барона. — И, кстати, фон Маслякофф, примите к сведению, что если ваш новый проект связан со ввозом в Готред автоматизированной пивоварни, то он заранее обречен на провал.
— Это почему же, позвольте спросить?
— Знаете, население Готреда — от крестьянина до самого короля — слишком любит настоящее пиво. А если вам нужна сугубо формальная причина, можете считать, что пивоварня не влезет в такой проем в магической стене, сделать какой мне по силам.
— Но она разборная! — возмутился барон. — Я только что объяснял Его Величеству…
— Ой, не надо только о пиве! — простонал король, и мы послушно смолкли. — Что там у вас за дело, Чародей?
— Ваше Величество, — я постарался придать своему голосу возможно более официальный тон, — сегодня ночью была прорвана магическая граница королевства.
— Что? — нынешний монарх Готреда отличался, может быть, несколько излишней леностью, слабохарактерностью, мягкостью, но никак не тугодумием: он сразу же разделил мою озабоченность. — Что случилось, Гвэл?
— Как и в прошлый раз, я не могу пока сказать ничего определенного. Через границу прошли пять человек. Они утверждают, что это произошло случайно, и я склонен им верить.
— Что за люди?
— Если вы позволите, я представлю вам их.
Ивон кивнул, потом нашарил рукой позади себя корону и вновь водрузил ее на блестящую лысину, отороченную венчиком седоватых уже волос. Я повернулся и отправился за нашими гостями.
Хранитель улыбался: наверняка он был рад, что мне удалось если не отстоять, то хотя бы выступить в защиту наших любимых сортов пива. Пришельцы же из-за границы пялились во все стороны, разглядывая кто короля, кто — отделку зала, кто — что-нибудь еще. Один только Элронд неподвижно стоял в какой-то довольно нелепой, романтической почти до идиотизма позе: скомкав правой рукой ткань камзола у себя на груди и чуть подавшись всем телом вперед, он, не отрываясь, широко распахнутыми глазами смотрел куда-то в сторону короля. Я не выдержал и обернулся, в очередной раз нарушая правила этикета.
Ну, разумеется! Я заставил себя сдержать улыбку: возле трона, чуть склонившись к отцу, стояла принцесса Джоан.
— Госпожа Бабушка. Господа. Его Величество Ивон Готредский изъявляет желание беседовать с вами. Дорогой Элронд, очнитесь от грез, к вам это тоже относится.
Хранитель, словно наседка цыплят, попытался собрать их в некое подобие цивилизованной группы; владыка Элронд, неожиданно засмущавшись, стянул с головы серебряный обруч с зеленым камнем, смял его в руке, так что металл лопнул в нескольких местах, и торопливо запихал в карман. Я понял его, конечно: сейчас ему хотелось быть не фальшивым повелителем фальшивых эльфов, а обыкновенным восемнадцатилетним парнем, увидевшим прелестную девушку.
Каюсь, я не смог удержаться от шутки:
— Право же, напрасно вы так, владыка Раздола, сие очелье было вам очень к лицу, — негромко сказал я, улыбаясь, но добавил, видя, что мальчишка готов покраснеть, — впрочем, прошу прощения, Элронд, я не хотел вас задеть.
— Идемте, — сказал я, обращаясь уже ко всем.
Я представил ребят королю и в нескольких словах рассказал о событиях вчерашнего вечера. Его Величество выслушал, задал несколько вопросов «нарушителям границы», потом снова обратился ко мне:
— Послушайте, Гвэл, — произнес он задумчиво, — когда-нибудь вы, конечно, разберетесь во всем этом деле и объясните мне, что происходит. Сейчас же скажите только, должны ли мы видеть в происходящем прямую опасность для королевства?
Я ответил ему в том духе, что все это действительно очень серьезно, но прямой опасности пока нет. Король кивнул, и отпустил нас, распорядившись считать пришельцев из-за границы гостями двора и обеспечить их всем необходимым. Мы удалились.
…Прожив не одну сотню лет, поневоле становишься наблюдательным; возможно, я был единственным, от чьих глаз не укрылся мимолетный — но такой выразительный! — обмен взглядами между принцессой и владыкой Раздола. Конечно, услышав о новом прорыве магической стены, все, кто был в Королевском Зале, приблизились к нам и слушали с живейшим интересом — это событие было из тех, что касаются всего Готреда в целом и каждого из подданных короля в частности. И уж конечно Джоан — легкая, тоненькая, веселая, всегда стремящаяся к новому и необычному — конечно, Джоан была впереди всех. Элронд по- прежнему самозабвенно смотрел на принцессу (оставаясь, впрочем, в рамках приличия); когда же та заметила его взгляд, владыка эльфов, вновь смутившись, опустил очи долу. Но желание видеть наследницу престола, вероятно, пересилило в нем природную скромность, и когда он вновь поднял на нее взгляд, Джоан чуть-чуть ему улыбнулась…
Ну вот, думал я, покидая Королевский зал, сердечной драмы нам только и не хватало — в придачу к другим проблемам. Хотя, конечно, они — Джоан и Элронд — могли бы, вероятно, составить неплохую пару. Как и принцесса, Элронд был строен, обладал довольно красивым лицом, которое не портили даже излишне выдающиеся скулы, и так же, как она, был, кажется, натурой легко увлекающейся…
Впрочем, спустя буквально несколько часов я называл про себя это качество совсем другими словами…
ГЛАВА 3
Готред, надобно вам сказать, весьма невелик (я имею в виду город Готред, столицу одноименного королевства). Все население его, даже если считать вместе с окраинами и предместьями, вряд ли составит три с половиной тысячи человек. Город расположен на трех холмах, разделенных сливающимися в самом его центре речушками. Постройки из желоватого камня, мосты и очень много зелени — таким, вероятно, должно быть первое впечатление путника, посетившего нашу столицу. Благодаря магической изоляции, Готред никогда не испытывал влияния быстрой смены архитектурных стилей, имевшей место в Европе, и все городские постройки — от королевского дворца, которому уже больше полутора тысячелетий, до жилых домов, выстроенных в правление Ивона, — все они, несмотря на внешние различия, обладают неким внутренним единством, что придает городу совершенно особый колорит и создает исключительный уют. Дворец, ратуша, театр, три гимназии (все выстроенные в разное время) — даже официальные здания города имеют не более трех-четырех этажей…
Позавтракав и немного отдохнув после королевской аудиенции (никак не могу понять, почему даже
