потом пожалеешь.
— Теперь она никогда не доверится мне. Все считают, что я недостаточно хорош для нее.
Эммет поднимает руку, качая головой.
— Не совсем так. Сомневались ли некоторые из нас, в том, чтобы подпустить тебя к ней? Безусловно, признаю это. То, что происходит, не совсем в твоем стиле, по крайней мере, когда речь идет о женщинах. Мы лучшие друзья почти десять лет, и ты ни разу не искал чего-то серьезного.
Я потираю затылок.
— Ты едва говоришь со мной в последнее время. Я думал, ты на меня злишься.
— Я не злюсь на тебя, чувак, и даже не думал, что ты недостаточно хорош для Оливии. Совсем наоборот. Я просто чувствую себя между двух огней. Это отстой, потому что я люблю вас обоих, и вам одинаково больно. Я понимаю, почему она боится, и в то же время вижу, как сильно она тебе нравится. Я хочу, чтобы вы были счастливы, и думаю, что будет здорово, если бы будете счастливы вместе, но не собираюсь подталкивать Оливию к тому, к чему она не готова, — его плечи поднимаются и опускаются. — Это отстойно для всех.
— Тогда помоги мне, — умоляю я. — Я тут как бы пытаюсь. Я ненавижу чувствовать себя таким. Я решил, чего хочу. Разве этого недостаточно, чтобы стало легко?
Кара на мгновение задерживает на мне взгляд, и начинает громко смеяться.
— Я безумно тебя люблю, Картер, но неужели ты настолько наивен, когда речь идет об отношениях? Все не встанет на свои места лишь потому, что ты решил, что хочешь ее.
— Но у вас же все так и было.
— Без обид, но, если Эм был хоть наполовину как ты, я бы, наверное, заставила его потрудиться немного больше. Но то, что мы влюбились с самого начала, не значит, что нам не было трудно. Нам приходилось выбирать друг друга каждый день, откладывать в сторону наши разногласия и работать сообща, идти на компромиссы, строить совместную жизнь. Может показаться, что все просто встало на свои места, но мы упорно работали над этим, и в любых хороших отношениях так и будет. Ты берешь две жизни и объединяешь их. Это требует много работы и сильной приверженности к общей цели. Ты хочешь этого?
— Да, — странно, что может сделать простое слово из двух букв, произнесенное с такой уверенностью. Тяжесть уходит. Приходит осознание. Да, я хочу выбирать Оливию, снова и снова. Я хочу работать для нее, для нас. Я хочу стать лучше, не только для нее, но и для себя.
Кара берет меня за руку и тянет обратно через бар.
— Тогда давай вернем тебе твою девушку, мистер Беккет.
ГЛАВА 18
ПОЩАДИ МОЕ СЕРДЦЕ, НЕ ЖАРЬ ЕГО КАК БЕКОН
Что? Почему? Им только-только исполнилось семнадцать лет, а их личная жизнь лучше моей.
Черт возьми, это урок физкультуры в выпускном классе. Им обязательно целоваться?
— Серьезно, — простонала я, проводя ладонью по лицу. Выглядит так, будто они друг друга вот-вот засосут. — Ладно, милочки, достаточно.
Я упираю кулаки в бедра, пока Люси и Джин игнорируют меня. Уверена, они меня услышали — я вижу, как они хитро улыбаются, но мои подопечные любят выводить меня из себя. Я сама в этом виновата. Я слишком дружелюбная и мягкая со своими учениками, и порой это оборачивается против меня. Не сосчитать сколько раз я уже пыталась пресечь эти публичные проявления отношений, особенно на смешанных занятиях, где бывают и мальчики, и девочки.
— Нет. Не-а, не-а, не-а, не-а, — я хлопаю в ладоши пятьсот раз, пока они не прекращают. — Вы на уроке! Вам семнадцать! Вот вам идея: подождите, пока закончится урок.
Они отлипают друг от друга громко смеясь. Люси проводит тыльной стороной запястья по своему рту.
— Простите, мисс Паркер. Вы самый классный учитель школы.
Я угрожаю ей указательным пальцем.
— Не пытайся задобрить меня этой лапшой про классного учителя, — пихаю ей в руки набор надувных ограждений, и говорю: — Поставь их вдоль красной линии, будь добра.
— О, черт, — Джин со стоном откидывает голову. — Только не челночный бег.
— Да, челночный бег. Это урок физкультуры, мисс Росс. Вы здесь по своей воле.
Она скрещивает руки и хмурится, стуча кроссовком по полу.
— Люси заставила меня.
— О, чего не сделаешь ради любви.
Люси устанавливает ограждения и бежит обратно, отбрасывая свои прямые, иссиня-черные волосы на плечи.
— Вы в порядке, мисс Паркер? Выглядите немного, не знаю… — она окидывает рукой мое лицо. — Грустной, в последнее время.
— Я? Грустная? Нет, я в полном порядке. Супер-пупер порядке, — супер-пупер порядке, дамы и господа.
Пол подходит, опускает локоть на плечо Люси.
— Да, что случилось? Вы почти не смеялись над моими шутками.
— Может, стоит поработать над материалом?
Он усмехается.
— Я смешной просто пи… — его рот захлопывается, глаза расширены и устремлены на меня, а я смотрю на него, нахмурив брови. — Пипец. Смешной просто пипец.
— Ну да, ну да, — меня перебивают распахивающиеся двери спортзала, я провожу рукой по глазам и вздыхаю, когда великолепная, длинноногая блондинка влетает в помещение. Все взгляды устремлены на нее, когда она снимает свои огромные солнцезащитные очки. — Ради всего святого. Кара! Ты не можешь просто ворваться сюда! — я размахиваю руками. — У меня урок!
Она взмахивает рукой.
— Урок окончен.
— Что? Нет! Нет, урок не окончен, — я кручусь вокруг, указывая на своих учеников, вся двадцать одна пара глаз прыгает между мной и Карой. — Останьтесь!
Кара тяжело вздыхает и откидывает голову.
— Ну же, мисс Паркер. Это последний урок. Позвольте этим детям повеселиться. Побудьте крутой.
— Я крутая! Я веселая! У нас здесь очень весело! — я оглядываюсь вокруг в поисках подтверждения. Не получив его, я вскидываю руки вверх. — Ладно. Идите. Но все, кто завтра опоздает, будут делать берпи.
Прижав руки к груди и нервно постукивая одной ногой, я смотрю за тем, как все мои ученики приветствуют мою лучшую подругу. Я бы хотела сказать, что это происходит впервые, но это не так, и это не последний раз. Кара сама устанавливает себе расписание, а мой директор в нее влюблен, поэтому она слишком часто приходит в спортзал.
Кара одаривает меня тем, что она считает очаровательной улыбкой и направляет обе руки в сторону моего кабинета.
— Пройдите в мой кабинет, мисс Паркер.
— Это мой кабинет, — ворчу я, а затем бросаюсь вперед в безуспешной попытке опередить ее.
Она опускается на мой стул, покачивается взад-вперед, локти
