родах виновата только ее беременность и какой-то олень, но уж точно не я, — возмущенно фыркнула я, раздумывая, как выбраться на берег и одеться. Не при нем же?
— Поздно уже, разбежались все. Вот я и пришел глянуть, кто здесь плещется. — Фавн зачерпнул воды и, не отводя хитрого взгляда, немного отпил. — Кто ж знал, что это моя ночная гостья решила стать русалкой.
Он притих, что-то высматривая в моих глазах. А я совсем смутилась:
— Киро, не мог бы ты подать мое платье и отвернуться? Я хочу одеться.
Фавн улыбнулся и подхватил мое платье:
— Это? Я думал, его одна из нимф оставила. — Парень приложил к себе платье и покружился. — Мне идет голубой? Ах, пожалуй — нет. К рогам подойдет лишь бордовое.
— Хватит дурачиться, я уже замерзла, — сказала я, с трудом сдерживая смех.
Фавн протянул мне платье и отвернулся на секунду позже, чем вода перестала скрывать мои плечи. Я покраснела, немного смущенная его взглядом. На меня еще никто так не смотрел. Так, как будто я… красивая?
Одевшись, я подхватила корзину и шляпу.
— Нужно набрать ягод. Сегодня у нас на обед пирог. Да и на ужин тоже… Пойдешь со мной? — предложила я.
И сразу же смутилась. Нормально ли это — предлагать чудовищу прогулку по лесу? Но у меня никогда не было друзей, а он единственный, кто общается со мной без ненависти и пренебрежения.
— А что, я с радостью. Если расскажешь, что сегодня случилось.
Я бросила на него удивленный взгляд:
— Почему ты решил, будто что-то случилось?
— Причин, на самом деле, много. К примеру, у тебя все еще красные глаза, хоть ты и пыталась снять припухлость холодной водой. Значит, ты плакала, и долго. Еще ты идешь за ягодами и упомянула, что у вас теперь только пирог на обед и ужин.
— Так ты давно уже за мной следишь? — смутилась я.
Фавн неоднозначно пожал плечами, подтверждая мою догадку, а затем серьезно посмотрел на меня и спросил:
— Так что сегодня случилось?
Я закусила губу. Рассказывать или нет? Терпеть не могу жалости к себе. Да и плакаться кому-то в жилетку не привыкла. Но глядя в его зеленые, такие солнечные глаза, все же решилась и рассказала ему все, что произошло утром.
Выслушав меня, фавн кивнул и задумался. Мы долго шли молча вдоль реки, потом он спросил:
— Как его зовут? Того, кто тебя обижает?
Я растерялась от такого вопроса.
— А зачем тебе? Ты ничего ему не сделаешь?
Почему-то мысль, что фавн может причинить вред кому-либо из-за меня, приводила в замешательство. Нет, я не хочу так.
— Переживаешь за своего мучителя? А как ты думаешь, будь он на твоем месте, отказался бы назвать имя обидчика?
Я заправила все еще влажные волосы за ухо и подумала, что он прав. Джордж бы сам нашел фавна и запихал насильно ему в уши мое имя, если бы знал, что этим мне можно как-нибудь навредить.
— Не волнуйся, ничего существенного я ему не сделаю. Так, пощекочу нервишки только.
— Обещаешь?
Фавн кивнул, а я тихо произнесла:
— Джордж.
Киро расцвел озорной улыбкой и подмигнул мне.
— Что ж, к черту ягоды, пошли, я наловлю тебе рыбы.
Киро затерялся в деревьях около спуска к речке, а я присела на поляне у широкого куста малины и стала обирать ветки, стараясь не обращать внимание на то, как сильно успела исколоться. Ох уж эта кожа, слишком нежная для деревенской жизни, и никак не хочет грубеть.
Через четверть часа, когда корзинка уже почти наполнилась, я пошла к новому другу. Он смотрелся немного нелепо, когда стоял в реке по колено и, вылавливая рыбу, бросал ее на землю. Рыба ускользала, а он ругался и уговаривал ее подплыть ближе. Мне стало смешно, и в какой-то момент я не выдержала и расхохоталась. Фавн вскинул голову и хитро прищурился:
— Я, значит, ей ужин тут соображаю, а она смеется?
Он неожиданно выскочил из воды и бросился в мою сторону, рассыпая сверкающие брызги. Я на миг ошеломленно застыла, потом взвизгнула и пустилась наутек, но мне было далеко до его скорости. Уже через мгновение меня забросили на плечо и поволокли к воде. Я визжала и хохотала, пытаясь высвободиться, но фавн держал крепко. Он донес меня до речки, и прежде чем скинуть в воду, спросил:
— Будешь еще смеяться? — И видя, что я даже не переставала, плюхнулся вместе со мной в воду.
Это было так весело и так необыкновенно. Я почувствовала себя простой девчонкой, такой как все. У меня был друг, и он веселился вместе со мной, понимал меня и выслушивал. Так кто же на самом деле чудовище? Он, имеющий рога и доброе сердце, или же Джордж — красивый с виду и прогнивший внутри? Эта мысль промелькнула у меня в голове и тут же исчезла, не дав как следует все обдумать.
Мы смеялись и брызгались друг на друга водой. Я промокла насквозь, но мне было все равно. Лишь когда я вышла на берег, почувствовала, что мокрая одежда, обдуваемая прохладным ветерком — это не слишком приятно. Заметив, как я вздрогнула, фавн цокнул языком и пошел в чащу. Спустя пару минут он принес охапку хвороста и разжег костер. Как у него это получилось, я спрашивать не стала. Главное, что было тепло и спокойно.
А еще хотелось есть. Улов вышел очень хорошим. Такого количества рыбы нам с дедушкой хватило бы дня на три. Поэтому мы со спокойной совестью пожарили на углях пару рыбин. Никогда еще еда не казалась мне настолько вкусной. Мы молча ели, и лишь редкие взгляды, что бросал на меня Киро, странным образом заставляли мое сердце биться чаще. В глазах фавна танцевал огонь, и это пламя околдовывало меня, как игра на скрипке прошлой ночью. Или мне показалось, а это были лишь отблески костра?
Солнце опустилось ниже, и я заторопилась домой. Скоро вернется дедушка, нужно успеть приготовить ужин. Мы дошли до края леса, прилегающего к нашему дому, и нехотя попрощались. Киро улыбнулся и исчез со словами: «До встречи, красавица». Едва уловимый отзвук его голоса еще долго гулял по лесу.
Я зашла в дом и принялась готовить ужин. Дедушка вернулся через час после меня, снял шляпу и умылся.
— Амедеа, чем это у нас так вкусно пахнет? — Он подошел ближе и удивленно вскинул брови. — Это рыба? Даже не буду спрашивать, где ты ее взяла.
— Лучше не спрашивай, просто садись и ешь, — с улыбкой ответила
