Фильм закончился, и Мэгги с улыбкой повернулась к Майку.
— Вот ведь чушь какая! Рекламируют безопасный секс в виде презервативов длиной с кишку! В жизни ничего более глупого не видела!
Тут она заметила, что вид у Майка непривычно мрачный.
— Что-нибудь случилось?
— Нам нужно поговорить.
— О чем это?
— О вас и вашем здесь пребывании.
Мэгги с минуту на него смотрела, пока до нее дошло, к чему он клонит. И тут у нее неожиданно перехватило горло. Но чего, в самом деле, она ожидала? Знала же, что настанет момент, когда ей придется отсюда уезжать.
— Послушайте, я ведь с самого начала вам говорила, что мой отъезд никаких проблем вам не доставит. Машина у меня на ходу, так что я могу отправляться хоть завтра. Это вас устраивает?
— Ничуть это меня не устраивает, — проворчал Майк. — Я даже не понимаю, о чем вы сейчас говорите.
Мэгги нахмурилась.
— Как это «о чем я сейчас говорю»? По-моему, вы решили поставить меня в известность, что мне пора уезжать.
— Мэгги, как вы можете такое говорить! Вы ведь знаете, как я к вам отношусь!
— Так в чем же тогда дело?
Майк набрал в грудь побольше воздуха, а потом медленно выдохнул.
Мэгги едва заметно улыбнулась.
— Быть может, прежде чем начинать разговор, нам следует выпить по чашечке кофе?
— Пожалуй, виски сейчас будет более уместно.
Глаза Мэгги неожиданно потемнели от вновь овладевшего ею ужаса, а губы сжались.
— Он опять звонил, да? И вы мне ничего не сказали?
— Нет. Уже в течение двух недель о нем нет никаких новых сведений.
Мэгги с облегчением перевела дух.
— Уже неплохо. Может быть, он уехал?
— В полиции считают это вполне вероятным.
— Вот здорово!
— Только они не дают никаких гарантий.
Мэгги сдвинула брови.
— А вы что по этому поводу думаете?
На этот вопрос Майк не ответил, зато сказал:
— Обнаружили машину Криса.
— Где?
— На шоссе. Примерно в тридцати милях отсюда. — Он решил, что хватит тянуть и пора приступить к самой неприятной части разговора. — В багажнике обнаружили труп женщины.
— Боже мой!
— Да, это ужасно.
— Но почему об этом нет ни слова в газетах?
— Потому что идиот мэр боится отпугнуть от нас туристов.
— Не может быть! — вскричала Мэгги. Объяснение Майка показалось ей настолько невероятным, что она не поверила своим ушам.
— Но все обстоит именно так.
— Невероятно! — продолжала возмущаться Мэгги. — Мэр скрывает от общественности такую важную информацию! Его что, не заботит безопасность своих граждан?
— Заботит, но только благополучие собственных карманов. В двадцати милях отсюда находится его роскошное ранчо, которое он сдает любителям экзотики. Кто же захочет сюда ехать, если выяснится, что в нашей округе орудует серийный убийца? Конец тогда его бизнесу.
— Я бы хотела увидеть падение вашего мэра. Хотя бы с горы, — ухмыльнулась Мэгги. Да, весьма неприглядная ситуация. По округе бродит кровожадный маньяк, а мэр из корыстных побуждений делает вид, что ничего не происходит.
— Ну и что вы собираетесь предпринять? — поинтересовалась Мэгги.
— Я думаю, при сложившихся обстоятельствах больше пользы могли бы принести вы.
— Я? — удивилась Мэгги.
— Видите ли, Джим готов тайком дать мне фотографию этой женщины — жертвы Генри, а коль скоро нам на местную телестудию пути заказаны, мы могли бы прокатиться до Эллингтона и показать фотографию там. Вдруг кто-нибудь узнает эту даму? На ней не было одежды — вообще ничего, что помогло бы идентифицировать ее личность.
Мэгги с шумом вздохнула.
— Со мной и впрямь что-то происходит. Не сообразила такой простой вещи!
Да, похоже, психическая травма весьма сказалась на ее профессиональных качествах. Пора, однако, возвращаться к нормальной жизни.
Неожиданно она залилась радостным смехом.
— Я не только покажу по телевизору ее фотографию, Майк, но расскажу всем, кто захочет меня слушать, о том, что произошло со мной, Джексонами и миссис Мерфи. — Помолчав, Мэгги добавила: — Подчас власть телевидения и прессы бывает очень велика. Полиция, естественно, будет недовольна, поскольку мой репортаж продемонстрирует их беспомощность, но зато люди узнают все. Общественность поднимет крик, начнут предприниматься чрезвычайные меры, и Генри просто некуда будет деваться — его непременно схватят. А вашего мэра из-за этого скандала не переизберут на второй срок.
Майк усмехнулся.
— Мы уезжаем в субботу утром.
— Мы? Вы собираетесь ехать вместе со мной?
— Разумеется. Неужели вы думаете, я позволю вам путешествовать в одиночестве, пока Генри на свободе?
Когда Мэгги стала варить кофе, Майк неслышно подкрался к ней и обнял за талию. Она, конечно, подпрыгнула от неожиданности, но кричать не стала, а в глазах ее не появилось и следа возмущения или страха.
— Ого! Видно, вы уже перестали бояться?
— Почти. А когда вы со мной — так совсем ничего не боюсь.
Майк, признаться, поначалу сомневался: прикасаться ему к Мэгги или нет. Не знал, как она воспримет подобную фамильярность. Но теперь, когда он стоял рядом и смотрел в ее глаза, тепло в ее голосе послужило для него сигналом, что объятие можно продолжить.
— Из-за вас я раньше времени всыпала в воду кофе, — посетовала она.
— А помните, что произошло, когда я в первый раз вас обнял?
— Я об этом вряд ли скоро забуду.
— Правда?
— По крайней мере сотню лет я вам гарантирую.
— Знаете, я сейчас подумал то же самое.
Мэгги кивнула и, оставаясь в кольце его рук, ухитрилась-таки поставить кофейник на огонь.
Майк хотел было прижать ее сильнее, но в ответ услышал:
— Не забывайте, что мы с вами не обсудили кое-какие важные вещи.
— Например?
— Ну как же? Как ни крути, а сближение между людьми — важный шаг.
— Любовь — самое важное, что происходит в жизни человека.
Мэгги скептически скривилась.
— А вы, значит, уже успели меня полюбить?
— Думаю, что успел.
— И вас, стало быть, ничуть не привлекает легкая необременительная интрижка?
Темные глаза Майка потемнели еще больше. Мэгги удивилась: и как это только у него получается?
