– Ты думаешь, это он мог прислать письмо?
– Нет, вряд ли. Чтобы придумать и осуществить какой-то более или менее сложный план, Джоуи необходимы недели и даже месяцы, а наш парень сработал в течение нескольких часов. Однако у меня есть основания полагать, что он может знать или догадываться, кому могла прийти в голову подобная идея. Если вообще кто-то в курсе этого дела, то это в первую очередь Джоуи.
– И ты знаешь, где его найти?
– Дай мне десять минут! – самоуверенно заявил Квентин.
Десять минут обернулись почти получасом, но Кендра не особенно этому удивилась и терпеливо ждала у поворота в какой-то подозрительный не то тупик, не то переулок, в котором исчез Квентин. Одним глазом она приглядывала за их машиной, в то же время готовясь подстраховать Квентина, если в этом возникнет нужда. Пока он отсутствовал, Кендра довольно вежливо отклонила не менее четырех предложений «немного прогуляться» и весьма резко отшила заинтересовавшегося ею сутенера.
Когда Квентин вернулся, Кендра кротко спросила:
– Ты нарочно поставил меня на этом углу?
Квентин ухмыльнулся.
– Разве здесь все еще оживленно? – с невинным видом осведомился тот.
– Мерзавец, – беззлобно констатировала Кендра.
– Извини, если что-то не так. – Квентин приложил руки к груди. – Просто я был уверен, что ты сумеешь за себя постоять. Считай, что это комплимент, – быстро добавил он.
– Гм-гм… – Кендра посмотрела на него без улыбки.
– Кстати, любопытно было бы узнать, – поинтересовался Квентин, – как высоко котировались акции?
– Ты действительно хочешь знать, во сколько оценили мое тело несколько проходивших мимо одиноких мужчин?
– Так их было несколько?!
– Ну хватит!
Квентин ухмыльнулся:
– Кто знает, быть может, в следующий раз нам придется работать под прикрытием где-нибудь на панели. Должен же я иметь хотя бы приблизительное представление о твоей рыночной стоимости!
– Иди к дьяволу, – вежливо сказала Кендра. – Скажи лучше, нашел ты своего Джоуи?
– А то как же!
– Тогда поехали отсюда скорее.
Через пять минут, когда оба уже сидели в машине, Кендра сказала:
– Кстати, о рыночной стоимости, один джентльмен предложил мне пятьсот долларов.
Квентин удивленно присвистнул:
– Вот это да! Либо с тех пор, как я был ребенком, Сиэтл действительно сильно изменился, либо я не учел фактор инфляции.
– Заткнись! – огрызнулась Кендра.
Джон закрыл последнюю папку по делу Митчелл и вопросительно посмотрел на Мэгги. Когда она отрицательно покачала головой, он положил папку на середину стола и сказал, обращаясь к Энди:
– Спасибо, что позволил мне взглянуть. К сожалению, ничего интересного я там не нашел.
– С исчезновениями так всегда бывает, – ответил Энди. – Ни одной зацепки в начале, и ни одной в конце, когда женщина уже найдена.
Мэгги понимала, что это вовсе не камешек в ее огород, но сочла нужным сказать:
– Мне бы очень хотелось нарисовать портрет этого негодяя, но он был так осторожен, что никто из его жертв не запомнил никаких существенных деталей.
– Я знаю, Мэгги.
Она вздохнула.
– Попробую еще раз поговорить с Эллен Рэндалл, – сказала она. – После того, как… Словом, я хотела дать ей несколько дней, чтобы прийти в себя.
– После того, как я тебе помешал, – сказал Джон. – Поверь, Мэгги, мне очень жаль.
Мэгги кивнула:
– Я знаю. Впрочем, Эллен все равно была не готова к подробному разговору. Боюсь только, что и она не скажет мне ничего такого, за что можно было бы зацепиться, но попытка не пытка. Я позвоню ей сегодня во второй половине дня. Может быть, она согласится встретиться со мной, скажем, завтра.
– Здесь? – быстро спросил Энди.
– Пусть сама решит. – Мэгги пожала плечами. – Но дома ей, наверное, будет удобнее.
– Ладно, если тебе понадобится комната для допросов, дай мне знать.
– Договорились.
Энди постучал ногтем по папке с делом Митчелл.
– Итак, мы по-прежнему топчемся на месте. Часть моих людей пытается узнать все, что можно, об авторе записки, остальные ищут Саманту – живую или мертвую. Поскольку ускорить эти процессы не в наших силах, я хотел бы предложить вам с Мэгги еще одну любопытную загадку.
Джон пристально посмотрел на Скотта и Дженнифер, потом перевел взгляд на Энди.
– Я чувствовал, что ты что-то скрываешь!
– Я ничего от тебя не скрывал, Джон, – возразил Энди. – Точнее, я делал это не потому, что мне так приказали, а потому, что дело довольно странное.
– В каком смысле – странное?
Вместо ответа Энди откинулся на спинку стула и махнул рукой своим младшим коллегам, словно предлагая им все объяснить.
Слово взяла Дженнифер.
– Мы были уверены, – сказала она, – что Окулист выбирает жертвы совсем не случайно. Напротив, создавалось впечатление, что каждую из них он специально разыскивает, но мы никак не могли установить в его действиях закономерности. Слишком уж разными были его жертвы по внешности, телосложению, характеру и даже по положению в обществе. Кроме того, почерк преступника и выработанный им отвратительный ритуал выглядели достаточно устоявшимися – это подтверждали все психологи, к которым мы обращались. Между тем нам было известно, что Окулист начал активную преступную деятельность немногим больше, чем полгода назад. Это и натолкнуло нас со Скоттом на мысль, что он, возможно, черпает свои идеи из какого-то источника, например, из старых, нераскрытых дел, которых полным-полно в полицейских архивах.
– Не вижу в ваших рассуждениях ничего странного, – заметил Джон. – Напротив, пока все очень логично.
– Странными были результаты поисков, – пояснила Дженнифер.
– Вот как? – спросила Мэгги. Голос ее звучал как-то необычно, но, кроме Джона, этого, казалось, никто не заметил.
– Да, странными и пугающими, – сказала Дженнифер. – Сначала мы наткнулись на очень похожую серию преступлений, которые происходили в Сиэтле в одна тысяча девятьсот тридцать четвертом году. Четыре молодые женщины были изнасилованы и убиты, предположительно, одним и тем же преступником, в течение полутора лет. Ни одно из преступлений не было раскрыто. В одной книге, посвященной криминальной истории Сиэтла, упоминается не четыре, а шесть совершенно одинаковых случаев. Мы считаем, что в тридцать четвертом от рук одного и того же негодяя пострадали как минимум восемь женщин, но последние два преступления стоят несколько особняком. Я объясню, что я имею в виду, но сначала взгляните сюда.
