоящие торговцы занимали лучшие места и располагали всегда большим выбором товара. Они считались богатыми, более влиятельными и пользовались своим положением. При случае они наносили ущерб горшечникам, приезжавшим на один день, вынуждая их уступать товар по низким ценам. К
