Провид отослал свою маму к соседке. Сам же он повернулся к Лученко и стал рассказывать ей о том, чем она была озадачена в последнее время. Он достаточно точно описал то, что она знала. Преступник убивает своих жертв, переодевая их в куклы.
Вера спросила:
— Кто этот злодей?
Мольфар ей объяснил, что она сама все поймет, но убийцу она уже знает, хотя пока еще не осознает этого.
Вера задумалась. А как же Прудников, он ведь уже поймал маньяка?…
Было поздно, и гости, поблагодарив хозяина, направились к своему коттеджу. Ночь была лунная, от белого снега и сияющего диска луны дорога была видна хорошо. Веселый Пай бежал впереди своей стаи, и хвост его радостной метелкой мелькал на фоне светлого снежного полотна. Внезапно Пай тревожно залаял, бросаясь на темные силуэты сосен, густо растущих вдоль дороги. Андрей прислушался. Все его природное и развитое в армии умение слушать тишину было направлено в сторону чащи. Он подумал: «Волки?» И ему даже показалось, что он увидел злобно горящий желтый глаз в темноте. Его жена громко крикнула в ночь: «Провид! Не пугайте, вы хотите нас проводить? Или что-то сказать забыли?»
К немалому удивлению Двинятина, из темной чащи неторопливо вышла мужская фигура. Это действительно был мольфар.
— Бентежно мені за вас![14]— вместо объяснений произнес он вполголоса. — Той маніак дуже хитрий! Все, що він робить, це не просто душогубство. В тому є злонамір, щоб вас, Віро, до чогось присилити. Але це дуже глибоко! Я не бачу, що саме він задумав. Бережіть себе![15]— И так же неожиданно, как появился, мольфар исчез в густом перелеске, растущем вдоль дороги.
Они молча вернулись в коттедж. Обоим было не по себе. Расстелили постель и юркнули под теплое одеяло. Пай забрался вслед за ними и устроился, прижавшись теплым боком к Вериным ступням. Андрей заснул мгновенно, и его сонное дыхание было спокойным. Вере же не спалось, и она тихонечко встала, закутавшись в теплый шарф и надев красные махровые носки. Задумалась… Почему мольфар говорит о том, что маньяк что-то задумал? Ведь Прудников задержал убийцу…
Вера чувствовала, что склонна доверять скорее не милиционеру, а мольфару. Майор вполне мог арестовать не того человека. Тогда понятно, от чего ее предостерегают! Чем больше Вера об этом думала, тем больше не верила, что пойман настоящий маньяк.
Взяла книжку, новый роман Джоан Роулинг «Случайная вакансия», включила торшер.
Но чтение не задалось. Прилежная читательница вязла в перипетиях жизни маленького английского городка, смысл текста ускользал. Она отложила книгу. Новый роман известной «литературной мамы» Гарри Поттера был перенасыщен эпизодами драк, изнасилований, домашних избиений, употребления наркотиков, шантажа и преследования в Интернете. Ей совсем не хотелось всех этих «удовольствий» еще и из книг. Достаточно того, что в жизни она оказалась втянутой в историю маниакальных преступлений.
Вера подтянула коленки к подбородку, закуталась в плед-лижнык, уютный и теплый, и задумалась о том, что недавно хотела быть нормальной женщиной. Не предчувствовать, не ощущать лишнего. Избавиться от своего «слуховидения». Она даже научилась иногда намеренно отключать свою гиперчувствительность, но получалось это у нее не всегда и слабо. Потому что совесть не отключишь, милосердие не отключишь — нет такой кнопки. А Вера невольно сочувствовала большинству из тех, кто к ней обращался, кто и вправду нуждался в помощи. И хотя рядом безмятежно спал любимый мужчина, а у ее ног очень уютно устроился родной пес, она почему-то опять остро ощутила свое одиночество.
Да, она нарушила собственный запрет и снова помогала. Вот, Прудникову, а до этого Андрею. Она делает это теперь совершенно сознательно, однако одиночество и непонимание все равно остаются… Даже Андрей, который ее любит, постоянно повторял: устала — отдохни, давай поедем куда-то… Вот, вытащил сюда, в Карпаты, где чисто, красиво и спокойно. Где нет никаких маньяков, но зато есть мольфар, который чует несчастье так же, как и она. Насколько было бы проще жить на свете, если бы этих ее способностей и вовсе не существовало.
Подруги тоже не всегда ее понимают. Лидка Завьялова постоянно изображает «боговдохновенное» существо. А стоило Вере пожаловаться ей, как близкой подруге, что у нее после каждого случая помощи людям случается откат, — та ужасно удивилась: «У тебя — и вдруг откат? Не может быть, ты все врешь! Вот у меня откатов не бывает, потому что все на технике, на ремесле, какие уж тут откаты! Главное — не сердцем играть, а холодным умом». И это говорила женщина, которая только что изображала гениальную актрису, даже не слышавшую ничего о ремесле, а только о божественном вдохновении…
Ну ладно, это Лида, она вообще врушка и хитрая лиса. А Даша? Казалось бы, она еще ближе, всегда подругу понимала с полуслова. И вот Вера советуется с ней, как с подругой. Искренне жалуется, что ей все надоело, рассказывает о том, какие страдания приносят ее способности… Задумчиво рассуждает, не сменить ли ей род деятельности, уж очень она устала от человеческих проблем. Все идут к ней, хотят, чтобы их, как по мановению волшебной палочки, переделали из несчастных в счастливых. Но сами при этом не желают делать ничего, сами себе не желают помочь. Короче, может, как-то кардинально поменять жизнь? Даша с изумлением ответила: «Как, ты столько всего достигла в своей профессии, и все это вот так просто бросить, из-за капризов?! Ты столько лет работала на свое имя, нарабатывала авторитет, к тебе идут за помощью — и все впустую? Нельзя выходить из игры! Шоу должно продолжаться!» Даша в своем репертуаре. Она не мыслит себя без работы и успеха, а значит, и жизни без этого не мыслит — и свое отношение переносит на Веру. К тому же считает ее мысли дезертирскими и предательскими…
На следующее утро Вера, как ни странно, проснулась раньше Андрея. Они с Паем не просто вышли на прогулку, но принесли спящему «карпатский салат», который добрая хозяйка уже успела приготовить для своих постояльцев. Запах блюда был изумительный. И это понятно, поскольку в салате присутствовали: морковь, яйца, лук репчатый, поджаренный на растительном масле до золотистого цвета, грибы маринованные — и вся эта вкуснота заправлена майонезом.
— Как тебя понимать? — спросил сонный муж.
— Понимать меня необязательно. Обязательно любить и кормить вовремя.
— Где-то я это уже слышал, — улыбнулся мужчина.
— Конечно, это Алиса в Стране чудес и я, мы обе так говорим.
В этот день Двинятин отправился на лыжную прогулку один, а Вера, сославшись на крепатуру, залегла вместе с Паем и книгой Патрика Зюскинда «Парфюмер» в коттедже, уютно укрывшись лижныком. Книга ее захватила настолько, что она буквально ощущала магию и загадку. В «Парфюмере» было нечто такое, что делало текст пульсирующе живым, а его основную мысль — ускользающей, ироничной, неоднозначной.
