Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
– Придурок, – сказала я, вихрем пролетая мимо него.
Парень рассмеялся, и, хотя этот звук пролился бальзамом на душу, мне захотелось вернуться и влепить ему хорошую затрещину. Вместо этого я выстрелила в него свирепым взглядом и устремилась в сторону спортзала, где у входа стояла группка школьников. До меня долетали обрывки их разговора.
– Это наверняка он, – говорила какая-то девчонка. – Он встречался с ней, и никто об этом не знал?
Я насторожилась.
Парень из девятого класса пожал мускулистыми плечами.
– Да, но чтобы Гэвин? Я не думаю.
– Все равно. Если ты скрываешь свои отношения, значит, на то есть причина, – возразила другая девчонка. – Может, она была беременна, и он ее убил.
О боже.
– А как же с Моникой? Или… или ее тоже…
Я остановилась и пригвоздила каждого взглядом.
– Гэвин не имеет никакого отношения к тому, что происходит.
Не давая им шанса ответить, я прошла мимо, ускоряя шаг. К началу первого урока мне уже хотелось изрубить ударами карате всех, кто смотрел на меня на секунду дольше обычного. Похоже, уже вся школа знала о близких отношениях между Гэвином и Ви.
Черт возьми, это не предвещало ничего хорошего.
Как и все остальное.
Я плюхнулась за парту, мысленно возвращаясь к утреннему разговору с Дженсеном.
Мы не убивали Пенна.
Дженсен был прав в том смысле, что мы физически не причинили Пенну никакого вреда, но это не освобождало нас от ответственности за то, что с ним случилось. Нам следовало включить мозги, но мы оказались слишком большими эгоистами и, в конечном счете, предателями.
Это случилось осенью, в седьмом классе, как раз когда Дженсен начал расти не по дням, а по часам, а я стала замечать, какая у него необыкновенная улыбка, как его глаза меняют цвет в зависимости от настроения.
И не я одна это замечала.
Девчонки вроде Венди и Моники все чаще присаживались к нам за столик во время обеда, вились вокруг нашей маленькой компании, когда мы выбирались на улицу. Гэвин, Пенн и я знали, что их интересует Дженсен, хотя он, казалось, не обращал на это никакого внимания.
В отличие от меня.
Может, именно во время этих долгих дневных переменок ко мне и пришло осознание того, что я теряю Дженсена, что рано или поздно он переметнется к крутым и симпатичным подружкам. И, возможно, поэтому я с такой легкостью забыла о том, кого всегда считала своим самым верным другом.
Все произошло той осенью, после злополучной игры «Правда или расплата» в домике на дереве, когда Дженсен поцеловал меня, а Пенн спросил, будем ли мы дружить вечно.
До Хэллоуина оставалось две недели, и Пенн ходил особенно счастливым. Приближался день его рождения, и родители планировали совместить оба праздника, так что, несмотря на привычную нервотрепку в школе, он пребывал в радостном волнении.
И тут вдруг Брок решил устроить вечеринку у себя дома в тот же день, что и у Пенна, и Дженсен оказался в числе приглашенных. Оглядываясь назад, я задавалась вопросом, не нарочно ли Брок это сделал. Услышал о планах Пенна и решил все испортить? Это выглядело по-детски, но если вспомнить, как травили Пенна в школе, как отличились мы с Дженсеном, можно себе представить, на какие коварные и безбашенные поступки способны юные создания.
Дженсен захотел пойти на вечеринку Брока. В конце концов, их братья дружили, но ему было в лом идти одному, поэтому он пригласил меня. Я с радостью ухватилась за эту идею, потому что не хотела, чтобы Дженсен шел на вечеринку без меня, тем более что там его поджидали Венди и Моника.
Не знаю, почему нам взбрело в голову пойти к Броку – наверное, просто были маленькими и глупыми. Но мы с Дженсеном собирались успеть на оба мероприятия – заскочить к Броку, а оттуда рвануть к Пенну. Когда Гэвин узнал о наших планах, он взялся нас отговаривать, предупреждал, что если Пенн узнает, то очень обидится, но мы не слушали.
И вот, в день рождения Пенна, мы с Дженсеном отправились к Броку, с твердым намерением смыться, но все сложилось не так, как мы задумали. Хотя Дженсен все время находился рядом со мной и не заглядывался на других девушек, уйти пораньше нам не удалось. Я даже не могла вспомнить, почему. Мы просто потеряли счет времени.
Короче, мы пропустили праздник у Пенна.
И на следующий день, за обедом в школе, Пенн узнал, где мы были, когда Брок как бы невзначай упомянул об этом, проходя мимо нашего столика. Мне никогда не забыть, как побледнел Пенн, как он все повторял, что ничего страшного, пока мы с Дженсеном наперебой просили прощения.
Пенн, казалось, пережил это, и прошло около двух недель. Я уже и не вспоминала о нашем досадном промахе, и однажды после школы, как обычно, надела кроссовки и вышла на пробежку. Я собиралась встретиться с мальчишками в домике на дереве, поэтому туда и направилась, но прибежала слишком рано. Мы назначали встречу на половину пятого, и у меня в запасе оставалось еще минут пятнадцать, когда в поле зрения показался домик.
Помню, я замедлила темп, чтобы дать передышку натруженным мышцам ног, и, пока глотала свежий осенний воздух, мне казалось, что время еле тащится. Я стала взбираться на дерево, когда мое внимание привлекло нечто, валявшееся на земле, с другой стороны. Я спустилась и обошла вокруг дерева.
Тут я и увидела бездыханное тело Пенна.
Пенн лежал лицом вверх, распластавшись всем телом, подвернув одну ногу. Шея была как-то неестественно вывернута. Мне еще никогда не доводилось видеть мертвых, но я почему-то знала, что он мертв. Я поняла это сразу.
Поначалу власти назвали это трагической случайностью. Будто бы Пенн забрался в домик на дереве и по нечаянности упал. Но все дело в том, что Пенн никогда не лазал туда в одиночку, и я не могла себе представить, почему в тот день он вдруг решил изменить этому правилу.
Но кошмар только усилился, когда спустя два дня родители Пенна нашли в его спальне предсмертную записку. И, по слухам, в записке оказалась всего одна фраза.
Я больше не выдержу.
Вот так он подытожил всю свою жизнь.
Пенн сиганул из домика на дереве. В городе много говорили об этом, люди недоумевали. Почему никто не знал, что над Пенном жестоко издевались в школе? Почему не замечали признаков депрессии? Почему домик построили на такой высоте, что при нечаянном падении любой мог сломать шею?
Для меня все эти вопросы не имели никакого смысла, потому что я знала, что стало для него последней каплей, что толкнуло его через край.
Мы не убили Пенна собственными руками, но стали последней каплей, подтолкнули его к гибели. Мы знали, как трудно ему живется – дома постоянные ссоры родителей, в школе насмешки и травля со стороны одноклассников. Мы оказались той самой соломинкой, ломающей хребет верблюду, и не проходило дня, чтобы я не корила себя за то, что мы приняли не лучшее решение.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
