Ознакомительная версия. Доступно 40 страниц из 197
Вспомнив об этом, девушки громко рассмеялись.
– Да, – мечтательно произнесла Юния. – На подобное удовольствие можно только надеяться.
Они вернулись в дом, чтобы отдать распоряжения о вечернем пиршестве. Наверняка с визитом пожалуют еще гости. Остаток дня они провели за туалетом. Рабыни приготовили ванну, благоухающую ароматами нарда и гвоздики. Затем маски из ослиного молока и теста, расслабляющий массаж. Несколько часов ушло на то, чтобы густые непослушные волосы Юнии красиво уложить в неповторимую прическу. Они тщательно подбирали одежды на вечерний пир. Наконец Юния остановилась на нежно-голубой, почти прозрачной муслиновой тунике, расшитой золотыми цветами адониса, и нанизала на точеные руки золотые браслеты и кольца, по нескольку на каждый пальчик, а на указательный – изумрудный перстень, подарок самого цезаря. Ливилла выбрала терракотовый цвет, втайне надеясь, что яркость ее одежд затмит впечатление от красоты подруги.
В триклинии уж было все готово к вечернему пиршеству: мягкие ложа, накрытые столы, амфоры с винами, пол посыпан лепестками и зажжены светильники с благовонными маслами. Гости не заставили себя ждать. Первым приехал Виниций. Он ласково расцеловал Ливиллу:
– Моя красавица, ты сегодня устраиваешь пир? Я приглашен?
– О, да, мой дорогой Марк! Приглашены все, кто приедет. Наверняка явится Агенобарб, утром прибыли от него полные цветов носилки для Юнии. Ты же знаешь, у нас гости каждый вечер, это хоть как-то заглушает тоску Юнии по любимому.
– Назревает гроза, – сказал Виниций. – Черные тучи собираются над Римом, яркие вспышки все чаще и чаще. Скоро польет сильный дождь. Это может остановить тех, кто собрался приехать.
– Домиция, – заметила Юния, – не остановит даже землетрясение.
Виниций ошибся. Номенклатор доложил о прибытии Павла Фабия Персика. Роскошный Персик почтительно вступил в атриум.
– Фабий, ты, как всегда, неотразим, – томно промолвила Ливилла.
Юния, плохо знакомая с ним, учтиво поклонилась. В отличие от Ливиллы ее совсем не тронула красота этого римлянина. Наблюдательный Фабий сразу подметил равнодушие в ее глазах, тогда как взор Ливиллы вызывающе был прикован к нему. Ему это понравилось.
Доложили о Луции Лицинии и Эмилии Лепиде. Все заулыбались, когда неразлучная парочка друзей вступила в атриум: значит, пьянка и веселье получатся на славу. С ними скучно не будет.
– Ой, как хорошо, что вы наконец-то приехали! – Юния радостно приветствовала друзей своего жениха. – Вы видели Гая?
– О да, он в гордом одиночестве сохнет по своей возлюбленной! – сказал Лепид. – Как можно было так жестко поступить с ним?
– Спрос с Ливиллы, – заулыбалась польщенная Юния. – Она решила, что надо строго соблюдать традиции.
– Ах, Ливилла, Ливилла! – напыщенно произнес Лициний и спохватился: – Кстати, в этом гостеприимном доме наливают вина?
Марк Виниций сделал знак, и рабы поднесли чаши с вином, Луцию в первую очередь.
– Гроза не застала вас? – поинтересовался Виниций.
– О, нет, мы выехали намного раньше, успели посетить уже несколько таверн по дороге, – сказал Ганимед. – Но, похоже, буря будет сильной. Ветер будто сорвался с Эоловой цепи.
Юния обеспокоенно сжала пальцы. Гай там в Риме один, а он так боится грозы! Усилием воли она подавила желание помчаться к нему сломя голову.
Но тут имя следующего гостя, объявленного номенклатором, заставило ее забыть обо всем. Имя Друзиллы, сестры Гая Цезаря.
Ослепительная шумная Друзилла, подобно буре, ворвалась в атриум. Расцеловала Ливиллу в обе щеки, Ганимеда, Лициния и скромного Виниция.
– Как я рада, что вернулась! – громко кричала она. – Я так скучала в этой противной Капуе.
Юния стояла в стороне с Фабием, когда Друзилла подлетела к нему, игриво накинула на него свою зеленую шаль и закружила:
– Фабий! И ты здесь, друг мой!
Клавдилла сразу поняла ее тактику. Умышленно не замечая ее, сестра Гая хочет завоевать внимание публики, так чтобы на весь вечер Юния осталась в одиночестве. А при всей своей напористости и разговорчивости она может несколько часов подряд быть венцом вечера. Но Друзилла просчиталась, уверенная в собственной неотразимости, к тому же должен был прибыть человек, которого Юния уже выбрала в союзники на время этого приема.
А пока…
Пользуясь тем, что Друзилла не удержала кончик легкой шали, Клавдилла ловко вклинилась между ней и Фабием и восторженно обняла ее.
– О боги, благодарю вас за эту встречу! – воскликнула она. – Сама несравненная Друзилла! Моя будущая сестра!
Она так искренне и нежно смотрела на свою соперницу, что та смешалась.
– Юния Клавдилла?
– Да, я – невеста твоего брата! Он мне столько рассказывал о тебе. Даже тогда, в далекой Сирии, Агриппина, ваша мать, все время утверждала, что меж нами много сходства. Интересно, друзья мои, – обратилась Юния к гостям, – мы похожи с Друзиллой, если не брать во внимание цвет волос?
Внутренне Клавдилла злорадствовала. В облике Друзиллы не было той изящной утонченности, под влиянием порочной жизни черты лица рано огрубели. От девушек не ускользнули взгляды, которыми обменялись мужчины, и Друзилла поняла, что проиграла в этом сравнении. Она не ожидала, что Юния окажется столь прекрасной, в надменном ослеплении полагая, что Гай просто злил ее.
Тем временем, не дождавшись ответа от мужчин, Юния ловко увела беседу в сторону, расспрашивая Друзиллу о Капуе. Отец хочет подарить ей там виллу, а она колеблется меж Мизеном и Помпеями. Все это она говорила с непринужденной легкостью и без умолку, не давая Друзилле вставить ни слова. Она опутывала ее своими чарами, как паук паутиной беззащитную муху, пока наконец Друзилла окончательно не стушевалась. Тогда Юния втянула в беседу всех присутствующих, и они направились в триклиний.
Клавдилла и там не выпускала из рук свою добычу, расположившись рядом на ложе. Друзилла, совсем растерянная, молчала. Фабий наблюдал за девушками – единственный из присутствующих, кто видел пред собой не красавицу невесту, а саму Мегеру во плоти. Но ему, по натуре испорченному, Юния нравилась все больше и больше, он считал ее во всем достойной Гая Цезаря. Он с удовлетворением наблюдал за разгромом самоуверенной Друзиллы, раскусив тактику и той и другой. Без сомнения, Юния была очень умна.
Гости угощались, слушая легкую музыку, рабы постоянно меняли блюда, кравчие подливали сладкое вино. Номенклатор объявил о Гнее Домиции Агенобарбе. Едва появился этот последний гость, как за окнами грянул первый раскат грома и разразилась сильнейшая гроза.
– А, Домиций, ты вовремя! – вскричал изрядно выпивший Луций Лициний со своего ложа. – Бери скорей чашу, ты еще успеешь нас догнать. Вино, право, превосходно!
Остальные, не успевшие настолько напиться, как Лициний, при виде Агенобарба едва сдерживали смех. Он выглядел как Аполлон – белоснежная тога со множеством идеальных складок, высокие сандалии, тщательно уложенные рыжие кудри и завитая в крупные кольца борода. В руке у него была лира. Не хватало только лаврового венка.
Ознакомительная версия. Доступно 40 страниц из 197
