ворвались взводы тральщиков Гузенко и Лухтана. Теперь на очереди был Мюнхеберг — важнейший узел сопротивления врага на пути к Берлину. К нему войска 8-й гвардейской армии, в составе которых находились и наши тральщики, подошли к рассвету 19 апреля.
166-й инженерно-танковый полк, сосредоточившийся в лесу севернее города, получил задачу: вместе со стрелковым полком 47-й стрелковой дивизии атаковать Мюнхеберг, нанося удар с фланга и тыла. Одновременно другие части изготовились для атаки с востока и юго-востока.
Взлетела ракета — и атака началась. Как только танки и сопровождавшие их автоматчики достигли окраины Мюнхеберга, сразу же завязались ожесточенные уличные бои. Противник продолжал оказывать отчаянное сопротивление.
Здесь, как и затем в Берлине, тральщики действовали в составе штурмовых отрядов. Продвигаясь вместе с автоматчиками от квартала к кварталу, они планомерно уничтожали огневые точки противника и укрывшихся фаустников.
Гузенко, наступая со своим отрядом с северо-запада, решил предварительно зайти в тыл немцам и провести несколько дерзких бросков к центру города. Пробившись к основной дороге Мюнхеберг — Берлин, он повернул свою танковую группу с запада строго на восток, на полном ходу проскочил квартал, открыл внезапный огонь на перекрестке улиц и уничтожил миномет с расчетом. Среди окопавшихся неподалеку гитлеровцев сразу возникло замешательство. Не давая им опомниться, Гузенко сделал бросок и снова открыл пушечный огонь на следующем перекрестке, создавая видимость окружения. Потом повторил этот маневр еще раз. У гитлеровцев началась паника. Дружной атакой главных сил нашей пехоты разгром противника на этом участке был завершен.
После падения Мюнхеберга сопротивление врага несколько ослабло. Однако впереди ожидали новые оборонительные рубежи, для преодоления которых требовалось немало наших усилий.
В моем личном архиве хранится текст письменного отзыва командования 47-й гвардейской стрелковой дивизии, в полосе которой действовали наши тральщики при прорыве зееловского рубежа обороны. Позволю себе процитировать этот документ, поскольку он коротко, но исчерпывающе характеризует боевую работу танковых минных тральщиков, а также подтверждает и дополняет мой рассказ:
«166-й инженерно-танковый Киевский Краснознаменный полк минных тральщиков с 14 по 19.4.45 г. находился в оперативном подчинении командира 4 гв ск на период боев по прорыву обороны противника с плацдарма на р. Одер западнее г. Кюстрин.
В полосе наступления 47-й гвардейской стрелковой дивизии действовала одна рота тральщиков, в задачу которой входило проделывание проходов в возможных минных полях противника на переднем крае и в глубине его обороны.
Рота тральщиков, наступая в общем направлении на Ной-Тухебанд, Зеелов, шла впереди линейных танков и самоходных артустановок, обеспечивая относительно беспрепятственное продвижение их вперед.
Действуя смело и решительно, уничтожая живую силу и огневые средства противника, тральщики 166-го инженерно-танкового Киевского Краснознаменного полка обеспечили тактический успех частям и соединениям линейных танков и способствовали продвижению нашей пехоты.
Тральщики первыми вошли в Зеелов и продолжали преследование противника до западной окраины с. Дидерсдорф.
В ходе боев по прорыву обороны противника в полосе наступления дивизии с 14 по 19.4.45 г. рота нанесла следующие потери противнику:
уничтожено: солдат и офицеров — до 100, танков — 1, птор — 11, минометов — 7, пулеметов — 9, автомашин — 2, повозок с боеприпасами — 4, блиндажей — 6.
Вывод: танки-тральщики успешно справились с поставленной боевой задачей, прорвав совместно с пехотой и саперными подразделениями долговременную оборону противника на рубеже Ной-Тухебанд и осуществив совместно с линейными танками дальнейшее преследование противника.
Командир 47-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии генерал-майор Шугаев.
Начальник штаба гвардии полковник Ионов».
День за днем, сбивая противника то с одной, то с другой занимаемых позиций, наступавшие все ближе подходили к столице фашистской Германии. 22 апреля части 8-й гвардейской армии овладели пригородами Дальвиц, Шенейхе, Фихтенау, Райсдорф, Фридрихсхаген, Вендешлос.
Залитые весенним солнцем цветущие сады пригородов казались каким-то случайным оазисом среди огня и дыма сражения, среди воронок от бомб и снарядов.
В ночь на 23 апреля в районе Кёпеника был захвачен неповрежденный мост через Шпрее, по которому двинулись наши танки. Противник пытался сорвать переправу сильным заградительным огнем, но нашей артиллерии удалось накрыть позиции его минометов и штурмовых орудий.
После перехода через Шпрее подразделения полка танков-тральщиков были распределены по штурмовым отрядам и группам для ведения уличных боев. Вместе с ними находились и офицеры нашего штаба. Я был при второй танковой роте, где наиболее активно действовали в составе штурмовых отрядов взводы лейтенанта Лухтана и Гузенко. Мы все уже имели на руках план Берлина, полученный из штаба армии. Это помогло нам не путаться в названиях бесчисленных «штрассе». Крупные здания и отдельные кварталы в плане были помечены и обозначены единым термином: «объект №…». Так, рейхстаг был объектом № 105, имперская канцелярия — № 106…
Да, мы в Берлине! Сбылось то, о чем мечтали еще под Сталинградом! Мы пришли, чтобы раз и навсегда разрубить свастику!
Казалось, каждому теперь было ясно, что наступил конец и дальнейшее сопротивление — преступно, ведет к излишнему кровопролитию. Однако тупое повиновение приказам гитлеровских бонз и слепой фанатизм обреченных не знали границ. На домах белой краской по-русски было написано: «Берлин останется немецким!» Кто-то из наших добавил: «Правильно, но без фашистов!»
В бою за Кёпеник продвижению танков лейтенанта Лухтана мешало штурмовое орудие. Тогда офицер приказал группе автоматчиков обезвредить его. Воины незаметно подползли с тыла к находившемуся в укрытии вражескому расчету и огнем из автоматов и трофейного фаустпатрона вывели орудие из строя. Затем они проникли в один из домов и на третьем этаже уничтожили пулеметную точку и двух фаустников. Путь для движения штурмового отряда был открыт.
На рассвете следующего дня командир роты капитан Антипов приказал Лухтану и Гузенко действовать совместно.
— Так вот, орлы, — вызвав их, начал Антипов. — Ровно через 30 минут вы будете наступать вдоль Варшауштрассе. По правой стороне — взвод Гузенко, по левой — Лухтана. Идти, прижимаясь ближе к домам, и взаимно прикрывать друг друга огнем. В случае стрельбы из окон или подъездов — сразу бить туда осколочным. Из укрытий фашистов будут выкуривать наши автоматчики. Ясно?
— Ясно! — ответили командиры взводов.
— С каждым из вас будет по шесть саперов и по два ранцевых огнеметчика, — добавил я. — Они помогут в ликвидации засад.
Когда шли к своим танкам, Гузенко сказал:
— Ну и названия тут! Не разбери — поймешь. У нас ведь, скажем, улица — улица и есть. А тут — и штрассе, и аллее, и плац…
— Ничего, — отозвался Лухтан, — разберемся. Вот покончим с Гитлером и еще погуляем по этим плацам и штрассам. А пока надо эсэсовцев из нор
