– С точки зрения закона наш брак недействителен.
Тут принцесса обернулась к Ворону, забыв о слезах. Белый виновато смотрел на нее и выглядел так, словно приготовился спасаться бегством.
– Какая разница! – выкрикнула Лорна. – Если мы оба этого хотим и не хотим никого другого? Или ты не хочешь меня, а хочешь другую?
Ворон изумленно отшатнулся назад, словно она его ударила.
– Если мы начнем медовый месяц, – от этих слов румянец на его щеках проступил еще отчетливей. – То можем выдать себя. Для всех мы – брат и сестра. И если во дворце заметят, что у нас другие чувства друг к другу, мы можем оказаться в опасности. Подумай о том, где мы и кто ты. Мы в доме союзника Бреса, а ты – дочь короля Эннобара, за которую назначена награда. Брес правую руку отдаст, чтобы заполучить тебя живой или мертвой. Нам нельзя давать волю страсти! Нельзя!
Лорна молчала, тоже покраснев. В ней боролись привычка доверять Белому во всем и непреодолимое желание целоваться. Пробуждающаяся женственность требовала свою дань, отказываясь прислушиваться к голосу разума.
– Жены изменяют мужьям у них под носом, и все остается скрытым, – проворчала принцесса. – Кто узнает о нас – и как?
– Об изменах жен и мужей всегда знают соседи, взволнованно возразил Белый. – Чувства не скроешь. Ты думаешь, люди слепы? Такие вещи сразу замечают те, кто любит совать нос в чужие дела. Мы на виду у всех, и перемена в тебе окажется слишком яркой… Придворные и слуги догадаются, что у тебя появился любовник.
– Ты не любовник, а муж!
Лорна стиснула кулаки. Хотелось ударить Ворона побольнее, но девушка понимала, что он прав.
– Ну и пошел ты тогда к свиньям, – выпалила она.
Глаза Ворона распахнулись от удивления.
– Ваше Высочество…
– К свиньям! – с наслаждением повторила Лорна. – Провались ты вместе со своей осторожностью!
Она вскочила со стула и принялась натягивать плащ.
– Куда ты?
– Заниматься живописью, меня принц Нильс любезно пригласил составить ему компанию в рисовании пейзажей, – огрызнулась Лорна.
– Ты сказала ему, что умеешь рисовать? – нахмурился Ворон. – Но это может быть опасно. Ты – сестра лекаря. Сестре лекаря не пристало владеть искусством знатных дам. Ты можешь выдать себя, и…
Лорна набрала в грудь побольше воздуха.
– Катись к свиньям вместе со своей осторожностью!
Ворон не успел ничего ответить – Лорна вылетела за дверь и устремилась к покоям принца Нильса. Она шла так быстро, как только позволяли манеры, вне себя от злости. Кем надо быть, чтобы испортить ей сладкий миг первого поцелуя? Точно, он не любит ее. Если бы любил, разве стал бы отвергать? Лорна готова была разреветься. Она вдруг ужасно соскучилась по принцу Нильсу. Он всегда так любезен и вежлив, смотрит на нее с восхищением – так, как никогда не смотрит на нее собственный муж.
Задыхаясь от еле сдерживаемых чувств, Лорна почти вбежала на террасу. Принц Нильс стоял перед холстом и пытался поймать в ловушку красок свой любимый туман. Рядом дожидался второй холст – на нем Лорна начала набрасывать городской пейзаж.
– Добрый день!
Нильс очень обрадовался ее появлению. Пробормотав приветствие, Лорна взялась за кисти. Они работали в тишине, но Нильс то и дело косился на ее белые красивые руки, легко и стремительно наносящие уверенные мазки. Кисть так и порхала – и вот на холсте уже поднялись шпили городских башен, проступила озерная гладь.
– У вас удивительно утонченный вкус, – восхищенно заметил Нильс. – Вы наверняка получили хорошее воспитание. Ваши манеры, владение кистью, музыкальный голос… Уверен, вы поете.
– Немного, – ответила Лорна. – Родители могли себе позволить обучать меня тому, что должна знать знатная девушка. А вкус может быть и врожденным.
– Но если его не развивать, то он пропадет! – возразил принц Нильс. – Пожалуйста, спойте!
Лорна обернулась к нему. Потом оглянулась на дверь в галерею. Похоже, никто не хотел сегодня мерзнуть на ветру и любоваться на художества принца.
– Я бы не хотела похваляться своими способностями. Я ведь просто сестра лекаря. Зачем привлекать лишнее внимание? Понимаете, пойдут сплетни…
– Я никому-никому не скажу, – Нильс прижал руку к сердцу, умоляюще глядя на нее. – Вот, у меня с собой есть лира, я буду играть, а вы – негромко петь. Лира заглушит ваш голос, а если что, скажем, что пел я. У меня голос… не очень мужской.
Лорна сама того не желая улыбнулась. Отказать принцу было невозможно. Внешность его была малопривлекательной и совершенно немужественной, но красивые большие глаза и бесконечная доброта, отражающаяся в них, внушали приязнь. Принц Нильс покорял светом души, очарованием незлобивости и беспомощностью.
– Хорошо.
Лорна откашлялась, глубоко вдохнула и взяла на пробу несколько нот. Принц Нильс тронул струны лиры. Лорна осмелела и негромко завела балладу о драконе и семерых королевских дочерях. Нильс играл мастерски – худые пальцы нежно касались струн, мелодия помогала голосу, вела его за собой. Лорна раскраснелась, Нильс улыбался. В этот миг девушка подумала, что на самом деле принц весьма недурен собой.
Звук шагов заставил обоих вздрогнуть. Лорна охнула, Нильс едва не выронил лиру. На террасе молча стоял Белый Ворон.
– Э-э, здравствуйте… – забормотал Нильс.
Белый Ворон молча поклонился.
– А мы тут вот… рисуем… – смутился принц.
– Я слышал, – коротко ответил Белый.
На Лорну он даже не взглянул. Ее охватил стыд и злость на Ворона за то, что напугал ее и вдобавок заставляет чувствовать себя виноватой.
– С Вашего позволения, принц Нильс, я заберу свою сестру, – сказал Белый. – Мне требуется ее помощь.
Нильс торопливо закивал. Вид у него был огорченный. Лорна присела в поклоне и засеменила вслед за Вороном. Тот шагал молча, не оглядываясь, словно и не сомневался, что она последует за ним, как привязанная. Лорна почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Пришлось низко опустить голову и всю дорогу смотреть на свои отвратительные башмаки из грубой свиной кожи.
Когда они добрались до своих комнат, Белый тщательно запер дверь на засов и все так же молча прошел в небольшой темный чулан, который приспособил под лабораторию. Лорна не раздумывая последовала за ним.
Белый стоял к ней спиной, ссутулившись, опершись обеими руками о стол. Между принцессой и Вороном повисла противная тишина.
Лорна медленно протиснулась мимо стола, чтобы увидеть лицо мужа. Белый смотрел на старинную книгу руки в перчатках лежали поверх обтрепанного по углам кожаного переплета. Он поднял голову, и Лорна вдруг почувствовала, что они – чужие друг другу. Ей стало страшно.
– Принц Нильс питает к тебе симпатию, – задумчиво сказал Белый. – И с каждым днем она усиливается. Скоро об этом заговорят, и тогда это станет известно Роду Осторожному.
