не оставил бы меня одну. Он огляделся по сторонам, словно так было задумано, и спустя несколько секунд подошел ко мне.
— Никак не привыкну к этому, — скорее всего он имел в виду пламя, лизавшее своими языками мои ладони. Намеренно пропустила его комментарий мимо ушей, чтобы он немного позлился. Я не могла видеть его лица, но чувствовала, как взглядом он прожигал мой затылок. Из комнат начали выходить ученики. Такое резкое отключение света не могло не беспокоить нас, ведь все знали, что на случай отключения электричества всегда есть запасной генератор, который должен незамедлительно включиться.
Я оглядела тех, кого можно было разглядеть благодаря магическому пламени. Удивление читалось на лицах всех учеников, это доказывало, что отключения электричества здесь — событие из ряда вон выходящее. Кто-то был в пижаме, кто-то в повседневной одежде, а кто-то вообще в полотенце. На мой взгляд, им повезло меньше всех, потому что из душа пришлось выходить в том, в чем мать на свет родила. Студенты вооружились всевозможными приборами, излучающими свечение. Кое-кто, как и я, мог похвастать владением огненной стихией, другим же приходилось довольствоваться свечой, фонариком или магическим камнем.
Если бы ординар каким-то образом смог попасть в эту школу сегодня вечером, он бы подумал, что здесь проходит крайне странная вечеринка с использованием самой разнообразной светящейся бутафории.
Мне не давал покоя вопрос почему выключили свет. Я вышла в центр холла и слышала, как за мной по пятам молча следует Эндрю, изредка посапывая немного громче, чем следовало. Значит, он злился. Этот факт заставлял меня улыбаться во все тридцать два зуба, но тут ко мне подбежала фигура, в которой распознала Анни.
— Кэти, ты в порядке? — Взволнованно спросила она, глядя на мою странную улыбку.
— О, все просто замечательно. У вас как дела?
— Да, все хорошо, ребята тоже в порядке, они у входа в столовую. Я была в тренировочном зале в момент, когда выключили свет. Кстати, кто-нибудь из вас знает почему?
— Без понятия, — пожал плечами Эндрю, который поравнялся с нами и пускал в меня молнии глазами. Едва подумала об этой мощной стихии, за окном блеснула молния, и я непроизвольно прижалась к Энди, отчего он ехидно заулыбался.
Неожиданно включился свет сразу во всех коридорах. После полумрака он казался ослепительно-ярким и резал глаза. В холл, стуча каблуками, вошла Александра, и едва появившийся гул десятков голосов тут же стих. Я всегда поражалась тому, какие спокойствие и уверенность она излучала, и как она заставляла всех замолчать одним лишь своим присутствием. Мне, порой, для того, чтобы обратить на себя внимание не помогали даже крики и яростная жестикуляция. Она остановилась неподалеку от нас и спокойно и четко произнесла:
— Произошло незначительное нарушение работы генераторов, но все неполадки устранены. Можете спокойно продолжать заниматься своими делами, — после этого люди стали расходиться. Вдруг Александра махнула мне рукой. Нельзя было игнорировать такой жест, тем более от главы школы. Я сразу же пошла к ней. Не знаю, в чем уже провинилась, но выражение ее лица было мрачным.
— Здравствуй, Кэтрин, как твое самочувствие? — Улыбнулась она мне, едва подошла. Это сбило меня с толку. Никак не ожидала вести светскую беседу с наставником, особенно после нашей «прекрасной» вылазки, о которой теперь ходит куча слухов.
— Просто превосходно. Завтра утром заканчивается постельный режим. — Повторила то, что сказал врач несколько часов назад.
— Это замечательные новости. Тогда завтра к полудню жду тебя у себя для разговора и объяснений того, что произошло. Эту беседу нельзя откладывать. — Её лицо стало опечаленным, и она устало взглянула на меня. Сейчас морщинки на ее лице выглядели глубже, чем обычно, а синяки, которые залегли под глазами, говорили о недосыпе.
— Конечно, профессор. Я приду. — На мой ответ она коротко кивнула и удалилась. За время нашего разговора ребята успели сменить свое местоположение, и мне пришлось постараться, чтобы найти их среди шушукающейся толпы. Вскоре заметила фигуру со светлыми волосами у дверей холла. Энди разговаривал с Уэсли, тот улыбался и, по всей видимости, смеялся с какой-то особенно хорошей шутки. Но потом его лицо переменилось, став каким-то озабоченным. Он говорил тихо и как-то настороженно, словно боялся, что его возьмут с поличным.
— Привет, Кэти, — улыбнулся мне оборотень, едва поравнялась с ними. К сожалению, моей сестры поблизости не оказалось. — Слышал слухи о той битве в логове гидр, молодчина, учитывая, что ты новичок в этом деле.
— Спасибо, — поблагодарила и почувствовала, что начинаю краснеть. — Но мне кажется, что все говорят о моем так сказать подвиге, — на этом слове сделала особый акцент и в воздухе начертила кавычки, — чересчур преувеличено. Меня как новичка больше интересует вопрос неполадок с электричеством в девять вечера.
— Уэсли как раз рассказывал, что узнал о перебоях в электричестве. — Сказал Эндрю приглушенным голосом.
— Да? И что же? — Поинтересовалась я, непроизвольно бросив взгляд на гору мышц, готовых вырваться из-под натиска майки. Вены и жилы выделялись настолько, что вызывали легкий ужас. Мне кажется, кто-то слегка переборщил с качалкой. Хотя черт знает, как у этих оборотней все на самом деле устроено.
— По слухам, свет вырубили демоны-приспешники. Они расшалились и испортили наш источник подачи питания, а затем дополнительный генератор. Но это версия учителей. Те, кто знают нужных людей, поговаривают, что за всем этим стоит кто-то другой, и электричество вырубили намеренно, чтобы отвлечь наше внимание и выкрасть нечто важное из нашей школы.
— Или кого-то, — мрачно вымолвил парень, который стоял возле Уэсли. Поначалу его вообще не заметила. Стоял себе, никому не мешал, в разговор не встревал. И тут вдруг заявил о себе. Он был длинным и слишком худощавым для своего роста. Наряд его состоял из простой черной рубашки и джинсов. Волосы цвета воронова крыла были уложены в странную колючую конструкцию, смутно напоминающую мне о чем-то знакомом, но намеренно забытом. Черты лица были выразительными и острыми. Длинный, прямой и тонкий нос, бледноватая кожа, черные брови (за такую форму многие девушки готовы убить) были утонченными и в то же время запоминающимися чертами его внешности. Глубокие скулы делали его лицо еще более вытянутым, и острый подбородок завершал этот образ. Пронзительные синие глаза, обрамленные черными ресницами, смотрели на меня оценивающе. — Я Питер. — Парень протянул мне руку с тонкими и длинными пальцами прирожденного пианиста. Не помню, чтобы видела его на занятиях или на вечеринке. Эндрю напрягся, и это сразу заметила, но руку в знак уважения протянула. И все же меня так и подмывало задать вопрос:
— Хм, а мы раньше не…? — Начала
