– Даже если меня найдут, это еще не значит, что я пойман. Вот тогда станет по-настоящему интересно.
– А вы упрямый, мистер Вроблески. Упрямый и ворчливый. От друзей, должно быть, нет отбоя.
– Замолчи, девчонка.
Откуда ни возьмись, раздался низкий гулкий звук взрыва, басовитый рокот, словно зарычала сама земля. Инстинктивно Карла, ища защиты, схватила своего похитителя за руку, но тут же, устыдившись, отпустила. Вроблески тоже опешил. Несмотря ни на что, он почему-то чувствовал ответственность за малолетнюю грубиянку. Прикосновение детской руки ему понравилось.
– Все в порядке, – ласково сказал он. – Ничего страшного. Здесь так часто бывает – строят новую линию подземки.
Звук затих, дрожь прекратилась, но чувство стыда все еще досаждало Карле.
Не так далеко от них Билли Мур тоже услышал басовитый гул.
– Похоже, Платиновую линию успешно доделают без пропавшего динамита, – пошутил Зак.
– Тихо ты! – цыкнул Билли. – Дай прислушаться. По-моему, я слышал голос дочери.
Зак Уэбстер, Билли Мур и Мэрилин Дрисколл двигались по «дну», олицетворяя ум, силу и красоту – необязательно именно в таком порядке и в равной либо дискретной пропорции. Они брели вдоль водосточной канавы, посылая фонариками в темноту желто-серые снопы света. Преследователи не то чтобы заблудились – просто не знали, куда идут. Иногда им казалось, будто они слышат шаги и голоса, однако стены туннеля, возможно, отражали их собственные. Некоторые закутки и сооружения выглядели многообещающе, но кому и что они обещали? Тьма одновременно манила и отталкивала, воздух был разреженный и холодный – не то что на поверхности, по туннелю гуляли странные запахи, нередко гнилостные, а иногда – неожиданно и необъяснимо сладкие.
– Наверное, и для этого места существует карта, – предположила Мэрилин.
– Еще бы, – отозвался Зак. – Я знаю коллекционеров, которых интересуют исключительно схемы канализаций, катакомб и сабвея.
– Занятные у тебя друзья, Зак, – вставил Билли.
Вместо ответа тот спросил:
– Билли, тебе приходилось убивать?
– Нет, – признался Билли. – Однако некоторые считают, что приходилось. В этом есть свои преимущества.
– А Вроблески? Он тоже так считает?
– К настоящему моменту Вроблески наверняка понял, что ни черта обо мне не знает. Как и о тебе, Зак. И это хорошо. Пусть недооценивает. Жаль, что еще динамита не захватили. А заодно слезоточивого газа и свето-шумовых гранат. Вооружиться бы до зубов.
– Но ведь не вооружились?
– Увы. Однако он этого знать не может.
– Боюсь, что догадывается, – пожал плечами Зак.
Вроблески вел Карлу к единственному хорошо ему известному месту под землей – заброшенной станции подземки. Хотя убежища оно не обещало, здесь ему удавались лучшие дела, здесь он работал с холодной сноровкой, отлично изучив залы и закоулки станции. В этом месте можно затаиться, дождаться того, что приготовила судьба.
Они подошли к низкой каменной арке, ведущей к длинной станционной платформе. Вроблески вытолкнул на нее Карлу, наклонив и повернув голову, чтобы фонарь на каске светил в нужное место. Луч уткнулся в кафельные стены, скамьи и тьму в глубине.
– Что это? – спросила Карла. – Вы здесь в паровозики играете?
Она подошла к самому краю платформы.
– Осторожнее, слишком близко не подходи! – крикнул Вроблески.
Девочка рассмеялась:
– Боитесь, что со мной может что-то случиться?
– Соображаешь. Покалеченная ты мне не нужна.
Он остановился рядом и заглянул вниз, направив луч фонаря между покореженными рельсами в глубокую, необъятную яму под ними.
– Что там? – поинтересовалась Карла.
– Карстовая воронка.
– Чего-чего?
– Чудо природы. А может быть, просто канализация провалилась. Подходящее место, чтобы прятать всякую всячину… Вот только обратно не достать.
Карла медленно отступила от края, но ее любопытство все еще требовало удовлетворения.
– И что мы здесь будем делать? Прятаться, пока им не надоест искать?
– Тоже вариант, если получится.
– Да только надежды мало, верно? Что еще? Большая перестрелка? Или вы скажете: «Дайте мне уйти, иначе девчонка погибнет!»?
– Это не самая глупая мысль.
– И что тогда? Вам дадут вертолет и чемодан денег?
– Чемодан денег всегда пригодится.
– А можно просто сдаться. Извиниться. Признаться во всем. Станет легче на душе.
– Я бездуховный. Как и ты.
Мэрилин, Билли и Зак продвигались вперед с растущей неуверенностью. Заку почудилось копошение крыс. Или чего пострашнее? Диаметр туннеля был невелик, стенки покрывал мягкий глинистый налет, под ногами хлюпала какая-то жижа, со стен свисали гирлянды какой-то гадости, похожей на полупереваренные водоросли. Зак представил, что он находится во чреве города. Интересно, где и когда оно испражняется?
Группа свернула за угол и уткнулась в тупик; обветшавший туннель был намертво перегорожен наносами мусора. Верх обвалился – похоже, недавно. Очевидно, из-за прокладки новой линии. Куски бетона, комья земли, обломки старых труб, камни и валуны заполнили весь туннель снизу доверху. Пробиться через завал могла бы только тяжелая техника. Пришлось поворачивать обратно, искать другой маршрут, начинать сначала.
– Ничего, – с деланым оптимизмом воскликнул Зак. – По крайней мере, теперь мы знаем, что они не могли уйти этой дорогой. Число вариантов сокращается.
– А вот и нет, – возразил Билли. – Число вариантов практически бесконечно. Чертова безнадега! Мы не знаем, ни где находимся, ни куда идем!
– Ну, поиски верного пути – еще один метод составления карт.
– Составь карту моей жопы, понял? – огрызнулся Билли.
Карла Мур и Вроблески сидели бок о бок на скамье пустой платформы, прислонив спины к рельефной кафельной кладке, – пассажиры в ожидании поезда-призрака, которому не суждено прибыть. Девочку утомили борьба и страх; в другой обстановке она пустила бы слезу, но здесь не хотела проявлять слабость. Вроблески поглядывал на арку, через которую предстояло пройти преследователям, кто бы они ни были. Он мысленно приготовился встретить любой сюрприз, однако не мог отрицать, как бы ни хотелось, что чувствует себя измотанным и очень старым.
– Как ваша рука? – спросила Карла.
– Болит.
– А рана на лице?
– Как ты думаешь?
– А от кактуса?
– Успокойся уже.
Что-то зашевелилось и проползло в темноте за краем платформы, какая-то многоногая тварь цвета пыли и омертвелой кожи. Вроблески с трудом удержался, чтобы не выстрелить.
