изрек Сотник, однако взял одноразовые перчатки, которые я достала из ящика стола и протянула ему. – Мне нужна лупа, что-то вроде талька и скотч. И вон то стекло, – он указал на крупный осколок, – протри. Перекись есть?
– Есть водка.
– Пьянствуешь здесь в одиночестве?
– Ну, да. Тоску заливаю… А лупы вот, на выбор. – Я выдвинула еще один ящик. – Талька нет, есть зубной порошок, скотч сейчас принесу.
– И кисточку… желательно веерную. Малярная не подойдет, – съязвил он, пряча улыбку.
«Дотошный вы, Михаил Юрьевич. Для следователя хорошо, но жить с вами – с ума сойдешь!» – пожалела я его будущую жену, хотя и не была уверена, что мой собеседник когда-нибудь женится.
Я принесла ему коробку с порошком, помазок для бритья и бобину широкого скотча – все это нашлось в шкафчике в туалетной «комнате». Протерев стекло и похвалив себя за то, что не выкинула ни одной вещицы Мазура, я удобно устроилась на стуле, чтобы понаблюдать за работой Сотника – тот уже осматривал мелкие предметы на столе.
Конечно, заявление в полицию я подавать не собиралась, но наличие свежих отпечатков, если таковые обнаружатся и, о чудо, будут идентифицированы, поможет выйти на след… Кого? Того самого искателя золота или просто банального вора?
Я была уверена, что Сотник разделял мои сомнения.
– Ляна, поищи неиспользованные пакеты, – распорядился майор.
– Мусорные пойдут?
– Вполне.
Рулон голубых пакетов я принесла в прошлый свой визит, седьмого июля. С благими намерениями – разобраться наконец с вещами и выкинуть ненужный хлам. Но прилегла на оттоманку… ненадолго. Проснулась, когда за окном было уже темно.
Оторвав один пакет, я протянула его Сотнику.
– Нашли что-нибудь, Михаил Юрьевич?
– Возможно, – не стал обнадеживать майор. – Отдам в лабораторию. Поеду, пора. Буду на связи.
– Хорошо.
– И вот еще что… – Он уже шагнул за порог, но внезапно повернулся ко мне: – Глупостей не наделай, лады? Я о Фандо.
Бросив на меня быстрый взгляд, Сотник, не дожидаясь ответа, направился к арке.
Смотрела я на широкую спину майора, а думала о Георге. Что это было? Угроза? Сотник, в чем я не сомневалась, выложил передо мной не всю оперативную информацию. В который раз я почувствовала тревогу – что такого мог совершить мой будущий муж, если его друг детства пытается предупредить, что я совершаю ошибку?
Я медленно шла домой – прошло меньше часа со звонка Фандо, я спокойно успевала обдумать разговор с ним. В квартире при Тате я сделать этого не смогу. Тем более учитывая то, как поспешно улизнула от нее утром.
Я рассчитывала на откровенность Георга, а могло получиться так, что мне, чтобы получить ответы на вопросы, придется припереть его к стенке аргументами и фактами. Сейчас я пыталась выстроить логическую цепочку событий в день конфликта в Жуковке.
Вкратце получалось следующее: как только начался пожар, баро, прихватив золото (и крест?), выезжает к моему отцу. Почему к нему? Дачи близко, и все-таки папа – его воспитанник, родной человек. Не предаст и не кинет.
Тамаш, двигаясь по дороге к дачам, подбирает идущего туда же пешим ходом Юдина. Поскольку встреча эта случайна, он, ничего не опасаясь, сажает попутчика в машину. А тут еще одна случайность – каким-то образом Роман Егорович замечает пакет, набитый золотыми украшениями. Кстати, совершенно тупое решение – перевозить такие ценности в простом пакете. Далее Юдин душит Тамаша шнуром… сзади? Допустим, если пассажир находился на заднем сиденье. Потом отгоняет авто от дороги в лес, пешим ходом движется в поселок. Или на трассу и в город? Вот это – вопрос… Ну, допустим, аргумент в пользу дач: хорошо зная расположение коттеджей и тот факт, что они почти все нежилые, скрыться в одном из них на несколько дней логичнее, чем топать туда, где гарантированно встретишь кучу народа. Да и безопаснее – пакетик-то тяжелый. И вот приходит Юдин в поселок, а там никого. И Громов уже в город укатил (еще, как утверждает, до конфликта в Жуковке), и папочка в соседнем селе самогоном наугощался так, что встать не может. Мне тоже наскучило бесплодное ожидание родителя, я закрываю окно в мансарде, дверь на ключ и покидаю поселок. И тут появляется Роман Егорович. Прячет золотишко и прячется сам. Самое подходящее место – заброшенный хозяевами дом. Стоп! Его дом, конечно же! Тот, где жил в юности, где знаешь все тайные места и где знаком звук скрипящих половиц и дверных петель. Запас еды наверняка прихватил – шел-то целенаправленно, а больше по этой дороге и некуда! Ночь прошла спокойно, утро… А тут возвращается в родные пенаты блудный мой папочка. Пьянющий или с похмелья – не важно. А вот состоялась ли историческая встреча – вопрос. Если да, то совсем худо: Роман Егорович, кстати, ростом не обиженный, выкидывает его (точнее, труп) со второго этажа с намерением имитировать суицид на почве помутнения рассудка от пьянства. Или он перед этим подливал папочке пойло? Возможно… Ставка на то, что разбираться с пьяницей никто не будет: ну, расстался со своей никчемной жизнью – туда, как говорится, и дорога. Так и вышло – Сотник, посчитав ниже своего достоинства прислушаться к домыслам и видениям чокнутой на всю голову шарлатанки, то есть меня, выносит вердикт о самоубийстве. Ни территорию поселка, ни даже сам дом не осматривает. Юдин тихо сидит в своем убежище, дожидаясь, когда мы все уберемся в город. На следующий день или позже – не важно, главное, до дня похорон матери Георга – он с добычей покидает поселок. Или еще раньше? Конечно же, он сначала заявился в дом своей бывшей возлюбленной, разыскивая ее внучку, то есть меня. В общем, территорию дач он покидает… навсегда? Скорее всего да, ему нужно бежать из города. Машины нет – значит, пешим ходом. А вдруг на лодке? Где он ее взял? Возможно, она была припрятана в его доме. Слабоватая версия, но другой пока нет. Да, Роман Егорович Юдин – вполне подходящая персона на роль лодочника в моем кино. Печально… Я замуж выхожу за сына возможного убийцы своего отца…
Совсем рядом просигналил автомобиль, я остановилась и обернулась. Поглощенная своими мыслями, я почти дошла до дома, и в
