— Возможно, оно и к лучшему, — произнес человек в комбинезоне. — Технократы ее утешат и расскажут, что происходит.
— А что происходит, папа? — спросил Гэвин, неожиданно осознав, что бледность отца не имеет никакого отношения к выходке Марсии.
Мистер Белл тяжело вздохнул.
— Ваша мама… Она только что звонила — в отеле проблемы.
— Только не БДЦ! — воскликнула Флер.
— Ну да, почему-то выключить их оказалось не так легко. Шарлотта в яслях… Я сказал, что поеду прямо в отель.
— Можно вызвать мобиль, — предложила женщина в желтом шлеме.
— Спасибо.
— А мы? — спросила Флер.
Отец положил руку ей на плечо.
— Вы тоже поедете. Мы должны держаться вместе. Мама сказала, опасности нет, но в отеле царит паника.
Гэвин дернул его за рукав.
— Па, надо позвонить Игреку и рассказать ему, что происходит.
Мистер Белл заглянул сыну в глаза.
— Гэвин, мне очень жаль. Мама звонила домой… Игрек пропал.
24
Главной заботой Игрека перед уходом было обеспечить Беллов едой на вечер. Ведь все вернутся с работы поздно, усталые и голодные… Он поделился своими соображениями с Плитой.
— Готовить — одно удовольствие! — ответила Плита.
— А если нет времени? — спросил Игрек.
— Пирог с курицей. Холодильник, отделение для мяса, — подсказала Плита.
— Спасибо, — сказал Игрек.
— И зеленый горошек. Холодильник, верхнее отделение.
Игрек сунул пирог в духовку, а горошек высыпал в кастрюльку.
— Предоставь всё мне, — сказала Плита.
— Спасибо, — снова поблагодарил ее Игрек.
Напоследок он еще раз оглядел кухню, стараясь не смотреть на то место, где Ворчун обычно подзаряжал батарейки. Сколько же всего произошло с того вечера, когда Дворецкий удивил его, неожиданно выключившись посреди разговора! Игрек вышел в коридор и остановился перед дверью.
— Дом, передай Беллам, что… мне очень жаль покидать их. Я возвращаюсь к профессору Огдену. Скажи, что я не хочу навлекать на них новые неприятности.
— Я передам твое послание слово в слово, — отозвался Дом.
Игрек вышел в сад. Впервые в жизни ему предстояло самому решать, куда идти и что делать. Бросив прощальный взгляд на старую липу, он вышел за ворота и заторопился к ближайшей остановке. Ждать летобуса пришлось недолго. Поднявшись по ступенькам, Игрек увидел на экране бегущую строку: «…сегодня ваш кондуктор — Дора. Просим пассажиров…»
— Код? — спросила кондуктор, загораживая вход в салон.
— Какой код?
— Это я вас спрашиваю, — отчеканила Дора. — Вы должны назвать код, удостоверяющий, что вы имеете право проезда на этом летобусе.
Игрек вспомнил свою прошлую поездку. Тогда обо всём позаботился мистер Белл.
— Раньше у меня ничего подобного не спрашивали, — заявил он.
— Любой робот без сопровождения обязан сообщить код.
Игрек слегка наклонил голову.
— Пятьдесят девять? — с надеждой спросил он.
— Неверно, — ответила Дора.
— Номер больше или меньше? — спросил Игрек, стараясь хоть как-то сократить поле для угадывания.
— Вы пытаетесь угадать, — заявила Дора. — Я запрограммирована распознавать подобные ситуации. Если вы не знаете кода, вам придется сойти на следующей остановке.
— Но мне вовсе не туда нужно. Я заблужусь!
— Тогда я отправлю вас на конечную остановку ждать, пока вас не заберут владельцы.
— Заберут? — возмутился Игрек. — Я не посылка!
Дора сделала шаг в его сторону, и Игрек понял: она не уступит. Тогда он попробовал сменить тактику.
— Дора, мне срочно нужно в город. Иначе пострадают люди. Ты ведь не можешь этого допустить?
Во взгляде кондуктора промелькнула неуверенность.
— Ты ведь не можешь допустить, чтобы пострадали люди, верно, Дора? — настойчиво повторил он. — Поэтому ты должна меня пропустить.
Программа более глубокого уровня одержала верх — Дора отступила в сторону.
— Хорошо.
Ухватившись за шест в центре салона, Игрек выглянул в окно. Краем глаза он заметил, как таращатся на него сидящие в летобусе люди. Спустя некоторое время он узнал место, которое они проезжали в прошлый раз, и, дождавшись, когда летобус опустится, чтобы подобрать нового пассажира, сошел на мостовую.
Игрек шел по длинным улицам, которые запомнил с прошлого раза. Правда, теперь он проделывал этот путь в обратном направлении, а потому часто останавливался и оглядывался, чтобы убедиться, что идет правильно. Удивительнее всего было то, что Сферы нигде не было видно: никто не показывал ему дорогу.
Вскоре Игрек уже стоял на крыльце дома профессора Огдена. Время перевалило за полдень, улица была тиха и безлюдна.
Еще даже не постучавшись, он уже знал, что ответа не будет. Дом был пуст! Игрек заглянул в щелочку между ставнями и вновь испытал горькое разочарование: Сфера не выплыла ему навстречу. Наверное, он и так делал всё правильно, и помощи шара ему не требовалось, но чувствовать себя одиноким и беззащитным было ужасно непривычно.
Неподалеку молодая женщина помогала маленькому мальчику вскарабкаться по высоким ступенькам крыльца. Игрек подошел к ней и улыбнулся, показывая тем самым, что намерения у него самые дружеские. Тем не менее женщина торопливо прижала ребенка к себе.
— Прошу прощения, я ищу профессора Огдена. Вы не знаете, куда он уехал? — спросил Игрек.
Женщина улыбнулась.
— Профессор Огден? Он такой любезный… Всегда спрашивает, как дела у моего малыша! Я слышала какой-то шум ночью — наверное, тогда он и уехал. — Она вставила в замок магнитную карточку; дверь отворилась. Игрек повернулся и зашагал прочь. — Приезжала машина, — крикнула женщина ему вслед. — Я этот звук ни с чем не спутаю — у нас тут машин сто лет не было.
Игреку показалось, что внутри у него всё перевернулось. Он знал: большинство горожан не в состоянии позволить себе такую роскошь, как машина. Тогда кто же приезжал за профессором посреди ночи?! Игрек свернул за угол и двинулся по следующей улице, понимая, что на этот вопрос существует лишь один ответ.
А в следующую секунду мир и впрямь перевернулся верх дном. Земля выскользнула у Игрека из-под ног. Робот попытался за что-нибудь ухватиться, но обнаружил, что с ног до головы опутан сеткой из тонкой металлической проволоки. Пальцы запутались в ячейках. Сетка дернулась, крепче сжимая добычу. Игрек почувствовал, как его переполняет новое чувство, — и понял, что это страх. Он боялся, что острая проволока попросту перережет резину, из которой он сделан. Игрек свернулся калачиком и перестал сопротивляться.
