Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
– Я ничего, Саш. Я ничего. Я продышусь и поеду. А ты как? У тебя давление, да?
– Жить будем. Долго и счастливо.
– А придет конец – помирать будем, – кивнула Таня, собравшая последние силы, чтоб не реветь прямо на глазах человека, которому и так хуже некуда.
Заразные слезы
Отревелась она в машине, положив голову на руль. Все вокруг было мокрым от ее слез.
«Наверное, у меня и слезы теперь заразные?» – подумала она, ужасаясь в очередной раз.
Страх накатывал волнами. Выталкивал новые слезы и всхлипы, рождал мысли одна кошмарнее другой.
Самая главная мысль «За что?» возвращалась циклически, затмевая все остальное.
Она задавала вопросы потусторонней силе, и ответы возникали немедленно, как свои собственные.
Ребенок мог быть еще десять лет назад. Десять детей уже могло быть, как было у ее прабабки, жившей бедно, но весело. Не было бы дома. И что? Дом теперь будет стоять пустой, как памятник расчетливой глупости. Человек предполагает, а Бог располагает. Ну, не получится у человека все по плану его. А если и получится, то до поры до времени. Домики-то мы строим даже не на песке, на воздухе. И из воздуха. Воздушные замки… Сегодня мы есть, завтра – нет. И что оставим? Домик?
Точная копия увиденного когда-то в Швейцарии у подруги, вышедшей замуж за добропорядочного гражданина славного города Берна. Ставенки, черепица, камин. Покоя не давала эта картинка. И мысли надиктовывала: время есть, куда спешить, все в твоих руках. Ну не было бы сейчас этого домика и что? Были бы дети, здоровые, веселые, наглые, пусть двоечники и хулиганы (она-то все плохих условий боялась, уроки им делать будет негде якобы). И Олег бы тогда…
Нет, нет, нельзя думать плохо. Но и повязку на глаза нечего наматывать, затычки в уши запихивать незачем. Она же видела, чувствовала в последнее время, что все изменилось. Ирония, отстранение, раздражительность… Однако она была самая умная, она знала все. Она себе объясняла: кризис десяти лет, пройдет. Ребенок родится, новая жизнь, новые импульсы, цели. Все по плану.
Снились ей в последнее время сны. Страшные, жуткие, цепкие. Все повторялись и повторялись. Идет она по улице, а навстречу ей Олег. Она машет, улыбается. Он смотрит мимо, как бы сквозь нее. Оглянувшись, она видит девушку, летящую навстречу Олегу. Тот подхватывает ее на руки, они кружатся, обнимаются, смеются друг другу. «А как же я?» – спрашивала во сне Таня. И Олег пожимал плечами. Как совсем чужой человек в ответ на вопрос чужого.
Она рассказывала об этих снах-мучителях мужу, и тот щелкал ее по носу легонько, чтобы не говорила глупости, не верила ночным бредням. И Таня тут же возвращалась в добрую реальность своей хорошо спланированной жизни.
О чем там спрашивал ее врач только что? Об этих… сексуальных контактах. Самой себе врать не надо: изменились эти контакты в последнее время. Не было нежностей, ласк, объятий. Все по-быстрому, как с вещью, с предметом привычным. И вопросов не было про то, хорошо ли было, и поцелуев перед сном не было. «Устал, – объясняла себе Таня, – оба мы устали. Вот достроим дом…»
Cколько стоит теперь вся ее жизнь вместе с домом?
Псалом
И все равно. Надо было успокаиваться. Готовиться к худшему, но успокаиваться, чтобы продолжать жить. Она полезла в бардачок за косметичкой, рука нащупала книгу. Молитвослов. Вот что важнее всего сейчас. Она будет читать и читать молитвы, они-то и подскажут. Книга открылась сама собой. Таня взглянула на страничку:
«Вместо еже любити мя, оболгаху мя, аз же моляхся, и положиша на мя злая за благая, и ненависть за возлюбление мое. Постави на него грешника, и диавол да станет одесную его. Внегда судитися ему, да изыдет осужден, и молитва его да будет в грех…»
108-й Псалом, Проклятие царя Давида, вот что ей выпало: «…за любовь мою оболгали меня, я же молюсь, и воздают мне злом за добро, и ненавистью за любовь мою. Поставь грешника, и диавол станет по правую его руку. Когда будет судиться, пусть выйдет виновным, и молитва его да будет в грех…»
Кому эти слова, неужели ей? Или тому, кто виноват перед нею? И кто виноват?
Таня читала страшный псалом от начала до конца, не зная, какой темной силе, исказившей ее жизнь, адресовать его.
Муж дома
Она долго молилась, выбирая все самые дорогие сердцу молитвы, пока жизнь по-прежнему не засияла перед ней великим счастьем и великим значением. Ей стало казаться, что она поняла, в чем была виновата перед жизнью и в чем жизнь милостива к ней. В ней зародилось новое. Вопреки всему. Ведь если бы ребенок не получился до этой страшной вести, она бы ни за что не решилась даже думать о его появлении на свет. А сейчас он уже есть. И может родиться здоровым. Значит, нужно набраться сил и ждать. Нужно смириться с тем, что все сложилось так, как сложилось.
Главное – научиться жить от одного дня к другому, медленно-медленно, не спеша, смаковать отпущенные минуты по капельке.
Она ехала на встречу с мужем, как на первое свидание.
Им предстояла правда. Самый жестокий и горький напиток на празднике жизни.
Таня издали увидела, что окна дома светятся, и привычно обрадовалась: муж дома. Выходя из машины, заметила на заднем сиденье забытый чайник, декорацию «следственного эксперимента». Как давно это было! Не может быть, что только сегодня утром. Вера, мысли о совести, жажда изобличения, поиск сюжета… Она взяла коробку, медленно поднялась по ступенькам.
Дверь распахнулась. На фоне яркого света она видела лишь неясный темный силуэт, тянущийся к ней для объятья. Сердце ее пронзила жалость. И она была рада этой жалости, как спасению собственной души, как шансу выжить и выстоять.
Олег, смеясь, подхватил ее ношу:
– Да ты никак чайник для Веры купила? Ну все! Сушите весла: я тоже!
Ночь
Ночные решения
Что важнее – день или ночь? Кому как. Мы ведем отсчет своей жизни по дням. Именно днем происходит главное. День приносит события, известия, крушит, соединяет. День высвечивает, вытаскивает наружу темные тайны. День – время человеческой активности. А значит – время ошибок, проблем. Получается, если мы подсчитываем наше время днями, мы собираем в кучу все, что нагромоздили сами и что добавили нам «до кучи» наши родные, друзья и враги.
Галлы и германцы отсчитывали свое время количеством прожитых ночей. То же делали исландцы и арабы. Наверное, у них были на то свои причины. Мы их не узнаем. Но тысяча и одна сказка, рассказываемая Шахерезадой своему грозному супругу Шахрияру из ночи в ночь тысячу и один раз, спасла ей жизнь и смягчила сердце тирана. Ночами воинственные галлы и германцы обдумывали и устраивали хитроумные засады, в которые днем попадали их враги. Исландцы, наверное, любовались небесным сиянием. Из ночи в ночь. А днем слагали об этом свои саги.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
