глаза… – ответил хмуро и пошёл к машине.
Когда выехал, Вероника села поудобнее и хмыкнула:
– Полагаю, телефон он у тебя отобрал.
– Да я вырубилась… – ответила покаянно, – новости есть?
– На ферме полазить не получилось, – поморщилась Вероника, – вы уехали и начали стрелять. В воздух, полагаю, но предложение убраться было слишком явным, во второй раз судьбу искушать не хотелось. Доехали до гостиницы на двух машинах, Сашка сказал – с сопровождением. Часов до четырёх фотографии смотрели и видео, а утром ваш Василий припёрся, повезло, что на редкость галантный парень оказался, если не брать в расчёт багажник, и разрешил, хотя бы, одеться, – задрала кофту с футболкой и вытащила планшет из-под ремня джинс. Марина хохотнула, а я сказала с чувством:
– Я тебя люблю!
– Ты моя на век, – хмыкнула Ника и закопалась в планшете. – Лёва, парнишка тот, настоящий волшебник. Перед самой стрельбой тачка подъехала, без фар, на видео попала, но темно уже – ни черта не видно. Так вот, он поколдовал и вуаля. У нас есть номера. Ещё две рожи мелькнули в окне, тоже вполне различимы. В общем, для следствия этого более, чем достаточно, но есть нюансы. Первый – ты захныкала улики, которые могли бы дело закрыть, наплела с три короба, Марина вообще сбежала.
– Это всё первый пункт? – спросила кисло, а она кивнула:
– Второй – у Василия ровно та же информация.
– Ты рассказывала ему о Ирме? – спросила у Марины, а та отрицательно мотнула головой. – Тогда не вся. Думаю, один из тех парней её знал. Она сказала – хороший мальчик, думаю, знала его ещё когда он пешком под стол ходил.
– Она могла это и просто так ляпнуть, – поморщилась Марина, – но эта мысль и мне в голову приходила. Только толку от неё, если о ней мы так же ничего не знаем?
– Есть мысль… но надо выбраться отсюда. Плюс, Олег обещал развод – я такую возможность не упущу.
– Олег обещал развод? – переспросила, сглотнув, а я невольно ухмыльнулась. – Прости… – тут же сдулась подруга, а я начала деловито:
– План такой…
Через пять минут мы втроём поднялись на третий этаж и через окна попытались обнаружить хоть одного из тех, о ком говорил Вася, но усмотрели лишь машину за забором, у главных ворот. У соседей слева по участку разгуливала огромная лохматая псина недружелюбной наружности, у соседей справа была на столько заросшая крапивой территория, что я начала чесаться, позади дома стеной стоял лес и увидеть вообще ничего не представлялось возможным, но за каждым кустом чудилось движение.
– Я выбираю крапиву, – заявила Вероника в толстовке с длинным рукавом.
– Где гарантия, что там никто не засел? – поморщилась в ответ.
– Ну, лучше быть пойманной, чем сожранной, – пожала плечами невозмутимо, – а ты что предлагаешь?
– Разделиться, – вздохнула я в ответ и ещё через пять минут мы приступили к операции.
Ника заняла позицию с торца дома, без труда спрятавшись за сосной, я затаилась в кустах смородины у забора со стороны собачки, а Марине досталась главная роль. Она выскочила из дома, перемазанная томатной пастой, оставшейся после приготовления борща, и истошно заорала, дрожа всем телом и сжимая в одной руке «окровавленный» нож.
Через несколько секунд калитка распахнулась, на территорию влетели двое, но в машине наверняка кто-то остался, так что я воспользовалась шумихой, влезла на заготовленный табурет и не без труда взгромоздилась на забор. Довольно широкий, сантиметров двадцать, но по-пластунски двигаться по нему было не так удобно, как могло показаться. Вероника в этот момент должна была по стремянке лезть на территорию с крапивой, дополнительно отвлекая внимание, а я корячилась по забору, намереваясь таким способом достигнуть следующего участка.
Всё шло, как по маслу. Марина орала, Веронику слышно не было, но моя возня привлекла внимание лохматого чудовища, с интересом наблюдавшего за моими поползновениями. Как назло, люди в посёлке жили не бедные, участками могли похвастать приличными, я взмокла от натуги и несколько раз чуть не свалилась, успела проползти половину, как вдруг задняя дверь дома распахнулась и выбежал хозяин, держа в руках ружьё.
– Ой, – пискнула тихо и мешком свалилась по другую сторону, больно ударившись бедром о корягу.
Собака залаяла, я подскочила и побежала вдоль забора, услышав в спину:
– А ну стой!
И, разумеется, лишь ускорилась. Влезть обратно не представлялось возможным, участок почти закончился, а вот после него меня ждал сюрприз в виде глухого забора метра в два с половиной, зелёного и неприметного, который, возможно, где-то заканчивается, но узнать я об этом уже не узнаю: бежала я прямиком в тупик.
И тут случилось то, чего я ну никак не могла ожидать. Задняя калитка участка распахнулась, появилась рука, схватила мою и резко втянула на территорию, тут же закрыв дверь. Я испуганно вытаращила глаза, а мужчина поволок меня к дому.
– Пустите! – взвизгнула, пытаясь вырваться, собака залаяла в полуметре от меня, оскалившись, он затащил меня в дом и сказал сурово:
– Не дёргайся, если хочешь удрать.
Я хотела. А ещё у него в руках было ружьё, на заднем дворе огромный пёс и, по сути, выбора у меня не было. Но, тем не менее, мне сильно не понравилось, что он потащил меня в подвал.
– Меня найдут, – пискнула на всякий случай, – если Вы хотите…
– Я хочу соседа, который девок в багажнике не катает, – огрызнулся в ответ, – давай шевелись.
Желание его я понять могла, вполне себе естественное, лет ему было под семьдесят, выглядел не то чтоб миролюбиво, но и не шибко-то страшно, если не брать в расчёт оружие, хватку имел стальную и я молча повиновалась, рассудив, что на неприятности, если таковые последуют, нарвалась сама.
В подвале он открыл подпол, включил там освещение и кивнул на лестницу, сказав строго:
– Лезь.
– Вы меня, конечно, извините… – пробормотала, заглядывая в землянку, а он рыкнул:
– Лезь, пока не спустил!
Ткнул мне в бок стволом ружья и я тут же полезла вниз. Через несколько секунд он закрыл лаз, послышался скрежет и я поняла, что путь отрезан. На всякий случай попыталась поднять люк, ничего не вышло и я спустилась вниз, глядя на ровные ряды солений в банках. Появилось острое желание откупорить баночку
