— Дура! — прорыдала Нюська, утыкаясь мне в плечо. — Я не потому… Локоть болит, я так ушиблась!
Ну да, конечно, именно из-за локтя! Ну, Шариков, чтоб тебе… тебя!
— Ну давай я тебе локоть намажу бодягой? А, Нюсь? Пошли, пошли, поднимайся давай. Сейчас мы тебя полечим, потом накатим, я тебе вот коньяк купила, а? Будешь коньяк?
— Нажрусь сегодня, — всхлипнула Нюська, неловко поднимаясь на ноги и от всей души пнула табурет. Тот улетел куда-то в стену. — Сто раз просила починить, а он… он… Урод!
— Козел вообще, — радостно согласилась я.
Пусть ругается! Ругаться куда лучше, чем плакать из-за Шарикова! Вообще этот Шариков давно уже сидел у меня в печенках. Не только у меня, у всего нашего семейства. И был единственным предметом, по поводу которого я была категорически согласна с бабулей и обеими мамулями, что гнать его надо поганой метлой.
Нюська подобрала его на помойке, сиречь в приемном покое родной больницы, и очистила от очисток ровно семь лет назад. Был тогда Шариков безработен, бездомен, вывихнут на левую переднюю… то есть верхнюю лапу предыдущей хозяйкой. Жалкое, в общем, было зрелище.
До сих пор не понимаю, на что тогда повелась Нюська? То ли на скорбные эльфийские очи, то ли на есенинские кудри, то ли на серенады ее прекрасным глазам?
То есть глаза у нее и правда красивые — если сестричка не вправляет чей-нибудь вывих. Тогда откуда-то появляется этакий чекистский прищур — и кости прыгают обратно в суставные сумки сами, с перепугу.
Все остальное тоже не подкачало. И рост, почти сто восемьдесят без каблуков, и роскошная пшеничная коса, толщиной в два кулака и длиной до задницы. Задница, кстати, тоже удалась, куда там бледной Дженифер Лопес!
Серенады, увы, продолжались недолго. Шариков запудрил сестричке мозги так качественно, словно в прошлой жизни был Вольфом Мессингом, поселился в ее квартире, спал в ее постели, жрал ее еду и за все это выедал ей же мозг, мол, недостаточно мила, нежна, женственна, заботлива и вообще кобыла. Из-за него Нюська даже туфли на каблуках не покупала, чтобы не смущать животинку своим ростом. Шариков-то мелкий, не больше ста семидесяти, и субтильный. На него разве что я могу посмотреть снизу вверх, и то, если кеды сниму.
В общем, невелика потеря. Сломанная табуретка — и та дороже.
— Я, наверное, не настоящая женщина! — вдруг заявила Нюська примерно через полчаса, после второго бокала коньяка и третьего куска торта, когда ничего, ну абсолютно ничего не предвещало!
Я даже тихонько хрюкнула от удивления.
— А какая? Резиновая, что ли?..
— Дура! — обиделась Нюська и всхлипнула.
Потом всхлипнула еще раз. И заревела. Сквозь всхлипы мне едва удалось разобрать, что она была так чудовищно неженственна, так отвратительно неромантична, что бедняжка Шариков был просто вынужден от нее уйти! А ведь он намекал, что нуждается в заботе и внимании, даже принес инструкцию… где же она… посмотри, должна быть на подоконнике…
Хрясь!
Ложечка из-под торта погнулась сама. Ригелем клянусь — сама! Ну, Шариков… инструкцию ему!
Но на подоконник взглянула. И увидела ЕЕ. Толстенький такой покетбук в розовой обложке с изображением Настоящей Леди. Именно так, с большой буквы. Леди была невероятно изящной, элегантной и в шляпке с вуалеткой. Она изящно позировала рядом с элегантным спорткаром, загадочно улыбалась зрителям и покачивала на пальчиках, затянутых в перчатку, чем-то блестящим. Мне показалось, ключами от авто, и сама леди мне категорически не понравилась. А уж название «Все леди делают ЭТО» — и подавно. Да и автор какой-то странный, Тай Роу. Это же кто-то вроде Джорджа Мартина, на каждом столбе реклама его книжек про эльфов! Что он может знать о том, что делают леди!
Аккуратно, двумя пальцами, я взяла розовый томик и покачала им под носом у Нюськи. Примерно как леди брелоком с ключами.
— Это — инструкция? И ты ее читала?
Нюська хлюпнула носом и мотнула головой
— Я хотела… то есть не хотела, но Леша просил, он ее по всей Москве искал, пока не купил, а у меня работа…
По всей Москве, ага. Это Шариков-то, который поднимал недвижимость с кресла только чтобы пойти откушать! Конечно, по всей Москве искал, как иначе. И неважно, что эти вот розовые томики продаются в каждом киоске, включая ближайший, на углу! А уж чтобы Шариков что-то купил? Выклянчил у кого-нибудь — максимум!
Ладно, посмотрим-ка, что там делают все леди?
Книга открылась сама где-то на середине, но я почему-то глянула опять на обложку. На блестючку в ручке леди. И чуть не подавилась. Ого, а это никакие не ключи, а самые натуральные наручники! Только золотые, с розовым мехом внутри и стразами снаружи. Ха! Вот это леди!
В текст я уже заглянула с куда большим интересом — и порадовалась, что уже допила и чай, и коньяк, и еще раз коньяк, да кто ж его считает!..
«…Итак, моя леди, позвольте вам преподнести этого изумительного, породистого, исключительных достоинств барана.
— Барана?.. — моя реальность грозила рассыпаться к чертям собачьим.
— Барана. Натурального сицилийского барана, моя леди, — очень серьезно кивнул мой лорд и распахнул дверь, за которой стоял…»
Я скользнула взглядом дальше по странице и натурально поперхнулась, закашлялась, но от строчек не оторвалась. Там было такое, такое… с розгами и наручниками, теми самыми, розовыми в стразиках, то есть в бриллиантах. И применяли эти розги и наручники к барану сицилийскому, натурально гениальному…
— Ну что там? Янка! — обиженно пихнула меня Нюська.
— О, тут такая инструкция по воспитанию непризнанных гениев! Вот послушай.
И я начала читать это вслух, а Нюська — слушать, под коньячок отлично зашло. Некоторые, особо полезные в деле воспитания гениев места она даже перечитывала сама, ну к примеру там где рассказывалось, как правильно выпороть вредного козла, чтобы кровь прилила куда надо и активизировалась умственная деятельность.
— Не поможет, но попробовать бы стоило, чисто ради процесса, — резюмировала я.
— Воплей было бы… — мечтательно протянула Нюська и прикончила последнюю рюмку коньяка. — Надь Пална бы прибежала…
— И добавила Шарикову от себя лично, с горкой. Что-то сдается мне, твой Шариков это и сам не читал. Увидел что-то модное, розовое и со словом «леди»…
— Чихать! Я хочу быть настоящей леди и делать «это»! — заявила Нюська, сверкнула глазами… и поникла. — Но он уше-е-ел! А я даже наручники не купи-и-ла-а! В стразика-ах! Роматишные-е!
— Не в стразиках, а в брильянтах. И вообще, что за глупость, покупать, когда я и самом могу такие! Этому ее милорду надо было у меня заказать, я б еще лучше сделала!
— Не-ет, ты б его посла-ала. Потому что это гла-мурная по-шлость, вот, — четко, почти по слогам выговорила Нюська и гордо на меня воззрилась, мол, она совсем не пьяная. Вот ничуточки.
