Его имя ничего не говорило работавшим там немцам, а пароль, теоретически открывавший ему все двери, оказался пустым звуком: парижские сотрудники абвера не проинформировали коллег в Португалии, и те, естественно, ничем не могли помочь агенту. Зато они решили извлечь из этого непонятного визита максимальную пользу и вручили “Фрицхену” две замаскированных под куски угля мины, которые должны были взорваться в пароходном котле. Агенту приказали бросить их в угольный бункер “Сити оф Ланкастер” и дезертировать с судна. Поставленный в безвыходное положение Чапмэн вынужден был рассказать некоторую часть своей истории пораженному капитану. “Зигзаг” оставил в его каюте обе мины, дал капитану контактный телефон МИ-5 и остался на берегу, отрапортовав немцам о выполнении задания. Португальская резидентура абвера поспешила отчитаться перед Берлином об удачно проведенной диверсии и по радио сообщила, что агент “Фрицхен” потопил судно, на котором прибыл в Лиссабон. Получив текст перехвата этого сообщения, в “20-м комитете” решили, что авантюрист “Зигзаг” подобным образом решил укрепить доверие немцев к себе, и приготовились к крупным неприятностям. Велико было облегчение контрразведчиков, когда “Сити оф Ланкастер” все же прибыл в порт и его капитан передал полученную информацию по назначению!
В абвере Чапмэна встретили как героя и перебросили на север Европы для работы в разведшколе инструктором по методам оперативной работы. В совершенстве освоивший радиопередатчик “Зигзаг” под видом пробы аппаратуры сумел из Осло связаться с МИ-6 и передать краткое сообщение, переадресованное разведчиками в МИ-5. В июне 1944 года двойник вернулся в Англию, выпрыгнув с парашютом с бомбардировщика, и благополучно дожил до конца войны. Его фантастическая история получила некоторое освещение в средствах массовой информации, а позднее по этому сюжету были написаны книги и снят фильм. Сам же Чапмэн в дальнейшем отошел как от разведки, так и от уголовного мира, и спокойно работал на электростанции.
Система дезинформации с помощью нескольких десятков двойных агентов заслуженно считается высшим достижением британской контрразведки во Второй мировой войне. Особенно ценно в ней то, что дезинформация не ограничивалась использованием двойников, а охватывала практически все существовавшие каналы и возможности, создавая у немцев впечатление многократного перекрытия поступающей информации. Жесткий контроль всех возможных каналов утечки подлинных сведений обеспечил ее эффективность, однако достижение британцев нельзя признать исключительным и не имеющим аналогов. В ряде регионов Европы немцы добились не меньших успехов, и это их достижение было намного весомее, поскольку они действовали в оккупированных и поэтому враждебных странах. В Соединенном Королевстве контрразведка работала дома, в более легких условиях, что признал и сам председатель “20-го комитета” Дж. Мастерман. Анализируя после войны ситуацию с двойниками, он пришел к выводу: “Существенная причина, объясняющая, почему система дезинформационных мероприятий увенчалась успехом, а система германского шпионажа в Соединенном Королевстве провалилась, может быть сформулирована в простом предположении, что в военное время шпион во враждебной стране обречен на провал… Во вражеской стране его (шпиона — И. Л.) дело почти безнадежно. Подозрительность повсеместна и немедленно вспыхивает при малейшем проявлении интереса к военным или полувоенным вопросам; постоянно контролируется безопасность, личные документы должны выдерживать все проверки; передача любой информации представляет почти непреодолимую трудность”[53]. Следует отметить, что такая ситуация, по его мнению, характерна исключительно для периода боевых действий: “В мирное время шпионаж легок и результативен; контршпионаж труден и неблагодарен; в военное время шпионаж труден и обычно безрезультатен, контршпионаж сравнительно легок и приносит богатейшие плоды”[54].
Не все операции под эгидой “20-го комитета” проводились силами МИ-5 и с использованием агентов-двойников. Одна из наиболее успешных дезинформационных акций “Минс-мит”, иногда именовавшаяся “Троян хорз”, была осуществлена силами морской разведки и не использовала агентурный аппарат. Ее целью являлось введение немцев в заблуждение относительно предстоящего района высадки британских войск в районе Средиземноморья весной 1943 года (операция “Хаски”). Концентрация сил десанта не могла оставаться тайной для противника, однако следовало попытаться убедить германское командование, что они будут направлены не на Сицилию, как это планировали англичане, а на Сардинию или в Грецию. Для этого было принято решение подбросить немцам комплект дезинформационных документов при обстоятельствах, исключающих любые подозрения в отношении ее происхождения. Руководителем операции “Минсмит” стал капитан-лейтенант, впоследствии капитан 3-го ранга, сотрудник НИД Ивэн Монтегю. Основополагающей концепцией операции являлось то, что тело погибшего офицера с находящимися при нем секретными документами должно было быть выловлено в море близ испанского порта Уэльва. По сведениям СИС, там работал установленный германский агент, имевший близкие контакты с испанскими властями и поэтому обладавший доступом к официальным материалам. Консультации с медиками показали, что для “Минсмита” совершенно не обязательно использовать утопленника, поскольку при вскрытии практически одинаковую с утоплением картину дает смерть от пневмонии. После этого в одной из больниц было подобрано соответствующее тело. Родственники дали согласие на это в интересах государства, но одним из их условий было неразглашение личности покойного независимо от срока давности. По этой причине имя человека, тело которого было использовано в операции “Минсмит”, оставалось неизвестным по 2001 год. Монтегю с помощниками установили, что дующий в апреле в районе Уэльвы северо-восточный ветер неминуемо прибьет тело в спасательном жилете к берегу. Медики посоветовали для сохранности предварительно поместить его в заполненный сухим льдом цилиндрический контейнер из листовой стали длиной 2 метра и диаметром 60 сантиметров с прослойкой из асбеста. Выделявшийся углекислый газ полностью вытеснил кислород, и разложение тела было надежно предотвращено.
Параллельно готовились соответствующие документы. Основным дезинформационным материалом стало письмо заместителя начальника имперского генерального штаба генерала Арчибальда Ная командующему армией в Тунисе генералу Гарольду Александеру. В нем не просто приводилась информация о ложном районе высадки, но и выражалась надежда, что немцы поверят якобы проводимой в настоящее время дезинформационной операции с целью убедить их в предстоящей высадке десанта на Сицилии. Таким образом британцы решили одновременно дискредитировать все материалы о подлинном районе назначения десанта, которые могли попасть к германской разведке. Командующий объединенными операциями лорд Маунтбэттен тоже написал фиктивное письмо Александеру, в котором в завуалированной форме содержался намек на предстоящее вторжение на остров Сардиния, однако главным его предназначением было обосновать нахождение у “утонувшего” офицера столь секретного документа, как письмо Ная.
Теперь требовалось создать личность человека, тело которого предстояло опустить в море возле порта Уэльва. С учетом возраста, уровня важности перевозимых документов и распространенности фамилии, решено было сделать его капитаном морской пехоты Уильямом Мартином, которому на период войны присвоено временное звание майора. Созданный таким образом офицер был причислен к штабу морских десантных операций, что вполне оправдывало направление его в район Средиземноморья, где в качестве специалиста по
