– Вы помните, о чем мы говорили сегодня днем?
– Ты можешь быть точнее? Мы говорили много о чем.
Иэн лукаво улыбнулся.
Р-р-р!
– Конечно. Сегодня днем вы мне сказали, что никогда не посещали оперу, ведь так? – спросил он. Его глаза сверкали от воодушевления.
– И? – Я пыталась быть равнодушной, но тема, которую он поднял, застала меня врасплох.
– Просто я отправил Исаака купить билеты на спектакль, который состоится завтра вечером. Так что хотел бы… удостовериться, что вы не изменили свое мнение из-за моего… грубого поведения.
– Грубого? Думаю, адекватнее назвать это животным поведением. – Мои щеки горели от стыда при воспоминании о том, с каким смущенным лицом он смотрел на мое голое тело в ванной.
– Вы не представляете, насколько я сожалею, что вот так вторгся к вам, сеньорита.
Стеснение в его голосе заставило меня покраснеть.
– Это не повторится, обещаю.
– В самом деле? Потому что у меня создается впечатление, будто сейчас ты делаешь то же самое! – выпалила я, скрестив на груди руки.
Иэн скривил губы и нахмурился. Он был смущен. Смущен и несчастен.
– Вы правы. – Парень отступил на шаг, оставляя свободное пространство, чтобы я могла закрыть дверь.
Однако я ее не затворила. Некоторое время смотрела на него. Грустное лицо Иэна помешало мне хлопнуть дверью и закрыться в комнате.
– Так вы поедете со мной? – после небольшой паузы неуверенно спросил он. – На спектакль? В оперу?
– Ты и я?
Он шутил надо мной?
– Да. Я и вы, – робко ответил Иэн. – Теодора и Элиза, конечно, тоже поедут с нами. Это очень известное произведение. «Золушка», пера молодого композитора Россини. Вы уже слышали о нем?
– Думаю, что нет. Я не очень-то разбираюсь в опере.
Он уже знал об этом.
Иэн подождал. Спустя некоторое время сдался и снова спросил:
– Итак? Вы будете меня сопровождать завтра?
Это прозвучало серьезно и настойчиво.
– Ты уверен, что не хочешь пригласить Валентину? Она точно знает, кто такой Россили.
– Россини, – поправил он меня, пытаясь не улыбаться, но безуспешно. – Несмотря на ваше отрицание, сеньорита, у меня все-таки складывается впечатление, что вы ревнуете к сеньорите Валентине.
Он поднял руку, когда я попробовала протестовать, сделал шаг вперед, чтобы приблизиться ко мне, и приложил палец к моим губам.
– Не утруждайтесь, твердя обратное, думаю, уже достаточно знаю вас, чтобы понять: вы никогда не согласитесь с этим. И у вас абсолютно нет повода для ревности, уверяю.
Мое тело сразу же отреагировало на его прикосновение. И в его взгляде я увидела, что и он реагирует так же. На уровне рефлексов.
Я хотела выгнать его вон. Хотела! Но мои губы не слушались команд, и не потому, что мешал палец Иэна (он очень нежно прижимал его к моим губам), а оттого, что была не в силах хоть что-нибудь произнести. Теперь я ничего не могла сказать, ведь бóльшая часть меня жаждала послать все к черту и вцепиться в него.
Спустя несколько мгновений Иэн нежно провел пальцем по моим губам, повторяя их контуры. Мое тело дрожало мелкой дрожью. И вдруг ни с того ни с сего он отстранился. Я, сбитая с толку, потеряла равновесие.
– Простите меня. Этого больше не повторится. Обещаю, – смущенно сказал он.
Я не знала, смеяться мне или плакать от отчаяния. Он давал мне то, что я просила, – соблюдал дистанцию.
– Отлично! – соврала я, все еще тяжело дыша.
Иэн засунул руки в карманы и после небольшого замешательства сказал:
– Итак, вы присоединитесь ко мне завтра?
Неуверенность в его голосе полностью обезоружила меня.
– Если ты будешь держать руки подальше от меня. – Я пожала плечами. Мне хотелось, чтобы он знал: меня не беспокоило то, что он больше не желает прикасаться ко мне! – …В таком случае присоединюсь.
– Я уже пообещал вам раньше. С этого момента буду предельно осторожен, уверяю вас.
Я заметила, как его лицо потемнело, будто на него набежали грозовые тучи. Упрямство во взгляде не оставляло сомнений: он выполнит обещание.
Я разочарованно кивнула. Теперь уже не знала, чего хотела…
– Тогда спокойной ночи. – Взялась за ручку, медленно закрывая дверь.
– До завтра, София, – прошептал он, и я увидела, как его фигура растворяется в темноте коридора.
Я почувствовала, как мой мир, вот уже несколько дней перевернутый с ног на голову, разрушился.
20
Проснувшись, еще некоторое время я валялась в кровати, рассматривая солнечные картинки ясного утра – изящный бал белых теплых лучей.
Хотя выспалась, глаза пекло. Забавно, я никогда не была девушкой, плачущей по любому поводу. Но сейчас впервые влюбилась по-настоящему. Толком не понимала, что делала.
Мне очень хотелось встать с кровати и встретить Иэна. И в то же время не хотелось.
Я сильно запуталась в новых противоречивых чувствах, поэтому даже не осознала, что уже наступила среда. Это означало: до возвращения Сантьяго с новостями оставалось еще три дня.
Всего три дня.
Между тем меня данный факт не очень-то и воодушевлял. Честно говоря, все было с точностью до наоборот: я стала раздраженной и тревожной. Поднялась с постели и поспешно оделась. Взглянула на себя в зеркало, отметив, что волосы теперь немного более послушные. Сделала хвост и после умывания второпях вышла из комнаты. Нельзя терять время. Возможно, это будут мои последние три дня.
Странно, как некоторые желания могут так быстро меняться. В прошлое воскресенье мне отчаянно хотелось исчезнуть отсюда как можно быстрее, хоть на летающей корове. А теперь я печалилась оттого, что осталось так мало времени.
– Доброе утро, сеньорита София! – Мажордом преградил мне путь в коридоре. Он нес стопку сложенных простыней и при этом все же смог церемонно поклониться. – Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете сегодня.
– Доброе утро… Черт, я не помню, как вас зовут. Извините, – смущенно сказала я. С моей стороны было очень невоспитанно забыть его имя, но я познакомилась с таким количеством людей за столь короткое время, да и мне нужно было прояснить для себя ситуацию с Иэном.
– Гомес, сеньорита, к вашим услугам. – Он еще раз поклонился.
– Гомес, – повторила я, чтобы запомнить. – Вы не знаете, Элиза уже встала?
– Да, она в столовой с сеньором Кларком.
– Спасибочки, Гомес. Пойду туда. Ужасно голодна. Я вчера легла спать на голодный желудок.
