— Упс. — Иоанна пожала плечами и отвела взгляд, в котором не было ни капли раскаяния.
— Иа, так нельзя.
— Ой, да успокойся, сейчас подерутся, потом помирятся. — Она махнула ладонью и тут же перевела тему: — Ты забрала свои документы? — Я нахмурилась, и подруга, посмотрев на меня как на дуру, произнесла: — По салону.
В кабинете раздался какой-то очень уж сильный грохот, и мы одновременно повернулись к двери.
— Ты что-нибудь слышишь? — шепотом спросила Иоанна.
— Что, совесть проснулась? — Я подошла к двери и прислонилась ухом. — Ничего не слышно.
— А вдруг они и правда там того — ну, поубивали друг друга? — Подруга встала из-за своего стола, остановилась рядом со мной и тоже прислонилось ухом к двери. И именно в этот момент из кабинета донесся протяжный женский стон удовольствия. — Ну тебя, — фыркнула Иоанна и отскочила от двери.
Я же начала глупо хихикать, потому что ситуация и правда напоминала театр абсурда.
— О! Огненные отношения, — произнесла я, поднимая указательный палец вверх, и поспешила к лифту. *
Уже на улице в кармане куртки заиграла мелодия телефона, я достала гаджет: на экране светились цифры неизвестного номера.
— Да, слушаю.
— Здравствуйте, Мирослава Станиславовна, это адвокат Соколовский вас беспокоит, — в динамике прозвучал приятный мужской голос, который, словно сладкая патока, потек по моим венам. Наверное, все дело в контрасте и после голоса Иоанны любой звук покажется по-сумасшедшему притягательным.
— Я вас слушаю, — прикусила губу в ожидании чего-то важного, но сильно ошиблась.
— Мирослава, вы сейчас где? Я думаю, нам нужно встретиться, у меня есть для вас предложение.
Глава 4Соколов, который на самом деле Соколовский, после того, как узнал, где я, сказал недолго его подождать на первом этаже здания. Я села на мягкие кожаные диванчики и залезла в телефон. Батарейка горела красным и показывала тринадцать процентов, я перевела телефон в режим энергосбережения и именно в этот момент поняла, что больше не одна.
Подняла голову и встретилась взглядом с молодым мужчиной: небритым, в черном пальто и черной водолазке, плотно обтягивающей его горло. Он стоял в каких-то считаных сантиметрах от меня и молчаливо изучал.
Я видела, как его взгляд блуждал по моему лицу, затем двинулся к ногам, опять вернулся к лицу, волосам, рукам. Мне захотелось это немедленно прекратить.
— Здравствуйте. — Я протянула ему ладонь и, когда он крепко сжал ее в ответ, поняла, что это было моей самой большой ошибкой.
Кожа мужчины была словно раскаленным железом, которое тут же меня обожгло, растеклось по моей ладони и сразу же застыло, крепко фиксируя в своих металлических объятиях. Я дернула рукой, но Мирослав сжал ладонь еще крепче, затем потянул меня на себя, помогая тем самым подняться, и тихо произнес:
— Пойдемте на улицу, прогуляемся, поговорим.
Я кивнула, и лишь тогда он разжал свои пальцы, затем, повернувшись ко мне мощной спиной, пошел на выход, а я выдохнула.
Ведь я не дышала, совсем-совсем.
Как же он был похож на моего брата, Иоанна права. Тот же типаж и аура, от него исходила такая сильная энергетика, что я не могла дышать рядом с ним. На подсознательном уровне ощущалось, что этот Соколов хищник.
Точно, блин, Финист — Ясный Сокол. Взгляд цепкий и прожигающий до основания, словно мужчина, посмотрев на меня один-единственный раз, сразу же все-все про меня понял: чем я живу, чем дышу, что люблю и ненавижу. Жуткое ощущение, единственный взгляд, и я даже близко к нему подходить не хочу. К подобному роду мужчин, потому что он такой же, как и мой брат: сильный, безбашенный и за свои интересы удавит, просто места мокрого не оставит от тех, кто встанет на его пути.
Мне больше не хотелось от него помощи, потому что это могло быть чревато последствиями. И как же я оказалась права: когда Соколовский заговорил, я еле сдержала приступ истеричного смеха.
Шахматист и интриган, он нашел пешку в выгодной позиции и захотел использовать ее по всем фронтам в своей партии.
— Мирослава, вы меня сначала выслушайте, взвесьте все доводы за и против. У вас есть пара дней для принятия решения. — Он подопнул камешек на асфальте лакированным носком туфли, и я тут же уставилась на свои кеды. Да уж, мы смотрелись рядом с мужчиной смешно: я в своей куртке-американке с огромной буквой «М» — и он в дорогущем строгом пальто траурного цвета.
— Я слушаю вас.
— Виталий обрисовал мне ситуацию. — Мужчина засунул руки в карманы и отвернулся от меня. — Может, пройдемся?
Я пожала плечами и первая пошла вдоль дороги. Мирослав догнал меня и на ходу продолжил:
— Я могу предложить вам взаимовыгодное сотрудничество.
— И? — поторопила я мужчину, смотря прямо перед собой на спешащих в разные стороны людей.
— Мы заключим с вами контракт, в котором оговорим все рамки дозволенного и… — он замолчал и остановился, я повернулась в его сторону. Мужчина крепко сжал челюсти, покусал губу, словно в чем-то сомневаясь, а потом мотнул головой, будто прогоняя мимолетное наваждение, и твердо посмотрел мне в глаза. У него были такие пушистые черные ресницы. С ума сойти.
— Ваш отец очень четко к этому подошел и прописал все, что только было возможно. Поэтому если вы хотите получить свою часть наследства, то у вас единственный выход — родить.
— Окей, а чем вы можете мне помочь? — Я склонила голову и из последних сил старалась держать себя в руках.
— Как я уже сказал, мы заключим контракт, во избежание каких-либо неурядиц. Я организую анонимность и клинику, в которой вам, Мирослава, проведут искусственное оплодотворение, и ваш отец никогда об этом не узнает.
— В чем ваша выгода? — напряглась я.
— Этот ребенок будет моим, — спокойно сказал мужчина, как будто о картошке размышлял, купить ему килограммчик или два, — так же как и половина всех активов, которые перейдут к вам от отца.
