Скакка – злобная собака,В Пустынных землях её найдёшь.Зарычит – и сразу в драку,Тёмной ночью пропадёшь.
Это напоминание о необходимости быть осторожным. На большинстве кладбищ есть скакка, и они всегда защищают свою территорию не на жизнь, а на смерть. Тот щенок у нас в доме – ничто по сравнению со взрослым псом. Он мгновенно откусит тебе голову и разжуёт её – череп, зубы, кожу, вообще всё.
– Так как же нам разобраться со взрослым?
– Давай найдём, где припарковаться, и я покажу тебе.
Когда они вернулись на кладбище, наступила тихая ясная ночь. Они шли по дорожке, шурша туфлями, а над ними ярко горели звёзды. Они припарковали фургон у дороги, отдохнули и поели (Руби отметила, что тосты с фасолью, кажется, фирменное блюдо Джонса). Они перешли на шёпот, когда церковь появилась в поле зрения, и к тому моменту, когда они дошли до входа на кладбище и встали под его крошечной крышей на каменных плитах, они уже молчали. Даже револьвер притих и перестал рассказывать о величайших приключениях на кладбище с Мэйтландом.
Джонс и Руби переглянулись, и Джонс поднял Y-образную ореховую веточку, которую принёс из фургона. Он легко держал раздвоенные концы обеими руками, удерживая их на месте большими пальцами, и медленно шёл вперёд по кладбищу. Его обувь очень громко хрустела на гравиевой дорожке в тишине ночи, поэтому он пошёл по траве. Как только он это сделал, почувствовал, как веточка дёрнулась и повела его немного влево.
Он позволил ей вести себя между могильными камнями, Руби и револьвер следовали за ним, глядя по сторонам. В конце концов, Джонс вышел на чистый участок земли, где на траве лежал большой мемориальный камень. Надпись на нём почти стёрлась от ветра и дождя, и её было трудно прочесть.
Ветка дёрнулась и указала вниз. Джонс опустился, и веточка неожиданно застучала по камню, а затем замерла в его руках.
– Это логово скакка, – прошептал Джонс, и Руби, кивнув, пригнулась, словно опасаясь нарушить покой того, что скрывалось под землёй.
Она осторожно передала Джонсу длинную металлическую трубку, которую несла, лёгкую, как бамбуковая трость. Джонс воткнул заострённый конец в землю рядом с мемориальным камнем, а затем протолкнул его в землю. Он продолжал толкать до тех пор, пока чуть более метра трубки не исчезло в земле, а затем наклонился, прислонил ухо к торчащему концу и слушал. Когда он встал, Джонс покачал головой:
– Его там нет. Нам нужно подождать, пока он вернётся, и тогда мы сможем его запечатать.
Он вытащил металлическую трубу из земли и указал на живую изгородь через дорогу от кладбища:
– Мы будем там прятаться.
– В ежевике?
– Да! Нельзя оставаться на открытом пространстве, когда он вернётся.
Прежде чем Руби успела что-то сказать, Джонс приложил палец к губам и указал куда-то за её спину. Она оглянулась и увидела, как тёмная клякса быстро движется вниз по склону примерно в миле от них.
– Нам нужно уходить. Сейчас же! – крикнул Джонс и побежал.
– Беги! – крикнул револьвер, и Руби последовала за Джонсом. Она так быстро бежала, что у неё свистело в ушах.
Они спрятались в живой изгороди, шипы впились в них под разными углами, Руби и Джонс наблюдали, как скакка пробирается между могильными камнями, работая плечами, словно большими поршнями. Он остановился, понюхал воздух и зарычал, глядя в их сторону, и Руби почувствовала, как у неё застучали зубы.
– Скакка не любят подолгу находиться за пределами своей мёртвой земли, – объяснил Джонс, обнадёживающе сжимая руку Руби. – Так что, хоть он и может нас унюхать, мы здесь в безопасности, потому что сегодня вечером он уже покидал кладбище.
– Они становятся такими большими, да? – спросила Руби, наблюдая, как скакка потерял интерес к запахам за границей кладбища и вместо этого начал обнюхивать надгробие, верхняя часть которого задевала его грудь.
– Он большой, – согласился Джонс. – Твой щенок может однажды вырасти до такого размера. – Руби не знала, что об этом думать, но Джонс указал пальцем, прежде чем она могла что-то сказать. – Смотри! Он собирается зарыться под землю.
Скакка остановился у большого мемориального камня, где они были несколько минут назад, и потрогал его лапой. В центре камня появилась трещина, а затем он раскололся на две части. Скакка прошёл по каменным ступеням и исчез. Когда он ушёл, две части мемориального камня снова соединились и превратились в единую плиту.
– Ничего себе, – сказал Джонс.
– Куда он подевался? – спросила Руби, когда они перебегали дорогу и возвращались обратно на кладбище.
– Мёртвая земля – нора для скакка. У собаки и земли особые отношения. Там он будет спать. Теперь у нас есть шанс поймать его, пока он в своей норе.
Когда они достигли мемориального камня, Джонс вонзил полую металлическую трубку обратно в землю, приложил ухо к другому концу и прислушался. Когда он поманил Руби, она тоже прислушалась к грохоту под землёй и поняла, что скакка храпит. Джонс порылся в заколдованных карманах своего пальто и вытащил четыре серебряных колышка, которые сужались на концах и были похожи на огромные серебряные клыки в свете звёзд. Он вставил в землю по одному колышку с каждого угла мемориального камня, пока их верхушки не сравнялись по высоте с травой.
– Серебро запирает дверь, чтобы она не открылась. Но лучше всего, чтобы скакка спал, потому что он такой большой, что может прорваться, поэтому я достал ещё вот что. – Джонс вытащил коллекцию чёрных стеклянных шариков, которые были похожи на ёлочные шары, и положил их на землю.
Револьвер в руке Руби усмехнулся, когда увидел их.
– Умный мальчик, – сказал он. – Мэйтланд одобрил бы.
Убедившись, что полая металлическая трубка надёжно укреплена в земле рядом с мемориальным камнем, Джонс взял один из стеклянных шариков и постучал им по краю. Выглядело так, словно он разбил яйцо и закапал жидкость из тёмного шарика в трубку. Наблюдая, как чёрное вещество распадается на части, Руби догадалась, что это набор музыкальных нот, связанных вместе. Они отделялись друг от друга, проскальзывая в трубу. Парочка плыла по воздуху и издавала красивые, расслабляющие звуки, а потом Джонс подтолкнул их в трубу вслед за остальными.
– Их называют снопевами. Это усыпляющие чары. Сильная разновидность, которой хватило бы для усыпления огров, так что, надеюсь, они сработают со скакка.
Он поместил амулет в землю через равные промежутки вокруг мемориального камня – всего восемь, по три с каждой стороны и по одному с концов.
