при Центральном детском театре, она была ещё Лелей. Педагоги сразу разглядели в бойком «паже», которого в ту пору изображала Леля, задатки травести. Но ученица надежд не оправдала и отнюдь не по причине профессиональной непригодности. На втором году обучения она вышла замуж за иностранца. А Юрка тоже не стал «дублером Хазанова», как шутили студенты. Он вовремя переметнулся на более перспективную ниву предпринимательства. А жаль, в 35 лет он все ещё выглядел мальчишкой-переростком, почти таким же, как снимался в «Ералаше»: круглое лицо под шапкой ярких кудряшек, нежная розовая кожа в бисеринках пота на курносом носу. Интересно, приходится ли Юрию Андреевичу бриться и как у него вообще обстоят дела с «гормональным фоном»? Даже на первый взгляд я причислила бы его к пациентам психоаналитика по проблемам сексуальных отклонений. Симпатяга — чай, из породы «закадычных подружек», всегда крутящихся в женском обществе, преуспевающих в швейном деле и кулинарии… Да, забавную троицу откопала Ассоль — Юрка, Игорь, Аркадий…
Конечно же, мы встретились на теплоходе не случайно. Притащив мне рекламный проспект турагентства «Fantasy cruises», Аська тут же выложила главный козырь:
— Все это время мы будем под опекой моих друзей. Думаю, скучать не придется. Эти мальчики знают толк в «красивой жизни». И она принялась взахлеб живописать свои похождения с «группой А. Р. Т.», как называла неразлучную троицу. Собственно, никаких «египетских ночей» не было — пару выходов в самые что ни на есть престижные рестораны, налеты в ночные казино, банкет на фазенде Рустамова. Никто не тянул её в постель, хотя, по словам Аськи — притязали на близость все. Иначе и быть не могло. И глазом не моргнув, Ассоль присягнула бы, что возбуждает даже неудержимую страсть женоподобного Юрочки. Такова уж судьба секс-символа. А моя подружка, похоже, оставит за собой этот титул, полученный ещё в училище, до гроба. Когда мы были школьницами, это называлось «клевая чувиха» или «отличная мочалка». «Эпоха застоя» — никакой изысканности в сфере эротики! «Кама-сутру» перепечатывали втихаря и прятали под подушками, зачитывались разделом «Советы молодым супругам» в журнале «Здоровье». И даже пособия по сексопатологии выдавались в институтской библиотеке строго по предъявлении зачетки со специальной отметкой ведущего эту специальность педагога, что не мешало процветанию в общаге всех видов плотского греха.
После школы я сразу же оказалась в Мединституте — пошла по стопам неведомой мне бабули, спасавшей грузинские деревни от желудочно-кишечных инфекций. А Лелька стала ученицей актерской студии и одновременно секс-символом этого детско-юношеского театрального заведения, сыграв в учебном спектакле роль Джульетты.
Весьма романтическая и любвеобильная мама — преподаватель музыки и пения в младших классах, назвала дочку Ассоль, надеясь, что та, в отличие от неё — невезучей, все же дождется своих алых парусов. В школе все звали девочку Лелей и лишь в училище она стала претендовать на взрослое Ольга. Моя маман почему-то называла мою миниатюрную подружку Асей. Ей — словачке по происхождению, это имя казалось особенно русским, тургеневским, соответствующим белокурому очарованию звонкоголосой отличницы. Аськой она стала и для меня. Но на Ольге метаморфозы с именем не кончились, как и преображения самой, весьма энергичной и не такой уж «тургеневской», героини.
От цитадели детского театрального искусства до кафе «Космос» совсем близко. Там Аська и встретила свою судьбу в облике очкастого новозеландца, прибывшего в столицу СССР для изучения русского языка. Он был тощ, сильно близорук, до крайности закомплексован, и жутко импозантен. Чего стоила насквозь иностранная русская речь Джона! А джинсы, а курточка, купленные по ту сторону рассвета…
Краснея «удушливой волной», Джон едва скользнул близоруким взглядом по Аськиному бюсту, обтянутому черной водолазкой, и круглым коленкам, выглядывающим из-под бахромы замшевой «мини». Они ели фирменное мороженое с шоколадом и вафлей, а Челентано пел «Сола ми, сола ю».
— Сола, — представилась голубоглазая крошка иностранцу.
— Ты не должна быть одна, женщина, то есть — беби… — Смутился Джон и вскоре сделал девушке серьезное предложение.
Брак заключили не без труда, с помощью родителей бывшей одноклассницы, каких-то дипломатических персон. Молодожены отбыли на зелено-голубую родину Джона, где он должен был преподавать русский язык в мясо-молочном колледже. Два года промчались почти незаметно. В мае 1980 года в телефонной трубке раздался знакомый обволакивающий голос.
— Ты где, Аська? — обрадовалась я хорошей слышимости.
— У себя, в Бескудниках, где еще! Вчера прикатила. Между прочим, абсолютно свободная. Бюст от ихнего молока на два размера раздался жирность 50 %. Уэллингтон — дыра. Джони — сопливый мудак. Денег ни копейки. А ты как?
— Через месяц рожать. Академотпуск брать не буду, мать поможет. Хочу специализироваться на психоаналитике — это сейчас на Западе очень модно.
— Как же! С меня такие бабки содрал тамошний доктор! Минут сорок слушал мои излияния и говорит: «Приведите вашего супруга, мадам. Я должен научить его иметь с женой нормальный половой контакт». Он — научить! Его! Аська демонически захохотала. — Уж я учила, учила, да не в коня корм. А ты-то, что, замужем?
— Сережа — лучший муж во всем мире. Приходи завтра, сама убедишься!
Аське Сережа понравился и она стала чуть ли не членом нашей семьи. Хорошо, что Серж неподдающийся, а то пришлось бы мне остаться матерью-одиночкой! Уж очень хороша стала после неудачной семейной жизни моя подружка! Неудивительно, что скоро мы снова вошли под марш Мендельсона в светлый зал районного ЗАГСа. Вторично брачующимся во Дворец дорога закрыта.
И опять упорхнула Ассоль с законным супругом — судостроителем, специалистом высокой квалификации, в Каир, откуда поступали мне красочные немногословные открытки. Наверно, целый год, — все реже и реже. Увиделись только летом 82. «Девочка-Дюймовочка» приобрела некий новый шарм развращенного дитя и поменяла имя. Название старого модного фильма подсказало ей нужный ракурс — Ассоль стала Ассой. Разведена, полна сил и никаких детей и, увы, сбережений. А также — специальности и маломальской способности ужиться в коллективе. Зато — апломб! Мой Сережа попытался пристроить красотку к себе в отделение диспетчером, но скоро раскаялся.
— Если так дальше пойдет, через месяц я лишусь лучших специалистов. Якушев набил Ильину Морду, Жарова подала на развод. — Он вздохнул и умоляюще посмотрел на меня. — Может, к себе в поликлинику устроишь? В регистратуру, что ли? Попробуй, Бубочка…
Неизвестно, где бы нарабатывала гражданка Колчанова свой трудовой стаж, но тут умер Брежнев и вскоре подул свежий ветер перемен. Прямо в лицо активных, упорных, стремящихся к новому цивилизованному обществу. И в первых рядах рванули в неведомое будущее мой Серж и Аська, только на разных фронтах — он по правовой реформе специализировался, а
