поднес палец к губам, безмолвно прося молчать. Я понятливо кивнула и потянула одеяло на себя.
– Если это Макбрайды – засажу их за решетку! – пообещал он кровожадно.
Муж тихонько встал с постели, на цыпочках прокрался к подозрительной стене, а когда часть ее отъехала в сторону, громко сказал:
– Бу!
Я только глаза закатила.
Кто-то тоненько ойкнул и выронил фонарик, который, к счастью, не разбился.
– Роззи, бежим! – панически зашептал мальчишка, дергая сестру за подол.
– Соррел, ты болван. – Она поднялась на носочки и отвесила брату затрещину. – Зачем меня по имени назвал? Может, нас не рассмотрели, а ты взял и проболтался.
– Ну-у-у-у. – Он потер затылок, а дочь садовника повернулась к Этану и сказала голосом пай-девочки:
– Простите, инспектор. И вы, миссис Баррет. Мы не хотели шуметь.
– Тут какой-то идиот поставил стол! – пожаловался мальчишка и пальцем в оный стол ткнул.
– Очень умный и предусмотрительный человек, – пробормотал Этан, включая лампу.
Мальчишка заморгал и заслонил глаза рукой. Девчонка только прищурилась – и тут же широко распахнула невинные голубые глаза.
– Надо думать, к нему тоже как-то ворвались посреди ночи, – заметила я и потянулась к халату. Счастье еще, что прошлым вечером я надела приличную сорочку, а не тоненькую кружевную вещицу из тех, что купила перед свадьбой.
– Мы же извинились! – так укоризненно сказала девчонка, будто это мы пробрались в ее спальню, а не наоборот.
– Не сочтите меня невежливым. – Этан потер переносицу. Он халатов не носил, так что теперь щеголял в одних кальсонах. – Но зачем вам понадобилось, кхм, приходить сюда, да еще и в такой час?
– Вдобавок через тайный ход, – поддакнула я, протягивая мужу покрывало.
Пусть Этану нечего стыдиться – ни брюшка, ни складок на спине, ни кривых ног – но все-таки негоже смущать детские умы.
– Ну-у-у-у… – потупилась девчонка, а мальчишка сказал угрюмо:
– Я же говорил, что это плохая идея.
– Ты говорил, – подбоченилась она, – что мы вообще не должны рассказывать!
Мальчишка вскинулся.
– Не должны! Она же мама нашего друга!
– Даже если преступница?
– Так-так-так, – протянул Этан и склонил голову набок. В покрывале он выглядел одновременно смешно и величественно. – Преступница? Миссис Чемберс?
Кто же еще? Детей в Блэквуде не так много, в Лонг-хаусе тем более.
Брат с сестрой переглянулись.
– Чего уж теперь. – Он махнул рукой и отвернулся. – Рассказывай.
Девчонка отряхнула клок паутины с юбки и сообщила деловито:
– Мы видели, как миссис Чемберс прятала в саду куколок, очень похожих на живых людей.
Мальчишка шмыгнул носом.
– Там старикан был. Ну, тот, который помер.
– Он вредный, конечно, – девчонка задрала подбородок, – но даже вредных людей убивать нехорошо, вот!
Я прикусила язык, чтобы не ляпнуть: «Но иногда так хочется…» Это было бы непедагогично.
– Куколки, говорите… – Этан нахмурился.
– Думаешь, вуду? – спросила я тихо. За время жизни в Америке я была наслышана о таких штучках, хотя видеть воочию не доводилось.
Он пожал плечами.
– Вряд ли местная кухарка просто так на досуге лепит куколок из глины.
– Они не из глины были, – подала голос девчонка. – А мягкие, вроде лоскутных.
Этан отмахнулся.
– Надо проверить, – решил он и тут же принялся раздавать указания: – Соррел, Роззи, можете посидеть тут? Только тихо. Нужно будет, чтобы вы потом указали место.
И выразительно посмотрел на меня.
Я понятливо закивала. Надо сделать так, чтобы детишки не попались на глаза кухарке. Что ей стоит избавиться от лишних свидетелей?
– Мы свидетели, да? – жадно спросил мальчишка и вытянул шею.
О своем благородном порыве молчать он уже позабыл.
– Важные? – не отставала девчонка.
– Очень важные, – кивнул Этан, улыбаясь одними губами. – Люси, кажется, у нас где-то было печенье? Угостишь наших юных друзей?
– Разумеется, – заверила я, подавив невольную панику. О детях я знала мало. Чем их кормить? Чем занять? О чем с ними говорить?
Впрочем, самое время потренироваться.
– А вы куда? – Девчонка, кажется, была несколько разочарована. – Я думала, мы ка-а-ак нагрянем!..
– «Как нагрянем» – это незаконно. – Этан легонько щелкнул ее по носу. – Нужно присутствие священника и хозяина дома. Или хозяйки. Так что я пойду за ними, а вы будете есть печенье. Идет?
– Идет! – согласились детишки хором.
Я лишь вздохнула.
* * *
Этан заглянул в комнату осторожно, как в клетку тигра.
– Все в порядке?
Детишки закивали, благоразумно не раскрывая ртов. По правде говоря, я бы предпочла тигров.
– Разумеется, – широко улыбнулась я.
Не буду лукавить, соблазн прибить двух малолетних паршивцев и свалить на кухарку у меня был, но в конце концов я справилась – и с соблазном, и с детишками.
– Кхм. Ну что же, идем? – Он посторонился.
За спиной у него мялись хмурая Маргарет и бледный, но решительный викарий.
– Доброе утро, – вежливо сказала я, хотя добрым это утро точно не было.
– Доброе, – нестройным дуэтом отозвались священник и хозяйка дома.
Маргарет выглядела сонной и злой. Еще бы! Мало приятного, когда тебя будят поутру сообщением, что кухарка вместо овсянки стряпает какую-то злодейскую магию.
Священника такой поворот событий тоже не обрадовал. Как-никак, паршивая овца во вверенном его попечению стаде!
Я покосилась на детишек, которые успешно притворялись милыми и воспитанными, вздохнула и скомандовала:
– Дети, показывайте дорогу!
Когда брат с сестрой, опустив очи долу, взялись за руки и зашагали вперед, у Этана глаза на лоб полезли.
«Что ты с ними сделала?» – спросил он одними губами.
Я только загадочно улыбнулась…
Парк в Лонг-хаусе был просторный, однако по мере отдаления от центральной аллеи налет запустения чувствовался все больше. Вон те кусты наверняка когда-то выстригали по форме диковинных животных и других живописных фигур, теперь же трудно было даже угадать, какими они были когда-то. Многоуровневые клумбы превратились в нагромождения камней. Неубранные листья тоскливо догнивали на дорожках.
Руки чесались надавать по шее нерадивому садовнику, вот только вряд ли в нынешнем печальном состоянии сада есть его вина. Одному человеку не под силу справиться с такой огромной работой, тут нужен целый штат помощников. Но где его взять в наши времена?
Под ногами чавкала грязь, деревья печально шевелили голыми ветвями. Ни следа не осталось от той белоснежной красоты, что была тут всего несколько дней назад.
Я поежилась на промозглом ветру, и тут же на плечи мне опустилась ткань, знакомо пахнущая Этаном.
– Ты же замерзнешь, – шепнула я мужу.
Он только плечами пожал.
– Ничего. Это тебе надо себя поберечь.
– Тут! – прервал наши перешептывания голосок Роззи.
Она ткнула пальцем в делянку мелкой гвоздики, которая в декабре выглядела чахлой и поникшей.
– Уверена? – переспросила Маргарет скептически.
Девчонка насупилась и кивнула. Любопытно, что они делали в парке ночью? Ловили еще какого-нибудь несчастного призрака?
Я присела на корточки, провела ладонью над подсохшими кустиками и уверенно поддела край. Гвоздика отошла пластом. Обнажились корни, а в углублении под ними оказался сверток, завернутый в промасленную бумагу.
– Вот будет смех, если кухарка просто похоронила кошку, – пробормотала Маргарет.
Детишки вытянули шеи.
Этан наклонился, протянул руку…
– Что это вы тут делаете? – мрачно спросили сзади.
Детишки пискнули, викарий охнул, Маргарет чертыхнулась. Мне тоже захотелось выругаться, когда я увидела насупленную кухарку с тесаком в руке. Разъяренная женщина пострашнее любой магии будет.
– Изымаем улики, – преспокойно ответил ей Этан. – В присутствии свидетелей.
Причем
