в тылу американской армии. Приходилось учиться у человека, забрасывавшего в американский тыл в Арденнах переодетых головорезов, чтобы те убивали в спину парней из Оклахомы и Огайо.
Только теперь Грант впервые задумался над зловещим смыслом девиза «зеленых беретов»: «Любое задание — в любое время — в любом месте — любыми средствами».
Прежде в Форт-Брагге все это казалось безобидной бравадой, мнилось романтикой. Тогда Джон Грант заботился лишь о том, чтобы лучше других окончить курсы кандидатов на офицерские должности. Потогонные темпы не оставляли времени для размышлений: восемь месяцев изучения основ медицины (особенно тропической) с последующей практикой в военно-медицинском центре Брук, штат Техас, двенадцать недель — основы связи, четыре недели — подрывное дело, четыре недели — овладение легким и тяжелым оружием. Он как командир должен был овладеть всеми теми специальностями, которыми владели его люди в команде. Потом он целиком отдался практическим занятиям и учениям со своей командой. Думать и вовсе стало некогда, да и вообще Джон Грант никогда не был «яйцеголовым» и не любил этих интеллектуалов — «яйцеголовых» приятелей своей Шарлин, — им легко рассуждать, сидя там, в Штатах…
Не меньше полутора недель ушло на изучение плоскогорья с редкими деревеньками племени горцев — будущего района действий сводного отряда. Джон Грант и капитан Шин получили подробные указания о связи с агентурой ЦРУ в городке, притулившемся в предгорьях.
Командиры обеих команд тщательно изучили оперативный приказ, подписанный не кем-нибудь, а самим командующим специальными войсками во Вьетнаме. Прежде всего после «инфильтрации», или выброски, им надлежало подготовить безопасное место выброски для других десантных команд, любой ценой завязать отношения с туземцами, уговорами и прямым подкупом восстановить их против красной власти Ханоя, выяснить с их помощью дислокацию не выявленных воздушной разведкой военных объектов для бомбежек по заявкам Гранта, вооружить наиболее надежных для борьбы против коммунистов.
На резидента ЦРУ в уездном городке возлагалось также создание подпольной организации среди тайных торговцев опиумом. Ему предписывалось вести вербовку методом откровенного шантажа, рекомендовалось задобрить вербуемых скупкой у них опиума по самым высоким ценам «черного рынка».
За неделю до вылета отряда Гранта штаб в Ня-Чанге получил из Лэнгли, в штате Вирджиния, где расположен штаб ЦРУ, срочную шифрорадиограмму: при окончательном рассмотрении плана операции шеф «фирмы» Ричард Хелмс внес существенную корректуру, согласно которой капитану Джону Гранту предписывалось в самый кратчайший срок ликвидировать всех партийных функционеров в Оперативном районе партизанских действий.
Оружие и экипировку команда А-345 получила на секретном, так называемом «стерильном» складе специальных войск в Ня-Чанге. Учитывая, что операция «Падающий дождь» являлась вопиющим нарушением Женевских соглашений по Вьетнаму от 21 июля 1954 года, командование решило пуститься во все тяжкие для того, чтобы скрыть от мира участие в ней американцев.
Поэтому обеим командам выписали со склада вьетнамскую крестьянскую одежду, которую американцы называли «черной пижамой», обмундирование Народной армии ДРВ, медикаменты и разного рода экипировку нейтральных стран и государств социалистического лагеря, а также оружие — знаменитые советские автоматы АК, испанские автоматические винтовки СЕТМЕ с легким и тяжелым стволом (последний превращал винтовку в пулемет), бельгийские винтовочные и реактивные противотанковые гранатометы, чехословацкие, китайские, германские пистолеты-пулеметы и самозарядные винтовки и карабины.
Конечно, если диверсанты попадут в плен к «комми», там сразу догадаются, кто они такие, эти незваные гости, откуда и зачем пожаловали. На этот счет никто себя не обманывал. Но одно дело — догадаться, другое — доказать. И каждый уважающий себя «берет», конечно же, предпочтет молча уйти в Валгаллу, откусив «родинку» на тыльной стороне ладони — нашлепку со смертельной дозой цианистого калия. Старомодные ампулы с ядом, зашитые в воротнике, давно канули в прошлое.
В канун вылета командование попросило каждого из «зеленых беретов» подписать чистые листы почтовой бумаги, чтобы во время их пребывания в тылу противника штабной писарь мог напечатать и отправить в Штаты коротенькие письма их родным. В этой процедуре было что-то зловещее, и наводила она на печальные думы.
Наконец настала ночь вылета. Из Ня-Чанга на аэродром команда Джона Гранта ехала на своем старом транспорте — амфибии М-113 с обшарпанными оливковыми боками. Опять сидели на мешках с песком: и здесь побаивались партизанских мин. И Клиф опять уверял, что именно в этом транспортере ухлопали диктатора Дьема и его брата.
Переоделись на аэродроме перед посадкой в самолет. Вид у американских диверсантов в «черных пижамах», с крашеными волосами и темной, как у мулатов, кожей был довольно комичен, но все были трезвы, и никто не смеялся.
Старшины команд выдали всем десантникам ручные часы советского, чехословацкого, польского производства.
Провожал Гранта и его крашеных лейб-диверсантов все тот же полковник Фолькстаад. Он был полон оптимизма. Еще бы! Ведь не он летел в тыл врага. Он ничем не рисковал, играл в беспроигрышную лотерею, руками Гранта и его «беретов» таскал каштаны из огня. Он от всего сердца желал им успеха. В его искренности можно было не сомневаться: успешное выполнение задания сулило ему продвижение по службе, высокий орден, благо рядом наградной отдел. Капитан Грант и его диверсанты — это переменный состав, их легче всего списать по графе «Убиты в бою», они «экспендэблз» — их можно разменять… А он, полковник Фолькстаад, — постоянный состав, номенклатура Пентагона и ЦРУ, разведчик в мягком кресле, неразменный банковский билет!
Гранта раздражал этот болтливый прожектёр, этот кабинетный полководец из Пентагона, из каждой поры которого так и сочилось самодовольство. Что хорошего, когда военный чиновник командует боевыми офицерами!..
Капитан Грант не терпел штабистов, давно убедился, что мир их представлений лежал не выше козырька их безупречных фуражек.
— Ну, дети капитана Гранта! — сыто рокотал этот откормленный бюрократ с серебряным орлом на фуражке. — Вы наследники таких джентльменов удачи, как Фрэнсис Мэрион и Джон Мосби! Вас ждут захватывающие дух приключения! Вашей славе будет завидовать вся армия!
Отведя в сторону капитана Гранта, он затараторил ему в ухо:
— Дело в шляпе, капитан! Пишите расписку еще на тысячу долларов. Ваши туземцы у вас в кармане! Заставил я наших шейлоков раскошелиться. А теперь с нами бог — бог Маммон. Помните шекспировский афоризм: «Где деньги идут впереди, все двери открыты там настежь»? И не забывайте слова полковника Лоуренса: каждый мятеж может увенчаться успехом, если хотя бы два процента населения активно поддерживают мятежников-партизан. Так неужели ж мы не сможем купить два процента, да что там — двадцать два процента туземцев?!
На взлетно-посадочной полосе их ждал двухмоторный Си-47, перекрашенный в серый цвет, без белой звезды и белых полос ВВС США, без всяких опознавательных знаков.
А полковник Фолькстаад уже оседлал любимого конька, опять начал распространяться о своей голубой мечте — о возможности атомной бомбардировки Северного
