* * *
Комната сестры располагалась перед её покоями. Эрмелинда, остановившись и выдав книксен, опустила глаза. Промямлила: «Спокойной ночи», и степенно прошла к себе.
Наташа, пожав плечами, заметив открытую настежь дверь в свою комнату, подошла, заглядывая туда. Уборка шла полным ходом.
Служанки, завидев госпожу, присели в приветствии.
Девушка, окинув масштаб разрушения, определила, что неразбериха продлится около часа.
Одна из женщин, чумазая, как трубочист, стоя на коленях, заканчивала чистку камина.
Вторая с длинной палкой и завязанной тряпкой на её конце убирала паутину с потолка.
Третья, вытирая стенные панели, ворчала на неё, чтобы та не гоняла пыль.
Прихватив накидку с капюшоном, пфальцграфиня решила выйти в патио. У стены она приметила несколько удобных скамеек со спинками. Почесав затылок, озабоченно глянула на рюкзак. Нет, девки не посмеют копаться в нём.
Скамья нашлась в сторонке от входной двери как раз напротив окон её комнаты. С улицы было видно, как машет палкой служанка, сбивая многолетнюю пыль с потолочных балок.
Рядом угадывалось окошко сестры. Тусклый свет свечи. Лениво движущаяся тень. Характерный звук открываемого окна. Мелькнувший силуэт в светлом одеянии.
Тёплый поздний вечер расслаблял. Низкие яркие звёзды заглядывали через высокие стены замка. Девушка, подогнув под себя ноги, натянула капюшон, закрывая глаза и отдаваясь воспоминаниям. Герард… Тёплая волна уютно окутала тело. Щёки зарделись. Она почувствовала прикосновение его пальцев к своему лицу, качнулась навстречу горячим губам. Будто слышала его шёпот: «Моя леди…» Он звал. Тоскливо. Сдавленно. Глаза увлажнились. Если бы могла, полетела к нему ночной птицей, заглянула в его окно, убедилась, что всё в порядке. Успокоилась бы.
Возбуждённые женские голоса вывели из полудрёмы. Низкое короткое эхо, отразившись от стен замкнутого пространства, заставило прислушаться. «Уборщицы», протерев у открытого окна скамьи и подоконник, склонились над рюкзаком, ощупывая его.
Чумазая приподняла суму, удивилась:
— Тяжёлая… А с виду не скажешь.
Та девка, которая вытирала панели, перехватила вещь, потряхивая:
— Красивая какая.
«Трубочистка» отёрла руки о передник. Взялась за лямки, рассматривая.
— Поставь на место, — буркнула женщина с палкой. — Не твоё — не трожь.
— Да что с ней станется? — первая похлопывала по бокам диковинки. — Что ж тяжёлая такая? Что в ней?
Каждое слово, усиленное эхом, как будто специально достигало ушей Наташи. Колокольчик беспокойства звучал громче и настойчивее.
— Сказала, не трожь. Хозяйское добро тебя не касаемо.
— Да кто узнает, Катрин. Хоть бы одним глазком глянуть. Наверное, диковинки заморские, под стать хозяйке. Хенрике сказывала, что говорит госпожа певуче, слова путает. За морем долго жила, далеко. — Бесцеремонно шныряла по суме в поисках прорехи.
— Я всё вижу и слышу, — пфальцграфиня, усмехнувшись, отчётливо и медленно, чтобы до них дошло, продолжила: — Разбираться с вами буду завтра. Воспитательную работу проводить. — Последовали громкие «ох» и «ах». В мгновение ока у окна опустело. Бессонная ночь любопытным служанкам была обеспечена. Пламя свечи, опав, выровнялось. — Вы закончили уборку? — Она знала, что её слышат и работа не закончена, но подогнать ленивиц не помешает.
Робкая тень, пугливо оглядываясь, появилась в оконном проёме:
— Нет, хозяйка.
— Я жду. Пошевеливайтесь, — придала голосу грозности. Пусть не расслабляются.
В соседнем окошке мелькнуло светлое пятно. Сестра отреагировала на шум.
Воцарилась тишина. Наташа закрыла глаза. Её мысли полетели через Рейн к горам Шварцвальд, к замку Бригах. Перемахнули через крепостную стену. Она видела сиятельного, следующего привычным маршрутом, обходящим территорию владений. Возможно в эту минуту он тоже думает о ней. А вот ей снова мешали. Послышался стук входной двери и возбуждённые мужские голоса.
Девушка, оставаясь невидимой на теневой стороне, невольно прислушалась.
Недовольный голос Карла звучал приглушённо:
— Ты мне должен поведать, почему на таможне оставлены приметы госпожи Вэлэри. Почему вы о ней справлялись?
— Тебя это не касается, Фальгахен. — Барон казался спокойным.
— Вы что-то скрываете от меня.
— Объясни мне, почему она тебя интересует?
— А вот это тебя не касается, Бригахбург, — вспылил граф.
— Значит, договорились. — Дитриха такой ответ устроил.
— На обратном пути я всё узнаю от сержанта.
— Вот и узнавай. — «Привязался, Дьявол!»
— Что, метишь породниться с пфальцами? — В голосе Карла слышались угрожающие нотки.
— Карл, что тебе от неё нужно? Не просто так ты здесь вертишься. — «Заводился» барон. — Младшая тебя, точно, не интересует.
Наташа насторожилась. Только драки не хватало. Вмешиваться и раскрывать своё присутствие не хотелось.
— Зато ты её заинтересовал. Глаз от тебя не отводила. Хоть и молода, но вполне… Не теряйся, Бригах, действуй.
— Не нарывайся, Фальгахен. Мы в гостях…
— Что они в вас находят?!
Громкий возглас внезапно затих. Послышался стук. Девушка вздрогнула. На звук борьбы не походило. Нет, закрылась дверь. Снова тихо. Пфальцграфиня, тяжело вздыхая, спустила ноги. Значит, Карл не отказался от своей мысли взять её в жёны. До сих пор не могла понять, зачем она ему нужна? В то, что он мог влюбиться, не верилось. В её представлении влюблённый мужчина выглядел иначе. Да, он оказывал ей знаки внимания. Но ровно столько, сколько требовало её положение. Нет, что-то здесь не то. Она чувствовала это. Удручало, что Герард не рассказал Карлу о своих намерениях по отношению к ней. Неспроста. Они знают своего соседа лучше, чем она. Раз граф молчит — значит так нужно. Скорей бы свадебный пир. После приезда сиятельного всё станет на свои места. Если он, конечно, не передумает. Оставшиеся в замке итальянки представляют серьёзную опасность. Вздохнула: чему бывать — того не миновать. Слабое утешение. Хлопнула по планкам сиденья, собираясь встать.
— Ты всё слышала…
Отшатнулась от выступившей из темноты фигуры. Узнав барона, облегчённо перевела дух:
— Крадётесь, как пантера. — Хотела добавить, что его брат тоже любит бесшумно подкрадываться.
— Испугал тебя? — Присел рядом. В темноте глаза девы блестели, притягивая. — Будь готова, что Карл вернётся после того, как мы уедем. Не нравится мне его настрой.
— Хочет знать подробности обо мне?
— Мне было бы тоже интересно. — Разговаривали тихо, словно боялись потревожить спящее вокруг царство. — Думаю, завтра всё прояснится. Даже догадываюсь, о чём он будет говорить с твоим отцом.
