Рената вышла из-за стола и подошла к кофеварке.
– Я думала, ты раньше приедешь. Что-то случилось в дороге?
– Пробки, – коротко ответил он.
Рената, нежно улыбнувшись, подала ему бумажный стаканчик с кофе и присела на край стола.
– Когда ты у меня был, две недели назад? Ну, рассказывай, как дела?
– Все отлично. Спасибо, что спросила.
– Точно? Выглядишь скованным…
Вопрос звучал слишком интимно для простого знака внимания. Мне давно приходило в голову, что Эмиль и Рената были знакомы до меня. Они обходили эту тему, подозрение появилось из-за мелких деталей: нечаянного взгляда, фривольных вопросов и чувственных улыбок Ренаты. Иногда возникало ощущение, что я им мешаю.
– Просто устал, – отговорился он. – На работе сплошная нервотрепка.
– Яна? Как твои дела? – на секунду она повернулась ко мне. Царственная осанка, взгляд свысока. Я почувствовала себя насекомым и разозлилась.
– Не жалуюсь.
Рената подняла накрашенную бровь – не поверила.
– Эмиль, ты не возражаешь, если сначала я поговорю с Яной?
Я напряглась: она всегда допрашивает нас поодиночке, но я в этом меню – последнее блюдо. Эмиль тоже насторожился, но кивнул с улыбкой.
– Разумеется.
Когда за ним закрылась дверь, Рената несколько секунд рассматривала меня по-змеиному, не моргая, и резко сказала:
– Знаешь, в чем твоя проблема?
– Перечислить? – огрызнулась я.
– О, в маленьком райском саду все не так чудесно? – она хрипло рассмеялась. – Давай, перечисляй.
Я зло смотрела в пол.
– Все в порядке. Я просто огрызнулась.
– Врешь.
И кто тянул меня за язык? Я наморщила лоб, словно вот-вот заплачу, злость я контролирую с трудом, но сейчас придется. Придется играть роль и убеждать Ренату в чуде.
Я внутренне расслабилась и поискала в памяти что-нибудь подходящее.
– Тебе знакомо чувство, как будто…
– Ну-ну, продолжай, – оживилась она.
– Как будто ты говоришь с пустотой? Эмиль, он… Ему ничего не интересно, ему неинтересна я… Сколько раз я пыталась наладить наши отношения, но…
На лице Ренаты появилось раздражение.
– Дело в этом?
– Да, – я глубоко вздохнула.
– Ну, дорогая, займись своими делами, оставь его в покое, если он не хочет с тобой общаться. Сходи к подруге, в магазин, не знаю, – она передернула плечами. – Лучше скажи мне, как он ведет себя в последнее время? Ничего особенного не замечала? Может, беспокойство, может, он чем-то расстроен?
Ее всегда больше интересовал Эмиль, даже если я умру прямо здесь, ее и вполовину это так не заинтересует.
Я сделала вид, что задумалась и подняла честные глаза.
– Нет, все в порядке.
– Он поздно приходит домой?
– Как всегда.
– Вы не ругались в последнее время?
В Ренатином исполнении это означало «бил или нет». Неужели, отек сошел и она не видит? Иди-ка ты к черту.
– Нет.
Она внимательно смотрела в глаза, постукивая ногтями по столу. Я постаралась выглядеть кроткой и искренней. Лучшая тактика в этом кабинете – на все говорить нет, иначе Эмиль будет недоволен.
Наконец она сказала:
– Еще встретимся. Пригласи Эмиля, когда выйдешь.
Я облегченно улыбнулась. Всякий раз, когда я ухожу от Ренаты, душа поет, ведь целых две недели я ее не увижу! Какое счастье!
Эмилю пришлось задержаться и когда мы вышли, на улице уже стемнело. Мы сели в машину, и он завел двигатель.
– Что она спрашивала?
Я пожала плечами:
– Как всегда. Во сколько возвращаешься домой и как себя ведешь.
– Прилипла, как пиявка, – он зло усмехнулся, задом выезжая со стоянки. – Если позвонит, не смей ни о чем болтать, поняла? Что бы ни происходило – без подробностей. И вообще никому не смей болтать.
– Ладно, – нахмурилась я.
О чем это он? С ним точно что-то происходит. Может, на работе проблемы?
– Эмиль, а как у тебя… дела… на работе?
– Что ты сказала? – удивился он.
– Н-ничего.
– Очень хорошо.
Чертов барьер в общении. С ним ни о чем не поговоришь.
Остаток пути я провела как мышка, уткнувшись в окно. От свободы меня отделяли тонкое стекло и дверь «мерседеса», но я не могла уйти. Неужели, это на всю жизнь?
Нет, Эмиль не выдержит столько. Убьет меня раньше.
Глава 5
Дома я спряталась на кухне. Я хотела выпить кофе и немного успокоиться. Кофеварка забурлила и отключилась, рука дрожала, пока я переливала напиток в чашку.
Я настороженно прислушивалась к тому, что происходит через стену – в спальне Эмиля. Он выдвигал ящики, шум был такой, будто он опустошает полки.
Чем дальше, тем больше я беспокоилась. Даже кофе пить не могу – зубы стучали о фарфор.
– Яна! Иди сюда.
Я заглянула в спальню, оставив недопитый кофе на столе.
Эмиль перебирал документы: бегло их просматривая, он клал некоторые в пластиковую папку, но большинство рвал. На столе лежала внушительная стопка, на полу выросла гора рваной бумаги. Убирать, конечно, буду я.
– Присядь, – велел он, не поднимая головы.
Я со вздохом села на кровать. На кухне стыл кофе и мне не хотелось тут торчать.
– Эмиль…
– Заткнись, – беззлобно отозвался он и безжалостно разодрал договор на поставку чего-то там.
От резкого звука рвущейся бумаги я вздрогнула. Странно. Обычно Эмиль наводит порядок в документах в начале года. Похоже, он решил заняться реорганизацией бизнеса или от него избавлялся. В рабочие вопросы я никогда не лезла и ничего в них не смыслила.
Когда он закончил, вся спальня была в мусоре.
Эмиль обернулся, подошел, опустился рядом – слишком близко, чтобы я чувствовала себя спокойно, и что-то достал из кармана пиджака.
– У меня подарок для тебя.
– Что? – я испугалась. Эмиль никогда и ничего не дарил. Добродушное слово от него считалось праздником, а день, когда на меня не обращали внимания, был хорошим днем, потому что его внимание жестоко.
Пусть лучше будет пощечина – она хотя бы не выбьется из обычной картины, а от этих новшеств непонятно чего ждать.
– Это тебе.
Передо мной очутилась бархатная коробочка для украшений. Я удивленно подняла глаза. В лице ничего не изменилось, словно подарок для Эмиля – просто рабочий момент. Как подписание договора.
