помидорок, но я заставила себя осмотреться. Подвал простирался по всему периметру дома, был не просто большим, а огромным, и даже если он оставит меня в нем на месяц, голодная смерть мне явно не грозит. Тут тебе и домашняя тушёнка, при виде которой у меня потекли слюни, и компоты, салаты какие-то, огурцы с кристально чистым рассолом, картофель, морковь, лук, чеснок. Всё так аккуратно, хоть и пыльно, глаз радовался, а о цели своего визита я как будто бы забыла, пока не услышала чей-то приглушённый мат сверху. Опомнилась и заметалась по хорошо освещенному подвалу в поисках выхода из ситуации. И, на удивление, нашла.
Не могу сказать, что ров в земле выглядел особенно привлекательно, но я так сильно хотела развестись, что полезла. Высота – метр от земли, света в конце не наблюдалось, фонарика не было даже на телефоне, как и самого телефона, конфискованного Василием, но я настырно пробиралась на четвереньках, на ощупь, пока не поняла, что доползла до конца. Все, тупик.
Подвал с обилием банок показался спасением, я попятилась, но заставила себя остановиться и ощупать землю над головой и вскоре с облегчением выдохнула, почувствовав по пальцами дерево. Поднажала и зажмурилась от яркого дневного света.
Вылезла на поверхность, щурясь, как крот, закрыла люк и осмотрелась. Ну, отлично. Лес. Куда идти дальше было совершенно не ясно, но убираться требовалось немедленно: крики и мат было слышно отлично, вряд ли я смогла уползти особенно далеко, просто густая растительность скрывала меня от них, а их, соответсвенно, от меня.
Не мудрствуя, я пошла вбок и через пару минут вышла у того же зелёного забора, двинувшись уже вдоль него. По сути, минут за двадцать я обошла весь коттеджный посёлок, вышла за шлагбаумом и будкой охраны и пошла вдоль дороги через лес, пока вновь не услышала:
– Стой!
– Да что ж такое… – проворчала, набирая скорость, но преследователь оказался проворнее и через метров сто нагнал меня, повалив на землю. – Слезь! – заорала истошно, он тут же приподнялся и развернул через плечо, сдавленно смеясь, а я узнала вчерашнего друга Вероники, Сашу, и прикрыла глаза, пытаясь отдышаться.
– Не дыши так часто, у тебя грудь ходуном ходит, – фыркнул, вставая и протягивая руку с улыбкой от уха до уха.
Я задержала дыхание, распахнув глаза и нахмурившись, а он хохотнул и слегка наклонился, чтобы мне было удобнее принять руку помощи.
– Ты тут откуда? – буркнула, поднимаясь.
– Гораздо интереснее, откуда ты, – продолжил потешаться, выразительно глядя на мои грязные колени и ладони.
– Саш, я на развод опаздываю, – проскулила в ответ и он тут же ухватил меня за руку, потащив за собой и возмутившись:
– Так бы сразу и сказала! – я хохотнула, не сдержавшись, а он вздохнул: – Всё-таки жаль, что не рыженькая…
– Вероники не было видно?
– А вы как зайцы, в рассыпную? – ответил вопросом на вопрос, ловко двигаясь по лесу.
– Иначе не получалось. Я чудом вырвалась, перед соседом стыдно.
– Не буду спрашивать причину, оставлю твои грязные колени в своей светлой памяти, – пробормотал в ответ и закончил неожиданно серьезно: – Ника не появлялась. Оно и к лучшему, хватит с неё.
– Телефон есть?
– Ну, меня пещерный человек в свою берлогу не потащил, так что да, – хмыкнул и достал сотовый из кармана.
Я тут же по памяти набрала номер Олега и спросила деловито, едва он ответил:
– Где разводимся?
– Нарисовалась… – проворчал в ответ и назвал адрес, – через сколько будешь?
– Минут двадцать, – брякнула первое, что пришло в голову, а он поправил:
– Полчаса. Встретимся внутри. Паспорт не забудь.
– Эм… – протянула в ответ, – а можно паспорт чуть позже?
– Милана! – взревел муж, но быстро остыл: – Завезёшь сама. Не опаздывай.
Я вернула телефон, Александр продолжал улыбаться, держа меня за руку, возле машины сначала залез на заднее сиденье и достал бутылку воды и тряпку, намочив и передав мне.
– А где Лев? – спросила, приводя себя в относительный порядок.
– В отеле ждёт. Нужен?
– Смотря что он ещё умеет… – протянула задумчиво.
– А что надо? – хмыкнул в ответ.
– Ну, скажем, влезть в базу ГИБДД и узнать владельца авто по номеру, – ответила мечтательно, а он слегка поморщился:
– Это вряд ли. Но я уже выяснил, если ты о том, что с фермы.
– Скажешь? – спросила с надеждой.
– Перекрасишься? – он невинно похлопал ресницами, а я поморщилась. – Так и думал. Допустим, сказал. Делать-то с этим ты что будешь? По прописке в паспорте пойдёшь? Сильно сомневаюсь, что он там. Хотя нет, не так. Надеюсь, что его там нет, – я молча сопела, старательно размазывая грязь по коленям, а он продолжил говорить: – Ладно, допустим, он там. Или те, кто скажут, где найти. Дальше что?
– Пойду к следователю, что ведёт дело, – буркнула тихо, а он кивнул:
– Дело хорошее, если хочешь спустить свою жизнь в унитаз.
– Ну почему же сразу… – начала возмущённо, а он забрал у меня тряпку, прополоскал и присел рядом, продолжая начатое мной и размеренно говоря:
– Могло бы, конечно, повезти, как Нике в своё время. Следователь-красавчик, расследование, романтика, все дела, но мы успели с ней поболтать и у тебя все красавчики по ту сторону от закона. А значит, получишь ты по полной. Начиная от сокрытия улик и, если совсем лютый, то ещё и соучастие припаяет. Отмажут тебя, конечно, но медицине можно ручкой помахать, разбирательства все эти, если ещё и условное…
– Ой, да брось! – скривилась в ответ, а он поднял голову, заглядывая мне в глаза. – Раз общались, прекрасно знаешь, что мой приёмный отец на короткой ноге с начальником участка, где ведут дело. Ничего они мне не припаяют, не вменят или что там обычно делают. Ну, побрызжет следак ядовитой слюной, на этом – всё.
– А теперь подумай, – сказал просто и выпрямился, – пока едем.
Я слегка нахмурилась и села в машину.
Не знаю, кто этот парень, но он так ловко подвёл меня к осознанию, что я никак не могу повлиять на ситуацию, что впору было начать аплодировать.
Ну, пришла я в участок со своими доказательствами. Честно, добропорядочно. И Петров начал их прорабатывать, а
