Книга Я пришла попрощаться - Кэролайн Оверингтон

— Ребенок возвращается под опеку Каарен Атлей и Дэвида Бенетта. В дальнейшем до полного выяснения обстоятельств никаких контактов с Малоком Ибрагимом не будет.

Мы были уверены, что начиная с этого момента не будет никаких встреч, надзора — ничего.

Мы с Дэвидом находились в больнице, пока шло слушание дела. Вы уже знаете, что это были последние дни, которые мы проводили с Саванной. Ей было пять месяцев, она была прекрасна.

Девочка находилась в комнате со смешным названием «Панды». Там было еще пять малышей. Они не были новорожденными. Только что родившиеся дети находились в комнате «Кенгурята». Саванна была в одной палате с малышами, у которых были травмы. У одного мальчика обе ноги были в гипсе, у другого — перевязан глаз, и кто-то нарисовал на повязке череп и крест. Малыш был похож на пирата.

Дэвид спустился вниз и купил мягкую игрушку — жирафа — в цветочном магазине возле киоска. Саванне игрушка не очень понравилась, может, она испугалась, поэтому мы положили игрушку на подоконник. Нашей малышке больше нравилось играть с ключами Дэвида. Она положила их в рот и, когда я забрала их, заплакала. Она вела себя как обычно.

Мы поговорили с семейной парой, которая сидела у соседней кроватки. Их малыш упал, они очень нервничали.

Они спросили нас, что произошло с Саванной. Я объяснила, что у нее инфекция мочеполовых путей — мне не хотелось, чтобы все знали о случившемся.

Судебное решение было принято в шесть часов вечера. Наш адвокат сказал, что мы можем забрать Саванну домой. Нам больше не нужно беспокоиться о распоряжениях департамента — все временно приостановлено. Саванна будет с нами до тех пор, пока суд не решит, что для нее лучше.

Я положила трубку и начала собирать ее вещи. Зашел наш врач и посоветовал нам оставить Саванну еще на одну ночь.

Я не хотела с ней расставаться, но врач объяснил, что это очень чувствительное место, а они обследовали малышку с помощью катетера, который только что извлекли. Девочка будет в подгузнике, а он будет мокрый. Можно занести инфекцию.

Он убеждал нас:

— Послушайте, я не хочу вас волновать. Все хорошо заживает. Рубцов не будет. Я не вижу никаких проблем. Саванне лучше остаться еще на одну ночь в больнице. Это не причинит ей никакого вреда.

Мы вернулись домой. Мы вошли в пустой дом, молча сели на диван. Затем, не зная, куда себя деть, я пошла в кухню и стала перекладывать пакеты с едой для Саванны. Я перемыла ее чашки, ложки, вытерла их и стульчик, на котором она сидела. Потом я сложила нагруднички, легла на полу в ее комнате, накрывшись ее одеяльцем, и задремала.

Было еще очень рано, около трех часов утра, когда мы услышали стук в дверь. Дэвид, который спал в гостиной, пошел открывать. Это была Донна-Фей.

Люди потом спрашивали меня: «Как она выглядела?» Выглядела она как всегда: растерянная, уставшая. Я сама выглядела растерянной — я спала в одежде на полу. Когда я подошла к двери, на улице было темно. Я была встревожена, увидев Донну-Фей: не только потому, что было три часа ночи, но и потому, что она приехала на старой машине марки «королла». Я даже не задумалась о том, как моя сестра оказалась в машине, есть ли у нее права.

Я поздоровалась с Донной-Фей и пригласила ее в дом. Я подумала: неужели она знает, что произошло с Саванной? Я надеялась, что нет. Мы не рассказывали ей об этом. Мы не говорили о случившемся даже отцу. Об этом знали в суде и департаменте, Донна-Фей могла узнать только от них. Кто-то все же рассказал ей о случившемся, потому что она спросила: «Саванна попала в больницу?»

Донна-Фей спросила об этом спокойно, не выражая никаких эмоций. Я ответила утвердительно и пригласила ее в гостиную. Но Донна-Фей продолжала стоять в прихожей. Она не спросила, что случилось: ударилась ли девочка головой или упала, а может, простудилась.

Моя сестра стояла, держа в руках огромную мягкую игрушку — уродливого фиолетового динозавра. Это была старая игрушка, которую обычно выигрывают в конкурсах, забрасывая мячи в корзину. Из дырки в шве стали выпадать маленькие шарики. Наверное, Донна-Фей приобрела эту игрушку, когда устраивала пони-шоу. Она протянула мне динозавра и спросила:

— Ты сможешь отдать это ей?

Я взяла игрушку, из нее снова посыпались шарики. Маленькие и легкие, они рассыпались по полу. Я сказала:

— Донна, заходи в комнату, не стой на пороге.

— Все в порядке. Я только хотела убедиться, что ты отдашь динозавра Саванне.

И я — это было моей ошибкой — ответила:

— Игрушка красивая, Донна, но я не уверена, что она нужна Саванне. Посмотри, в ней дырка. Шарики выпадают, Саванна может их проглотить.

— Ты можешь зашить дырку.

— Хорошо, я сделаю это.

Донна-Фей постояла еще немного и потом сказала:

— Ну что ж, до свидания.

Я спросила:

— Ты знаешь, что произошло? — потому что не была уверена, действительно ли Донне-Фей известно о случившемся. Ведь она даже не спросила: «Мой ребенок в порядке?»

Дэвид, стоявший за мной, тихо произнес:

— Каарен, осторожно.

Но Донна-Фей пожала плечами и произнесла:

— Я полагаю, это должно было случиться.

Я и сейчас думаю о том, что означали эти слова: «Я полагаю, это должно было случиться».

Вероятно, для Донны-Фей они имели смысл. У нее было двое детей, они попали в больницу, и больше она их не видела. Может, в своем больном воображении она представляла, что это происходит с каждым ребенком?

— Ты уверена, что не хочешь зайти?

— Я лучше пойду. А ты отдашь игрушку Саванне, когда починишь?

— Хорошо, Донна, конечно, отдам.

Она кивнула, повернулась и пошла к машине.

Открыв дверцу, моя сестра села в машину. Я повернулась к Дэвиду и показала ему фиолетовую игрушку, которую принесла Донна-Фей. Я услышала, как заработал двигатель. Донна вылезла из машины, подошла к порогу и постучала в дверь во второй раз.

Я открыла. Я была смущена. Автомобильный двигатель громко работал, дверца со стороны водителя была открыта, фары включены.

— Еще раз здравствуй. Ты зайдешь?

— Нет.

— Ты что-то забыла?

— Я пришла попрощаться.

Это было так необычно для Донны-Фей. Я знаю, что ее лечили, давали ей различные лекарства. Она принимала их, когда останавливалась у нас. Она уже простилась с нами и вдруг спустя минуту пришла еще раз попрощаться.

— Хорошо, до свидания, Фэт.

— Да, до свидания.

И она ушла.