class="p1">Сперва я собиралась поговорить с кем-то из Партии Принцессы, а позже и с королем Арагоса, а где-то в перерывах уложить Аурику спать.
Но если никто из них не окажется в состоянии помочь Эвану, то я намеревалась отправиться на Рассветную улицу и встретится со своим отчимом. Номера дома я не знала, но решила, что ощущения тела Райли Ривердел помогут мне его отыскать.
Судя по всему, у того паука были отличные связи – везде, при любой власти.
Отчим собирался помогать и направлять свою падчерицу. Ну что же, пусть сперва он освободит Эвана, и тогда, возможно, у него появится шанс.
Шанс на то, что однажды я сменю гнев на милость.
Глава 14
Именно Захарий Рассел, мой отчим – Райли носила фамилию умершего отца, – используя свои связи, помог мне попасть в Сайерскую Твердыню, чтобы я могла встретиться с Эваном Хардингом.
Но перед этим были мои судорожные метания по Малому Дворцу и случайная встреча с Генри Картрайзом, который с потерянным видом подтвердил самые худшие мои опасения.
Эван арестован по самой идиотской причине, но у него нет свидетелей, способных доказать его невиновность, тогда как у обвинителя нашлось таких целых несколько.
Мерзких лгунов, во всем поддерживавших Броддиков, заявивших, что именно люди лорда Хардинга напали и уничтожили кортеж принцессы.
Я тут же вспомнила о лучниках, стрелявших в нас с Аурикой с моста, и кивнула.
Ну что же, «свидетели», несмотря на старания Эвана, все-таки выжили и продолжали нести в мир зло.
Затем Генри с сожалением в голосе подтвердил, что мы с Аурикой не сможем дать показания в суде – каждая по своей причине, – но Партия Принцессы нашла лучшего адвоката в столице, который попытается поднять на смех свидетелей обвинения.
Мне стало немного легче, но ненадолго. Выражение лица лорда Картрайза продолжало не предвещать ничего хорошего.
– Генри, но обвинение Эвана самое что ни на есть идиотское! – не выдержав, сказала ему, так и не вспомнив, успели ли мы перейти на имена. Но решила, что сейчас это уже неважно. – Ни один человек в своем уме в него не поверит!
– Идан Броддик, – это имя в его устах прозвучало как ругательство, – и его люди поверят. Большая половина присяжных, а также Верховный Судья – его ставленники и прикормыши. Я не уверен, что нашему адвокату удастся освободить Эвана.
– То есть в Нотумбрии можно взять любого невиновного человека и посадить его в тюрьму по самой что ни на есть идиотской причине?! – Это был риторический вопрос, на который я не ждала ответа. Зато другой вопрос был нисколько не риторический: – Генри, скажите, Эвану грозит тюремный срок?
Не угадала.
– Насколько мне известно, обвинитель будет настаивать на Суде Справедливости, – пробормотал лорд Картрайз.
– Это что еще такое?! – выдохнула я, нисколько не сомневаясь в том, что это какая-то средневековая гадость.
– Такого давно не было в Нотумбрии, – глухим голосом произнес Генри.
– Что они придумали? – с нажимом произнесла я, и мне было совершенно все равно, даже если лорд Картрайз сочтет меня дурой, не знающей элементарных для этого мира вещей.
– Божий суд, Райли, и Высшая Справедливость. Если невозможно решить исход дела в ходе судебного разбирательства, потому что свидетельства противоречивы, а голос разума молчит, затуманенный деньгами и шантажом Броддиков… К тому же они боятся, что в городе могут начаться волнения и протесты, поэтому людской суд может передать дело в Высшую Инстанцию.
– Как это, Генри?! Я не понимаю!
– Подозреваемого выпустят на арену, дадут ему меч в руки и предоставят решение Богам Нотумбрии.
– Судя по вашему голосу, это очень и очень плохо! Генри, не скрывайте от меня ничего, говорите все как есть! Эван – он же…
Он всех убил, промелькнуло в голове. Всех, кто нам угрожал, кто шел за нами по пятам, кто явился в дом к Ранье.
С мечом Эван обращался, как Бог Смерти и Разрушения, а это значит…
– Это очень плохо, Райли! – наконец, признался Генри. – Никто и никогда не проходил Суд Справедливости до конца живым.
– Но Эван…
– Я не знаю!.. Не знаю! – в отчаянии выдохнул лорд Картрайз. – Простите, леди Ривердел, но сейчас я вынужден вас оставить. Мне нужно идти. Я пытаюсь хоть что-нибудь сделать…
– Конечно же! – отозвалась я. – Извините, что я вас задерживаю.
Отступила, пропуская его, после чего смотрела, как он побрел в недра Малого Дворца, понуро опустив плечи. Вот и я тоже…
Отправилась совсем в другую сторону, решив, что тоже попытаюсь хоть что-то сделать для спасения Эвана. И нет, я вовсе не собиралась сдаваться!
***
Сигизмунд Вислобородый, несмотря на то, что он пришел в неописуемую ярость после моего известия об аресте лорда Хардинга и пообещал покарать всех, кто приложил руку к несправедливому деянию, ничего не мог с этим сделать.
От Генри я уже знала, что подписанная королем Арагоса Хартия Справедливости относилась исключительно к спору вокруг трона Нотумбрии, а не к тому, что Броддики решили уничтожить Эвана по сфабрикованному ими же делу.
Повлиять на решение суда Сигизмунд не мог – если только напасть на Сайерскую Твердыню и отбить лорда Хардинга силой своей дружины и с поддержкой с моря.
Но я знала, что на такое он не пойдет – война с Нотумбрией, к чему могло привести незаконное вмешательство во внутренние дела королевства, в планы короля Арагоса не входила.
…Вечерний прием в главном дворце был отменен. Возможно, Броддики со своими прихвостнями и пировали, празднуя удачно провернутое дельце – заключение Эвана Хардинга под стражу, – но никто из Малого Дворца туда так и не отправился.
Я кое-как дотянула до момента, пока Аурика, с восторгом рассказывавшая мне о встрече с дедом, а затем показывавшая все новые и новые игрушки, наконец-таки захотела спать.
Но перед тем, как улечься в кровать, она в очередной раз посетовала на то, что ей очень не хватает ее песика Туве. Мне же очень не хватало Эвана Хардинга, поэтому, обнявшись, мы немного повздыхали каждая о своей печали.
Наконец, маленькая принцесса заснула под мою сказку – я никому не доверила укладывать Аурику. Зато доверила ее охрану четырем умельцам самого звероподобного вида из дружины короля Сигизмунда, заявив им, что они со спокойным сердцем могут прикончить любого, кто попытается приблизиться к принцессе, если этот человек не входит в ее «ближний круг».
После этого, позвав своих телохранителей, покинула Малый Дворец, и никто не стал у меня спрашивать, куда я направляюсь.
Оказалось, к моим услугам была целая карета с
