ли в этом теле элемент земли, элемент воды, элемент огня и элемент ветра?»
Теперь вряд ли может быть сомнение, что эти четыре элемента находятся в теле. И поэтому я полагаю, что использование здесь вопросительной формы выражает подходящий для исследования тип отношения. Суть вопроса состоит в наличии заинтересованного или любопытствующего отношения, которое не обязательно должно обрамляться словами.
Следуя указаниям, предоставленным этим примером из Экоттариака-агамы, вместо простого отмечания того, что вещи непостоянны, мы можем задать вопрос: «Давайте посмотрим, действительно ли они изменяются? Они действительно непостоянные?» Поддержание такого типа любознательности как отношения в уме, проявляется ли это вербально или нет, передает характерный аромат исследования дхарм.
Особенно плодотворный способ направления такого исследовательского отношения во время собственно медитации сатипаттханы обращен к состоянию нашего ума. Именно здесь при помощи этого пробуждающего фактора проводится различие между тем, что является искусным или благотворным (kusala) и, что наиболее важно, тем, что является неумелым и неблаготворным (akusala). Исследование своего собственного ума имеет непосредственную пользу, поскольку оно поддерживает непрерывность внимательности просто потому, что любая склонность к отвлечению легче и быстрее отмечается. Такое направленное исследование внутри может развивать форму мета-осознавания, которое формирует крепкую основу для медитации сатипаттханы.
Энергия
Установление такого отношения пытливости внутри требует некоторого упорства. Поддержание исследования необходимо для развертывания подлинного развития. И то, что поддерживает такое исследование, – это следующий фактор пробуждения энергии (viriya). В наставлениях Сатипаттхана-сутты этот пробуждающий фактор представлен следующим образом:
Если пробуждающий фактор энергии находится внутри, то знают: «пробуждающий фактор энергии находится внутри меня»; или если пробуждающий фактор энергии не находится внутри, то знают: «пробуждающий фактор энергии не находится внутри меня»; а также знают, как не возникший пробуждающий фактор энергии возникает и как возникший пробуждающий фактор энергии совершенствуется благодаря развитию.
Энергия, отмеченная в этом наставлении, не имеет отношение к жизненной энергии в телах обычных существ. Напротив, представленная здесь энергия, скорее означает упорство (настойчивость) в смысле активного и непрерывного взаимодействия с тем, что мы делаем и что переживаем. Согласно описанию, представленному в рассуждениях, где описывается последовательное формирование факторов пробуждения, такая энергия должна быть неколебимой (asallīna). И это подтверждает важность настойчивости, которая соответствует ближайшей задаче главного момента энергии как фактора пробуждения. Такое активное вовлечение может приобретать телесное и ментальное измерение.
Радость
Сочетание внимательности, любознательного отношения и поддерживающей опоры активного вовлечения приводит к благотворному типу радости, пити (pīti). В наставлениях Сатипаттхана-сутты в связи с этим сказано:
Если пробуждающий фактор радости находится внутри, то знают: «пробуждающий фактор радости находится внутри меня»; или если пробуждающий фактор радости не находится внутри, то знают: «пробуждающий фактор радости не находится внутри меня»; а также знают, как не возникший пробуждающий фактор радости возникает и как возникший пробуждающий фактор радости совершенствуется благодаря развитию.
Отмеченная здесь радость связана с тонкой радостью пребывания в данном моменте, о чем уже говорилось в шестой главе в связи с созерцанием ощущения. Это та же самая тонкая радость на более зрелом и развитом этапе, который может перерасти в пробуждающий фактор радости. Описание последовательного формирования пробуждающих факторов проясняет, что такая радость должна быть надмирской. Это определяет такой вид радости, который может служить пробуждающим фактором. Радость от временного отсутствия препятствий со стороны ума является хорошим примером того вида радости, который соответствует этому.
В суттах часто ссылаются на естественную структуру, в которой благотворные формы радости ведут к безмятежности и сосредоточению. Они до такой степени таковы, что нет необходимости формулировать намерение для благотворной радости вести к безмятежности тела и ума, а также для безмятежного тела и ума вести через внутреннее счастье к сосредоточению (AN 10.2; Anālayo 2003: 166). Это в свою очередь предполагает, что намеренное побуждение первых пробуждающих факторов вплоть до радости может сформировать основание для естественного развития, которое однажды сделает радость установленной, с единственной необходимостью следить за тем, чтобы это естественное развитие через безмятежность и сосредоточение привело в итоге к равновесию. Опираясь на внимательное исследование, которое поддерживается энергией, намеренное пробуждение радости представляется ключевым фактором во всем этом последовательном формировании пробуждающих факторов.
Безмятежность
Естественное успокоительное воздействие благотворной радости ведет к безмятежности ума. В Сатипаттхана-сутте в связи с этим сказано:
Если пробуждающий фактор безмятежности находится внутри, то знают: «пробуждающий фактор безмятежности находится внутри меня»; или если пробуждающий фактор безмятежности не находится внутри, то знают: «пробуждающий фактор безмятежности не находится внутри меня»; а также знают, как не возникший пробуждающий фактор безмятежности возникает и как возникший пробуждающий фактор безмятежности совершенствуется благодаря развитию.
Возникающие таким образом безмятежность и покой воздействуют на тело и ум. Тело становится легким, а ум – спокойным. Это становится манифестацией пробуждающего фактора безмятежности. Согласно рассуждениям, где описывается последовательное формирование пробуждающих факторов, безмятежность тела и ума ведет к счастью (sukha), в результате которого естественным образом возникает сосредоточение.
Сосредоточение
Наставления в Сатипаттхана-сутте относительно пробуждающего фактора сосредоточения звучат следующим образом:
Если пробуждающий фактор сосредоточения находится внутри, то знают: «пробуждающий фактор сосредоточения находится внутри меня»; или если пробуждающий фактор сосредоточения не находится внутри, то знают: «пробуждающий фактор сосредоточения не находится внутри меня»; а также знают, как не возникший пробуждающий фактор сосредоточения возникает и как возникший пробуждающий фактор сосредоточения совершенствуется благодаря развитию.
Обычный перевод самадхи (samādhi) как «сосредоточение» может иногда вызывать нежелательные ассоциации. Но поскольку это в целом установленная терминология, я полагаю, что в данном случае мне лучше не отходить от нее и вместо этого просто объяснять свое понимание значения палийского оригинала. Этот термин самадхи имеет определенный оттенок сведения воедино (Anālayo 2003: 72). Такое объединение ума не обязательно предполагает узкий фокус и определенно не требует использования силы, связей, которые могут называться «сосредоточением». Переводы, которые вероятно лучше передают нюансы термина самадхи, – это «собранность» или «самообладание» ума. Все это указывает на состояние тихого и объединенного спокойствия, которое полностью противоположно рассеянности и отвлечению.
С точки зрения благородного восьмеричного пути, сосредоточение, которое возникает в этот момент, может реализовать фактор пути правильного сосредоточения. Определение этого фактора пути говорит о сосредоточении, которое поддерживает и поддерживается другими факторами пути (MN 117; Anālayo 2003: 73). На самом деле правильное сосредоточение, судя по всему, не является простым достижением состояния погружения. Достижение погружения в принципе может быть частью вида практики, у которой нет руководящего принципа правильного воззрения. Такое сосредоточение не может считаться «правильным сосредоточением».
Само погружение являлось уже известным
