вскрикнув, полетел обратно, повалился в свое кресло, последнее опрокинулось, ноги Шамиля оказались выше головы, он по инерции перекувыркнулся, проделал впечатляющий разворот на триста шестьдесят градусов – и ударился головой об острый край тумбочки. Я было поднялся, отодвинул перевернутое кресло, но, подумав, опустился обратно в свое кресло, превратился в задумчивого созерцателя.
Это был поистине ювелирный бросок. Даже глазам не верилось. Шамиль подрагивал на полу, его глаза блуждали. Скрюченные пальцы тянулись к потолку, тоже тряслись. Он сделал попытку приподняться, но подломилась рука, рухнул обратно. Спорадичные движения стали замедляться, агония вступила в решающую фазу. Он дернулся еще пару раз и затих. А я сидел неподвижно, смотрел и слушал. Странно, даже сердце не екнуло. Шамиль не шевелился. В доме сохранялась тишина, и в подъезде никто не топал. Близнецы бы уже прибежали. Сидеть надоело, я поднялся и поставил на место перевернувшееся кресло. Опустился на колени перед телом. Шамиль благополучно отбыл в лучший мир. Ну что ж, удачного путешествия, Шамиль-бей. А меня можно было поздравить с первым трупом. Похоже, все ясно. У Турка после наших действий возникли сложности. Он чувствовал, что его низложат. Требовалось срочно избавиться от главного врага – хитростью, не посвящая в планы соратников. Зарезать на «переговорах», без свидетелей, по-тихому избавиться от трупа. Как избавиться? Вариантов немного, но есть. Вынести в ковре, сбросить с балкона. Но он не знал, есть ли наши люди в округе. Переместить в другую квартиру? Почему бы и нет? Что известно об этом доме? Затащить на чердак, переправить в другой подъезд. Позднее просто вынести, увезти в лес. При этом что-то подсказывало: Холода трогать не будут. Да он и не дастся… Теперь мне предстояло сделать то же самое – избавиться от трупа. Я на цыпочках подбежал к двери, прислушался. В подъезде стояла тишина. Вернулся к телу, осмотрел его. Товарищ был мертв, но череп не раскололся, кровь отсутствовала. Просто праздник. Я спрятал в карман выкидуху Шамиля, поправил тумбочку. Обошел квартиру с тряпкой, вытер все поверхности, к которым прикасался. Отыскал в прихожей на полке старые перчатки. Вышел на балкон, осмотрелся. С этой стороны никто не ходил. Вернулся в квартиру, вызвал по рации Уйгура.
– Все тихо?
– Да, Шериф, а у тебя?
– Я в квартире, рядом со мной труп Турка. Я не хотел, он сам набросился. Сейчас мигну светом, чтобы вы знали, в какой я квартире. Вас же двое?
– Да, Шериф, ну ты даешь… Хорошо, прием.
– Быстро осмотритесь, не сидит ли кто кустах. Стойте под балконом. Все, конец связи.
Этот олень был невыносимо тяжелым. Вроде жилы да кости, а вот надо же… Кряхтя, я подтащил его к балкону, открыл дверь, выволок наружу и не забыл плотно прикрыть за собой балконную дверь. Пришлось повозиться, прежде чем перевалил его через перила. Шамиль висел головой вниз, вытянув руки. Передохнув, я взял его за ноги, приподнял. Шамиль свалился с высоты второго этажа. Благо под балконом была земля, а не асфальт. Прозвучал сдавленный женский вскрик. Вот только этого мне не хватало! Я перегнулся через перила, прошипел:
– Эй, оттащите его… – Затем полез сам, перебрался чрез ограждение, схватился за тонкие балясины, съехал по ним. Ноги болтались в воздухе, хлипкое ограждение тряслось. Идея спрыгнуть была не самой удачной, но выбора не осталось. Второй этаж, высота небольшая, если хорошо сгруппироваться… Уйгур поймал меня, мы оба покатились по земле. Я вскочил – целый, невредимый. Подбежала Василиса, одетая во все темное, стала заботливо меня ощупывать.
– Ребята, вы такие же отмороженные, как и я… Василиса, ты какого хрена здесь делаешь?
– Шериф, лучше заткнись, – раздраженно прошипела деваха. – Я что теперь, испариться должна?
– Ты же просил взять кого-нибудь надежного, – оправдывался Уйгур. – А кто надежнее родной сводной сестры, гы-гы? Да не бойся, Васька сильная, сильнее некоторых… Ты сам скажи, на хрена ты Шамиля завалил? Прикинь, как нам это аукнется…
– Не аукнется, если успеем его убрать. Нет тела – нет дела, понимаете? Не думаю, что Шамиля будут упорно искать. Он никому уже не нужен, кроме прикормленного окружения, сбитый летчик, понимаете? Нужно оттащить его в машину и увезти подальше…
– Ух, ё… – схватился за голову Уйгур. – Ну спасибо, друг, что под расстрельную статью нас подгоняешь…
Работали лихорадочно. Труп они оттащили всего лишь до ближайших кустов. Нести его за руки за ноги было нереально, попробовали, бросили.
– Пьяных никогда не таскали? – критиковала нас Василиса. – Под руки его берите, поднимайте и вперед… – Она, взволнованная, металась вокруг нас, побежала прокладывать дорогу. Вдвоем, конечно, было лучше, чем одному, но все равно мы намучились. В итоге пристроили безжизненное тело, потащили. Ноги Шамиля волочились по земле, голова висела. Хорошо, хоть пахнуть еще не начал! Мы прошли по дорожке мимо зарослей молодых кленов, свернули на улочку, на которой стояла машина. Здесь все улицы и все дома были похожи друг на друга. Василиса куда-то испарилась – видимо, побежала к машине. С холодком в районе позвоночника я обнаружил, что рядом люди! У подъезда двухэтажного жилого дома стояли двое и курили. Вход в подъезд не освещался. Различались тихие голоса – мужской и женский. Когда мы тащились мимо, они перестали разговаривать. Это было плохо, очень плохо!
– Рустам, мать твою, и чего ты так напился! – вдруг услышал я громкий голос Уйгура. – Посмотри на себя, ноги совсем не идут! Серега, может, бросим его к той-то матери?
Я усиленно изображал пьяное мычание. В темноте не видят, кто мычит.
– Чего ты там бормочешь? – разорялся Уйгур. – Кого ты на… послал? Серега, врежь ему под дых! Да пошел он, алкаш хренов!
Местная публика, по счастью, не стала нами интересоваться. Двум существам разного пола больше нечем заняться ночью? Василиса подпрыгивала возле машины и задыхалась от хохота, хотя я не видел в происходящем ничего смешного. Разве что так, малость. Распахнула заднюю дверцу, и мы с дружными матами стали запихивать на заднее сиденье бедолагу Шамиля. Из образа не выходили, отпускали комментарии: «нажрался, сука», «просили же больше не наливать». Уйгур прыгнул за руль, я обежал машину и пристроился рядом.
– Эй, але, народ! – всполошилась Василиса. – А мне прикажете куда? Рядом с ним?
– Василиса, не будь такой мнительной, – вздрагивая от смеха, сказал Уйгур. – Обещаю, он не укусит. Эй, ты чего там, забастовку объявила? Садись, говорю…
Это сумасшествие и не думало заканчиваться. Ночь была в разгаре, мы катили по пустым городским улицам, приближаясь к южному выезду из Казани. Слава богу, город оборвался! Мы рассекали по предместьям, мимо окраинных
