так прочно застревает у меня в голове, я не сижу на месте, ожидая, что из этого выйдет.
Вечер был ветреный, а наш квартал сам по себе напоминает аэродинамическую трубу. Я засунула руки в карманы и вжала голову в плечи, опустив подбородок, чтобы согреть шею.
— Извините, что отняла у вас время, — проговорила я. — Вы были правы. На меня просто нашел приступ паранойи.
Этот вариант — более приемлемый. — Она не уточнила: более приемлемый, чем что — и для кого именно. — Но я ценю, что ты мне позвонила. Значит, ты понимаешь мою роль. Значит, у меня есть возможность показать тебе, как для меня важно, чтобы ты больше не попадала в неприятности. И я тебе в этом помогу.
Понятно. Она поможет мне не попадать в неприятности. В словах агента Хэйзан звучала угроза, и ее даже сложно было назвать скрытой. Она была громкой и четкой: я слежу за тобой.
— Хорошо, — ответила я. — Спасибо.
Она остановилась и посмотрела на меня. Она улыбалась так, как будто только что выиграла лотерею, но не собиралась никому об этом рассказывать.
— Абсолютно не за что.
Что она увидела? Что ей было известно?
Мы развернулись к моему дому.
«Уже почти все, — сказала я себя. — Осталась всего пара минут. Не теряй самообладания, и все будет в порядке».
Наконец мы дошли до моего дома. Я бросила взгляд на наше окно, всей душой желая избавиться от агента Хэйзан, пока ее не увидели родители или сестра.
— Не переживай, — сказала она. — Я ухожу.
Она уже отвернулась вполоборота, как вдруг снова посмотрела на меня.
— Кстати, — начала она и полезла рукой в карман. — По-моему, ты кое-что обронила.
Она разжала пальцы, и я увидела у нее на ладони крышку от моего объектива.
Где-то с секунду мы обе молча смотрели на нее, потом она потянулась ко мне и засунула ее в карман моих джинсов.
— Тебе стоит внимательнее следить за вещами, Алексис, — проговорила она. — А иначе кто знает, где они могут оказаться.
Я сказала себе: ей не удастся испугать меня так, чтобы я потеряла дар речи. Поэтому я неестественно громко выдавила:
— Спасибо.
— Вот это, например, нашли в шестнадцати метрах от тела Эшлин Эванс.
Я молчала. У меня сдавило горло.
— Но ты, конечно, ничего об этом не знаешь.
Мне нужно было держаться. Иначе я сразу бы разлетелась на миллион осколков.
— Не знаю, — ответила я. — Извините.
— Ну, хорошо. — Агент Хэйзан вытерла руки о пиджак. — Потому что я бы очень расстроилась, если бы ты оказалась причастна к этой проблеме.
Я стала подниматься на крыльцо.
— Увидимся, Алексис! — крикнула она.
Я зашла в дом, боясь оглянуться через плечо.
24
На следующий день я пошла в редакцию альбома до начала уроков. Эллиот на этот раз в толстовке с надписью «ПРИНСТОН» — уже сидела за своим столом.
— Как дела? — спросила она.
— Сколько у тебя толстовок из разных колледжей? — спросила я.
— Не знаю. Может, пятнадцать. — Она пожала плечами. — Я взращиваю в себе амбициозность.
А. Ну ладно.
Она подняла взгляд от макета, на котором ставила какие-то пометки.
— Завтра утром ты фотографируешь команду болельщиц, так?
Я кивнула, взглянув на запутанное расписание, помеченное разными цветами, которое висело на доске.
— Ты сказала уборщикам, чтобы подвинули мусорные баки?
— Ой, нет. — Я хлопнула себя по лбу и опустилась на стул. — Совсем забыла.
— Ничего, — сказала Эллиот. — Я сама с ними поговорю.
— Нет, извини, пожалуйста…
— Не извиняйся. Мне нужно было выразиться поконкретнее.
— Я все сделаю. Их кабинет — та маленькая постройка рядом с полем, да?
Она пожала плечами и сказала:
— Я не против прогуляться.
— Ты уверена?
— Ты знаешь, что большинство людей, начинающих предложение со слов «ты только не обижайся», на самом деле в тайне надеются тебя обидеть? Так вот, клянусь, я этого правда не хочу. — Она закрыла ручку колпачком и положила ее на стол. — Ты только не обижайся, Алексис, но в последнее время ты выглядишь ужасно. Отдохни немного, а то скоро начнешь падать в обморок на фотосессиях.
Переубедить Эллиот было невозможно, так что я кивнула.
— Чад рассказал, что на днях у тебя чуть подснесло крышу. — Она говорила с тщательно выверенной интонацией, снова начав разглядывать макет. Казалось, она хочет подчеркнуть, что не придает этой ситуации большого значения. — Правда, Чад любит совать нос в чужие дела, и я не удивлюсь, если он все преувеличил.
Я покачала головой и провела пальцем по краю стола.
— Я думаю, он ничего не преувеличивал, — сказала я. — Если ребятам некомфортно работать рядом со мной, я уйду.
Эллиот швырнула ручку на стол. Ее глаза неистово сверкнули.
— Он тебе так сказал? — прорычала она.
— Кто? Чад? Нет, нет — на самом деле он повел себя очень мило. Даже как-то странно.
Она откинулась на спинку стула и расслабилась.
— Это моя собственная идея, — продолжила я. — В школе есть много ребят, которые знают про меня неприятные вещи — или думают, что знают. Я не хочу, чтобы это создавало вам неудобства.
— Алексис, можно дать тебе непрошеный совет?
— Если я соглашусь, он же перестанет быть непрошеным?
Она широко улыбнулась.
— Логично. Так вот. Слушай. Ты — прекрасный фотограф.
— Спасибо.
Она махнула рукой, чтобы я замолчала.
— Ты талантливая. Ты умная. Ты веселая. Ты можешь ужиться с Чадом. Следовательно, ты хороший человек.
— Ну, я…
— Шшш. Я еще не приступила к совету. Вот он: найди людей, которые будут относиться к тебе так, как ты этого заслуживаешь. А остальных пошли к черту. И никогда не оглядывайся назад.
Я вздохнула.
— Ты веришь в Бога? Я верю в Бога. И я думаю, Бог делает людей ровно такими, какими хочет их видеть.
Я моргнула.
— Я… Я не знаю, верю или нет…
Эллиот покачала головой.
— Ты упускаешь самое главное.
Вот уж наверняка.
— И что же это?
— А это то, что надо жить дальше. Прости себя. Перестань считать, что ты заслуживаешь всего самого худшего.
Я провела пальцем по столу, вырисовывая круг.
— Сказать легче, чем сделать.
— Легче? — повторила она, поднимая брови. — А кому нужно, чтобы было легче? Легче — это скучно. В общем, мне пора работать. Иди поспи в библиотеке или займись еще чем-нибудь.
Я еще раз вздохнула.
ВИ Спасибо. Я думаю, может…
— Не думай, кузнечик, — сказала она. — Доверяй чутью.
Я обещала Джареду, что приеду после школы, но решила сначала сделать крюкнг к кирпичному домику рядом со старшей школой
