Этот молодой человек был Жером Фандор. Его было трудно узнать. Вынужденный скрываться от полиции, он приобрёл на последние деньги поношенную одежду, чтобы не выделяться среди городской преступной шпаны, в которую он с недавних пор затесался, чтобы надёжнее скрыть от полиции свои следы. К тому же именно здесь можно было узнать что-то новое о планах настоящего Фантомаса, который по-прежнему находился на свободе, и, благодаря этим сведениям, разоблачить чудовищный подлог.
Однако дни проходили за днями, а новостей не было никаких. Жюв продолжал сидеть в тюрьме, Фандор, лишённый в последнее время даже самой скудной возможности заработать, слонялся без гроша, испытывая настоящий голод и в сотый раз спрашивая себя, что же ему всё-таки делать.
Молодой человек продолжал свой невесёлый путь по бульвару Бельвилль, собираясь, на худой конец, заночевать под мостом. Однако ему пришло в голову, что именно там полиция чаще всего устраивает облавы на бродяг, а оказаться в участке было бы для него сейчас более чем некстати.
В это время какая-то девушка прошла мимо Фандора, легонько задев его плечом. Журналист машинально посмотрел ей вслед.
— Надо же, — пробормотал он, — что она делает на улице в такой поздний час? Ей уже давно пора быть дома. Будь на моём месте какой-нибудь уличный хулиган, он бы не дал ей так просто уйти… Да к тому же, у неё сумочка в руках! С ней как пить дать случится несчастье…
Жером Фандор обладал интуицией настоящего детектива. Он словно чувствовал, с какой стороны придёт преступление, а врождённая отвага и честность не позволяли ему оставаться безучастным.
Журналист шёл за девушкой, не спуская с неё глаз. Он разглядывал её чёрную шляпку с вуалью, чёрный жакет, изящные туфельки и простенькое платье.
«Да это, наверняка, какая-нибудь честная труженица возвращается домой после долгого рабочего дня… Может быть, всё ещё обойдётся?»
Внезапно к девушке, за которой неотступно следовал Фандор, подошла обыкновенная уличная проститутка. Это была миниатюрная брюнетка, с растрёпанными волосами и ярко накрашенная. Она была наряжена как все женщины её профессии: корсаж в крупный горох, короткая юбка, передник в красную клетку; из оттопыренных карманов торчали шёлковые платки.
— Странные, однако, знакомства у честной труженицы, — пробормотал Фандор.
Вдруг из темноты появилось два человека. Они преградили дорогу обеим женщинам и, грубо схватив их за руки, поволокли за собой. Проститутка, опустив голову, безмолвно и яростно защищалась; другая женщина пронзительно звала на помощь.
Не раздумывая ни секунды, Фандор бросился вперёд.
— Давай, приятель! — услышал он внезапно у себя за спиной. Видимо, какой-то смелый прохожий решил прийти к нему на подмогу. Скоро он и впрямь увидел молодого человека в рабочей блузе. «Слава Богу, есть ещё честные люди», — промелькнуло в голове у Фандора.
Когда он подоспел на место нападения, женщины по-прежнему ожесточённо сопротивлялись.
— Отпустите их немедленно, или вам будет плохо, — крикнул Фандор.
Двое неизвестных увидели, что на сей раз опасность грозит им, и, отпустив женщин, приготовились защищаться. Один из них опустил руку в карман. Журналист понял, что это означает, и трезво оценил свои шансы.
— Чёрт подери! — раздался вдруг совсем близко голос прохожего. — Без шуток, а то я рассержусь!
С этими словами он присоединился к Фандору. Завязалась жестокая драка.
Фандор яростно схватился с тем, который первым напал на женщин. В двух шагах от себя журналист слышал тяжёлое дыхание, хриплые ругательства и глухие звуки ударов: это подоспевший на выручку прохожий взялся за другого противника.
Драка длилась всего несколько минут. С помощью ловкой подножки Фандор уложил на обе лопатки своего врага и больше не давал ему подняться. В тот же самый момент журналист услышал торжествующий крик своего союзника:
— Попался, гад! Теперь не уйдёшь!
Фандор обернулся:
— Молодец, дружище! Ваш тоже готов?
— А то как же! — раздался в ответ неприятный хриплый голос. Я его так отделал — век помнить будет.
Фандор не верил своим глазам. Неизвестный прохожий, которого он принял за честного рабочего, преспокойно достал из кармана верёвку и с неожиданной ловкостью связал своего поверженного противника по рукам и ногам.
— А теперь твоего, — произнёс он, направляясь к человеку, которого Фандор прижимал коленом к земле. — Мы их свяжем, чтоб не мешались, а дальше, так и быть, пусть живут.
«Ну и лопух же я, — думал про себя Фандор. — Это надо же было влипнуть в такую историю!»
— Ненавижу лягавых, — продолжал человек в рабочей блузе. — Здорово мы их разукрасили! А наши девочки на сей раз дёшево отделались, скажи?
— Ну! — согласился Фандор.
Затем он поднялся на ноги, а человек, которого он придерживал коленом, был в мгновение ока крепко связан и положен лицом в ручей, бегущий вдоль края тротуара. При этом напарник Фандора несколько раз пнул свою связанную жертву ногой в бок.
Кто же, всё-таки, был этот напарник? Он носил голубую рабочую блузу, но никаким рабочим явно не был. Стоило взглянуть на его плоскую кепочку, напомаженные виски, а также на широкий красный пояс, бархатные штаны и щегольские, но стоптанные ботинки, словом, стоило присмотреться к франтоватой и пошлой внешности этого молодого человека, чтобы догадаться об истинном роде его занятий.
«Вот, значит, кто мне помог, — думал Фандор. — Обыкновенный сутенёр. А эти двое, которых мы поколотили, — просто-напросто ребята из полиции нравов!»
Фамильярный удар по плечу вывел Фандора из задумчивости.
— Знаешь что, парень, мы хорошо поработали, а теперь давай отсюда сматываться. А то, неровён час, другие лягавые нагрянут. Их здесь в это время пруд пруди.
Фандор и его неожиданный сообщник скорее поспешили прочь. С бульвара Бельвилль они повернули на одну из тёмных боковых улиц.
— Ну вот, теперь можно не торопиться, — сказал апаш. — Здесь они нас не найдут.
Внезапно он очень развеселился и даже почему-то изобразил крик совы.
— Эх, ну и здорово же мы их! — радостно воскликнул он.
— Ага, здорово, — согласился несколько озадаченный Фандор.
— А знаешь, зачем моя-то к твоей на бульваре подгребла?
— Зачем? — не моргнув глазом, спросил журналист.
— Ну, значит, вижу я: твоя идёт и говорю Нини — так зовут мою девчонку: провалиться мне на этом месте, если эта фря не несёт в сумке деньги. Подойди-ка к ней и повесь ей лапшу на уши, что, дескать, у тебя больной оказался на руках, что ему срочно нужна помощь, что тебе одной не справиться, в общем, чушь какую-нибудь… а сама заведи её тихонько в переулочек. А там уж мы вдвоём…
И, сплюнув на землю для пущей убедительности, Поле — а это был именно он — добавил:
