— Понятно. — Прокурор понимающе кивнул, и Мариэллапочувствовала, что начинает его ненавидеть. — Где вы находились, когдаразвод был оформлен?
Она не поняла смысла этого вопроса, но Тейлор понял сразу.
— В Швейцарии.
— По какой причине вы прибыли в Швейцарию?
Вот теперь она поняла: он старается совершенно уничтожить еев глазах присяжных. Но это ему не удастся. Если ее не уничтожила смерть троихдетей, то ничто и никто, ни этот человек, ни этот суд, ни все эти допросы ужене могут ей повредить.
— Я находилась на лечении.
— Вы были больны?
Она не будет ему подыгрывать, он вытянет из нее минимумсведений. Конечно, он знает, какие вопросы ему нужно задавать и для чего, ноона теперь тоже знает это.
— Я испытала серьезное нервное потрясение, когда погибнаш сын.
— Расскажите подробнее о причинах. При какихобстоятельствах умер ваш сын? Долго ли он болел?
На ее глазах выступили слезы, но она не должна давать имволи. Губы ее задрожали, но она моргнула и ответила четко и внятно:
— Он утонул.
Вот так. Больше ничего не надо говорить. Так написано всвидетельстве о смерти. Андре Чарльз Делони, возраст — два года пять месяцев,причина смерти — утопление.
— Вы были причастны к этому… несчастному случаю:
Последние два слова обвинитель произнес с заметным нажимом,явно с намерением подчеркивая их. Отчаянно жестикулируя, Чарльз что-то зашепталТому. Адвокат немедленно вскочил на ноги и заявил:
— Я протестую, ваша честь. Прокурор оказывает давлениена свидетеля и намекает, что ребенок погиб по вине миссис Паттерсон. Но это ненам решать. Сейчас рассматривается дело моего подзащитного, а не миссисПаттерсон.
Судья Моррисон поднял бровь, удивленный словами Тома Армура.
— Протест принят. Пожалуйста, не усердствуйте так,господин прокурор.
— Прошу прощения, ваша честь. Сформулирую вопроспо-другому. Не чувствовали ли вы своей вины за происшедшее?
Этот вариант оказался еще хуже, так как оставлял открытымвопрос, погиб ли ребенок по ее вине.
— Чувствовала.
— И поэтому у вас случился нервный срыв?
— Полагаю, что поэтому.
— Вы были в Швейцарии в клинике неврозов?
— Да.
Теперь ее голос зазвучал мягче. И Чарльзу, и Тейлору былобезумно жалко ее. Малкольм Паттерсон смотрел прямо перед собой. Его лицооставалось непроницаемым.
— Таким образом можно сделать вывод, что ваша психикабыла расстроена.
— Горе было слишком велико.
— Сколько времени вы провели в клинике неврозов?
— Около двух лет.
— Точнее говоря, больше двух лет?
— Чуть больше.
Том Армур снова ринулся в бой:
— Вынужден снова напомнить, что миссис Паттерсон неявляется сегодня подсудимой.
— Протест принят. Мистер Палмер, к чему вы клоните?Такими темпами мы не опросим всех свидетелей и за полгода.
— Немного терпения, ваша честь, сейчас все станет ясно.
— Хорошо, господин прокурор, продолжайте.
— Благодарю вас, сэр. Итак, миссис Паттерсон, — онповернулся к Мариэлле, — более двух лет вы провели в клинике длядушевнобольных, правильно?
— Да.
Теперь Палмер был вполне доволен ею.
— За это время вы ни разу не пытались покончить жизньсамоубийством?
Все-таки она на секунду растерялась.
— Пыталась.
— Может быть, такие попытки повторялись?
— Да.
— Сколько раз?
Мариэлла на мгновение задумалась и невольно бросила взглядна левое запястье. Там уже не было шрамов — хирург, делавший ей пластическуюоперацию, Знал свое дело.
— Семь или восемь раз, — ответила она, не поднимаяглаз. Такими достижениями гордиться не приходится. Скорее надо было сказать,что не помнит.
— Это из-за того, что вы чувствовали свою вину в смертисына?
— Да, — почти прокричала она.
— Скажите, а где в это время находился мистер Делони?
— Не знаю. Я не видела его в течение нескольких лет.
— Но он был так же огорчен, как и вы? Том Армур опятьзаявил протест, но даже он был бессилен спасти Мариэллу.
— Прокурор требует, чтобы свидетельница гадала одушевном состоянии моего подзащитного. По-моему, этот вопрос следовало быобсудить позднее.
— Принимается. Выношу предупреждение прокурору. —Теперь Моррисон был уже слегка раздражен. Палмер опять извинился, но быловидно, что ни о чем он не сожалеет.
— Когда ваш сын утонул, мистер Делони был рядом с вами?
— Нет. Мы с сыном были вдвоем. Муж уехал кататься налыжах.
— Он обвинял вас в гибели мальчика?
— Протестую! — взвился Том Армур. — Прокуроропять начинает гадать о душевном состоянии моего подзащитного.
— Протест отклонен, мистер Армур, вопрос может иметьсущественное значение. Отвечайте на вопрос.
— Повторяю, миссис Паттерсон, — теперь обвинительне счел за благо перепутать фамилию, — считал ли вас обвиняемый виновной всмерти вашего сына?
— Тогда мне так казалось… Мы оба тогда были убитыгорем.
— Он сердился на вас?
— Да.
— Сильно сердился? Может быть, он ударил вас?
Мариэлла заколебалась.
— Обвиняемый бил вас?
— Я…
— Миссис Паттерсон, вы приносили присягу. Пожалуйста,отвечайте на мой вопрос. Он вас бил?
— Ну, он ударил меня…
Уильям Палмер быстро подошел к судье и показал емутелеграмму, которую затем передал Тому Армуру для проверки.
— Ваша честь, перед нами телеграмма, отправленная изЖеневы администратором клиники Святой Девы. В ней говорится, что согласнодокументам госпожа Мариэлла Делони непосредственно перед поступлением в клиникубыла избита (в оригинале — battue) своим мужем. Это произошло вскоре после??мерти их ребенка. Ей причинены серьезные телесные повреждения, а позднее в тотже день состоялись преждевременные роды, завершившиеся появлением на светмертвого младенца. — По залу суда пронесся приглушенный гул, а Палмерснова повернулся к Мариэлле. Лицо его теперь было бледнее, чем обычно. —Миссис Паттерсон, верно ли составлен этот документ?
