Молнии на это плевать: это всё равно было засчитано «небесной канцелярией» за помощь, так что он получил хороший, мощный удар в себя.
Легенды оказались преувеличенными: Небесная Кара вовсе не слепая. Алексу достались удары сопоставимые с его нынешней силой, а Морозной Ночи — с её уровнем прорыва. Хотя бы на Небесах есть справедливость.
Правда, эхо от «его» разрядов может посоперничать по силе с Испытанием практика четвёртого порядка. Первые удары соответствовали уровню с учётом подавления, и Алекс относительно легко защитился от них обычным щитом, созданным техникой.
Следующий удар оказался сильнее, а потом ещё сильнее! Кара набирала обороты.
Пришлось явить Алтарь и всё-таки начать гравировку, и сил «его» Молнии вполне хватало на это. Новые надписи начали появляться одна за другой. Книга-Алтарь начала заполняться, что для него самого оказалось неожиданностью.
Предполагалось, что новые записи соответствуют новому уровню, а когда их число достигнет какого-то предела, то настанет пик этапа. Судя по Формации, тот практик пережил три уровня и создал Храм, но Книга… Вероятно, она бесконечна! Её можно заполнять и заполнять, пока не устанешь, или пока срок бесконечной жизни не подойдёт к концу.
Когда Алекс понял, что в земном кодексе инженера больше нет ничего подходящего ему, там дальше идёт разный бред про чинопочитание, и про «держи язык за зубами когда не спрашивают». Это вовсе не соответствует концепции, подсмотренной на Формации. Нужен какой-то выход за рамки предыдущих слов. Или как минимум раздвинуть их. Ведь кодекс лишь фиксирует уже достигнутое, это, скорее, условие не-отката назад, чем роста.
Тогда же Алексу пришла идея, которая относится и к Инженерии, да и к любой творческо-ремесленной деятельности: концепция простоты. Заготовки были такими:
«В основе самых сложных вещей лежат простые принципы.
Простота подорожает чистоту, ясность и красоту.
Не усложняй без необходимости.
Отказывайся от всего, без чего можно обойтись.
Тем, что описать непросто, пользоваться просто не получится».
Всё равно при «гравировке» черновые мысли переиначиваются, так что Алекс не пытался отшлифовать формулировки. Как говорил великий герой: «И так сойдёт». Ведь именно так он использовал цитаты из кодекса инженера: просто задавал направление, а Небесная Воля сама направляла «резец». Или его подсознание? В общем-то, неважно.
И что теперь делать? Молнии уже закончили с отпечатыванием заготовок, и вот-вот опять выйдут из-под контроля, из инструмента снова превратятся в убийственную силу. Если бы Алекс не был подавлен миром, можно было бы попытаться противостоять им, но теперь результат будет однозначным: смерть тела. В возможность возродиться в Закрытом Пузыре он сомневался. Скорее всего, после вмешательства Спящего, Мир не высосет его душу, но это даже хуже: бесконечное существование в виде разумного Алтаря. Все возможности будут ограничены лишь тем, что доступно Сфере Контроля.
А с учётом того, что Несовершенные зачем-то утащили Алтарь-Фонтан, то и его приспособят к делу. Сопротивляться он не сможет!
А ещё Алекс упорно не хотел видеть в своей Книге никаких мудростей этого мира, мира Практиков. При всей его развитости — он чужд ему. Сколько разных трактатов прочитал, и все они инопланетные. Не в том смысле, что найдены не на Земле и написаны жителями других планет, а в том, что не воспринимаются как родные. Древнекитайские тексты или древнеегипетские гимны и те воспринимаются Алексом более родными и понятными, чем то, что ваяют «инопланетяне». Даже несмотря на то, что он живёт среди практиков в разы больше времени, чем прожил на Земле.
И Гордая Звезда, при всей внешней схожести, вовсе не исключение. Точно такое же кланово-деспотическое общество, которое порождает особое отношение к жизни, иную философию, взгляд на привычное.
Алекс не хотел подхватить такой «вирус».
Краем глаза (с помощью Сферы Контроля, конечно же) Алекс отметил, что прорыв Морозной Ночи, который после гладкого начала пошёл немного не так, вроде бы снова вернулся в правильное русло.
Тело уже исчезло, осталось только ядро в котором теплится зародыш Души. Осталось самое сложное — создание нового тела, носителя этого кристаллического инкубатора.
Но долго наблюдать не было возможности, и так едва успел создать формацию, которая приняла на себя очередную серию разрядов. Если Небо не работает на тебя, то воюет против.
«Хм… А это мысль… У мужа Дыма Фимиама, кажется, Книга имела какие-то убийственные свойства. Наверняка записал в неё техники уничтожения», — пришла такая идея в голову Алекса. Только вот проблема — как сделать боевые техники правилами взаимоотношений с окружающим миром? Пожалуй, Алексу это совсем не подходит. Не вояка он, не кусачий пёс, хотя могло бы быть полезным таким иногда стать.
Продолжая раздумывать в таком же ключе, Алекс не к месту вспомнил цитату из «Государя» Макиавелли: «С врагом можно бороться двумя способами: во-первых, законами, во-вторых, силой. Первый способ присущ человеку, второй — зверю».
И Молния, чтоб её, восприняла это как задание для отражения в Книге! Естественно, переиначив и восприняв понятия Человека и Зверя с большой буквы, как наименование рас. Неужели это справедливо и для них?
«Лучше быть смелым, чем осторожным, потому что судьба — женщина.
Судьба подобна женщине — и если ты хочешь управлять ею — используй силу».
А вот эти строчки из пацанского цитатника (кажется, всё-таки тоже Макиавелли) Молния проигнорировала, разразившись ливнем ударов по уже истончившемуся барьеру. Видимо, не всё подряд мощно «записать в Книгу». Только слова, близкие Дао Небес и личности носителя Книги.
Тогда, Макиавелли идёт к чёрту — он вовсе не то, что Алекс одобряет. Все эти его идеи о том, что люди изначально злы, а к добру их можно только принудить силой — не согласен он! Это конечно выход за рамки уже заложенных в Алтарь концепций, но путь в тупик.
Зато высказывание из Тибетской Книги Мёртвых — зашло. Алекс уже принялся перебирать чужую мудрость, раз своей не имеется.
«Эти сферы не открываются откуда-то извне. Они являются из четырех пределов твоего сердца, что, включая его центр, составляет пять сторон света. Также и божества не являются откуда-то еще: они существуют от начала вечности в способностях твоего собственного разума. Осознай, что такова их природа.»
Конечно же, это, как и предыдущие высказывания, не отразилось буквально, переиначилось. Но, в отличие от всего остального, теперь в книге появился вовсе не текст, а печать. И такая печать, что даже смотреть на неё оказалось мучительным, не то что пытаться осознать или проникнуть в неё разумом.
Алекс взглянул на неё, и получил мощный ментальный удар когда наблюдал, как остальные фразы кодекса выстраиваются вокруг неё. То есть он больше был
