— Так.
— Потом родился твой старший брат.
— Да.
— Потом ты.
— Угу.
— Потом принцесса Талорина.
— Да, — кивнула посмеивающаяся Лотанари.
— Это — покои старшей принцессы, — Лима ткнула пальцем в разукрашенные позолотой и драгоценными камнями двери.
— Абсолютно верно.
— Но старшей принцессой получаешься ты!
Подавив очередной смешок, Лота толкнула попорченную дверь и вошла внутрь. Недоумевающая подруга устремилась за ней.
— Когда я уехала в Академию, Талорина приняла решение переехать. Она искренне надеялась, что из Академии я не вернусь. Был большой скандал, но нам с отцом пришлось уступить. Рина слегла, матушка принялась порхать вокруг нее, и приговаривать, что у старшего поколения семьи Нейрин нет сердца. Ведь малышке и без того досталось!
— И ты, как всегда, уступила младшенькой, — Лима внимательно оглядела будуар. — Почему?
— Привыкла.
— У нее есть вкус, — вынужденно признала лисица, и, не сдержавшись, чихнула. — А вот с благовониями перебор. Уже не благо, уже просто… единорожий дух.
Лотанари рассмеялась и с достоинством ответила:
— Спасибо, очень приятно. В той части, где не про благовония.
— Что? — лисица прикрыла рукой нос и посмотрела на подругу. — Ты еще и обстановку ей оставила?
Принцесса грустно улыбнулась и провела рукой по обитой мягким бархатом стене.
— Это мои покои, Лима. И пусть меня заставили уйти, ремонт здесь приживется только после того, как я покину дворец. Наш дом обладает собственной магией и для того, чтобы изменить интерьер нужно лишь желание и право на внесение правок. У Рины это право распространяется только на ее покои. Как, собственно, и у меня — я могу менять только свои покои. Эти.
— А те, в которых ты живешь сейчас? — тихо спросила Лима.
— Вот еще, — фыркнула принцесса. — Ты видишь, как легко я открыла двери? Думаешь, я бы жила там, куда Рина может с такой же легкостью войти? Я заняла свободные покои младшего принца. Потому и цветовая гамма там довольно холодная, мужественная. А так же недалеко до библиотеки, тренировочного зала и лабораторий.
— Значит, в итоге ты выиграла?
Лота поджала губы и неопределенно хмыкнула. Выигрыш немного горчил, потому что мама с тех пор так толком с ней и не заговорила. Ведь бедной Риночке так тяжело жить в давящей обстановке скучной старшей сестры.
— Помоги-ка, — принцесса кивнула на массивное кресло. — Отнесем его в гардеробную. Оставлю сестрице послание там. Когда она подойдет к зеркалу, услышит и увидит меня.
— Нас, — плотоядно улыбнулась лисица.
— Нас, — согласилась принцесса и добавила, — я думала, ты не знала, что Рина требовала передать тебя ей.
— Мне было очень смешно, — фыркнула лисица и напомнила, — острый слух, острый нюх и так себе глаз. Оба глаза так себе, если честно.
С этими словами подруга в одиночку подняла кресло и, ориентируясь на подсказки Лоты, понесла его в гардеробную комнату.
— А уж мне-то как было весело, — мрачно вздохнула Лотанари и добавила, — тяжело быть умной, красивой и магически одаренной старшей сестрой, когда твоя младшая не очень умная, не слишком красивая, не одаренная, да еще и больная. И мамина любимица.
— И ты бы предпочла стать как Толарина? — с насмешкой спросила Лима и со стуком поставила кресло перед зеркалом.
— Нет. Именно поэтому мне есть что сказать.
Чуть поправив кресло, Лота села в него, а Лима встала за спинкой кресла.
— Тебя, наверное, веселит, что старшую сестру при жизни признают мертвой? — мягко произнесла Лотанари. — Наверное, ты считаешь, что я бьюсь в истерике? Это не так. Ты здорово помогла мне Рина. После обряда я не смогу вернуться в Нерис, а знаешь, что это значит? Это значит, что я буду свободна и счастлива. Может быть, я надену малую эльфийскую корону и до самой своей смерти останусь в том возрасте, в котором меня коронуют. А может быть, в Эльфхиире я встречу свою любовь и обрету обычное женское счастье. В любом случае, я говорю и читаю на всех языках нашего континента, у меня есть диплом Магической Академии и собственные деньги. Не из папиной казны. Ты помогла мне, Рина. Ты очень сильно мне помогла. Живи с этим, сестрица.
— Ты вряд ли заключишь надежный контракт, — с тонкой усмешкой произнесла Лима и положила руку на плечо подруги. — Тебе не познать радости равных отношений. Мне, бездомной и безродной, жаль тебя, будущую старшую принцессу Нериса, будущую жемчужину рода Нейрин. Теперь твоя личная жизнь больше не принадлежит к тебе, принцесса. Теперь твоя личная жизнь — достояние королевства.
Едва только Лима замолчала, Лота вскинула руку и отправила в зеркало простое заклятье. Теперь это послание обязательно дойдет до своего адресата. Принцессу Толарину ждал довольно неприятный сюрприз.
— Тебе было тяжело сносить ее редкие сестринские визиты, — вздохнула Лота.
Лима пожала плечами и отошла от кресла.
— Я простая лисица, и знаешь, что тебе скажу? Что дети лесного короля получают плюх вдвое больше, чем их сверстники. Лейсир очень жестко следит за тем, чтобы его отпрыски не позорили корону. И если ты встретишь вежливого и предупредительного оборотня, то девять из десяти — он из правящей семьи. Они даже убивают с вежливой улыбкой на лице и выражением искреннего раскаяния и участия в глазах.
— С тобой только накладка вышла, — хмыкнула принцесса.
— Я обычная, — отмахнулась Лима.
— И говоришь, как и я, на всех языках континента, не путаешься в столовых приборах и знакома с большей частью классической литературы, — кивнула Лотанари. — Как скажешь, мне все равно кто ты — обычная лисица или приближенная лесного короля. Мне важна моя Лима. А теперь вперед, где-то в оранжерее без нас скучает роскошный и неприхотливый цветок.
— Несовместимо, — качнула головой лисица. — Я не особо в этом разбираюсь, но заметила, что чем красивее растение, тем оно капризней и бесполезней.
— Газетчики назвали меня "жемчужиной дома Нейрин", — насупилась принцесса. — Я бесполезна?
Лисица только фыркнула и пошла к выходу:
— Ты напрашиваешься на комплименты.
— Да, — честно признала Лотанари. — Я люблю, когда меня хвалят.
— Все любят. Идем, я оставила лопату в коридоре, будет нехорошо, если ее кто-нибудь унесет.
Подруги быстро вернулись к исходной точке, и Лота подавила нервный смешок. Вокруг лопаты собрались слуги, а господин Тикену, старший дворцовый смотритель, истерично вопрошал, кто додумался принести «эту дрянь» во дворец.
— Упс, — выдохнула Лима.
— Не упс, — фыркнула Лота. — Главное — правильное выражение лица.
