раз оттолкнула Егора, пусть и из лучших побуждений… Но он всё равно пришёл и защитил, и заткнул всем рты… В который раз? Уже, наверное, без счёта…
— …Поэтому, — продолжает Егор, — у меня только два варианта: либо ты переезжаешь ко мне, либо я переезжаю в общежитие.
Вздрагиваю и ошеломлённо смотрю на Егора. К такому варианту развития событий я не готова. Боюсь, сейчас у меня будет повторный нервный срыв.
— Не надо так шутить, Егор, — качаю головой. — Я к тебе переезжать не буду. Мне ещё не хватало сесть на шею вам с бабушкой… Да и вообще, не слишком ли рано ты предлагаешь такое?
— Тогда, — усмехается Егор, — как иногородний житель, я имею право на койко-место в общежитии. Примешь меня в соседи?
Глава 26
Самое важное для меня — это то, что Горин поверил мне. Не Олегу с его грязными фантазиями, а именно мне. И это при том, что у меня не было никаких доказательств.
Позже Егор рассказал, что ему позвонил Игнат. Именно от него он узнал о том, что произошло накануне. Игнат пересказал версию, озвученную Олегом, но Горин всё равно не поверил и примчался в общагу.
После того, как я немного успокоилась и привела себя в порядок, мы вместе с Егором отправились к коменданту, где я написала заявление на Олега.
Дальше события закрутились так быстро, что я едва успевала за ними следить. Олега забрали прямо из общежития. К тому же, институт принял решение о его отчислении.
Позже выяснилось, что несколько девушек тоже подали заявления, но по общежитию ходили слухи, что сделали это далеко не все, настолько он их запугал.
Но в итоге, ничего серьёзного для него не предвидится — насилия, как ни крути, ни над кем не произошло, а его родители наняли опытного адвоката. Судя по всему, дело закроют как мелкое хулиганство, а Олегу предъявят обвинение в дебоше, и он отделается малой кровью.
Кстати, Олег подал встречное заявление на Егора за избиение. Но что он мог противопоставить родителям Горина? Они прислали из столицы своего адвоката, а студенты из общаги, кто не побоялся мести Олега, единогласно выступили за Егора. Так что, тут Олегу не светит ничего, кроме позора.
Егор, как и обещал, переехал в общежитие. Я возмущалась, сопротивляясь до последнего. Не хотелось доставлять неудобства его бабушке. Хотя сама Анна Дмитриевна восприняла переезд Егора с пониманием.
— Таких девочек нужно беречь и охранять, — сказала она, давая благословение своему внуку на жизнь в общежитии. — Уведут, глазом моргнуть не успеешь.
Я покраснела, спрятавшись за плечом Горина, смущённая таким простым комплиментом.
— Ну-ну, милая не стоит смущаться, — довольно рассмеялась Анна Дмитриевна. — Я всего лишь сказала правду.
После всего случившегося ещё какое-то время я просыпалась по ночам и с замиранием сердца думала, как долго ещё продлится моя идиллия, и ждала момента, когда качели вновь качнутся в другую сторону. Но проходили дни, ничего плохого не происходило, и я с облегчением выдыхала.
Спустя неделю Егор уехал на соревнования, и это время стало для меня сущим адом. Не спасали ни постоянные переписки, ни звонки по видеосвязи. Поэтому, когда Горин, наконец, вернулся, мы не отлипали друг от друга до середины ночи, пока с кухни, где мы с ним оккупировали подоконник, нас не прогнала ночная дежурная.
— Налюбитесь ещё, годы-то молодые! — ворчала она, разгоняя нас по комнатам.
И я ещё полночи ворочалась, считая минуты до утра, когда смогу опять прижаться к моему самому дорогому человеку.
Своим постоянным присутствием в моей жизни, долгими разговорами обо всём, помощью даже в мелочах и бесконечной заботой Егор постепенно приучал меня не закрываться в себе, не скрывать проблемы и не пытаться решить их в одиночку.
Он говорил, что вместе справиться легче, и что мне не нужно бояться просить о помощи, когда я не в силах справиться сама.
Горин неустанно повторял это, пробивая стену моего недоверия, заставляя меня учиться доверять людям и, в первую очередь, ему.
В преддверии Нового года Егор привычно зашёл ко мне в комнату. Девчонки уехали отмечать праздник с родными. Они, конечно, предлагали мне поехать с ними, но как я могла оставить Горина? Тем более что тридцать первого декабря мы были приглашены к его бабушке.
Я безумно волновалась, потому что мне предстояло знакомство с родителями Егора, впервые за много лет решившими отметить этот праздник с Анной Дмитриевной. Но на самом деле, я думаю, они просто хотели посмотреть на девицу, окрутившую их сына.
— Не переживай, ромашка, — убеждал Горин, присев на подоконник и сложив руки на груди. — У меня нормальные родители. Ты им обязательно понравишься. К тому же, я буду рядом, и никому не дам тебя в обиду.
Я мотала головой и, нервно сжимая пальцы, наматывала круги по комнате.
— Егор, пожалуйста, давай я не пойду! Буду ждать тебя здесь. А ты отметишь Новый год с родственниками и приедешь.
— Сонь, ну что за глупости ты говоришь? Во-первых, никуда я без тебя не поеду, — возмутился Горин. — А во-вторых, я вообще боюсь оставлять тебя где-либо одну. Даже когда ты на парах, думаю, а мало ли, а вдруг… Так что, давай, не придумывай. Мы идём к бабушке вместе и отмечаем у неё Новый год!
Резко остановившись посреди комнаты, я всплеснула руками и нервно воскликнула:
— Егор, сам подумай, ну кто я, а кто ты? Куда я вообще лезу? Ты же сам знаешь, какие сплетни ходят: что я меркантильная дрянь и хитроумная стерва, которая крутила мажора ради денег. А если твои родители тоже так думают? Скажут, припёрлась сиротка на всё готовенькое!
Горин хмыкнул, подошёл и крепко прижал меня к себе.
— Ну, во-первых, я и сам не собираюсь сидеть у отца на всём готовеньком, — спокойно объяснил он, целуя меня в висок. — Как только получу диплом, сразу выйду на работу и буду обеспечивать семью. Так что ни я, ни ты никому на шею не сядем.
— Семью? — я отстранилась и широко распахнутыми глазами посмотрела на своего любимого парня.
Егор сунул руку в карман и достал оттуда изящное колечко, изготовленное в похожем с браслетом стиле.
— Хотел, конечно, сделать это немного позже — в присутствии семьи и под бой курантов, — со вздохом сказал он, надевая кольцо мне на палец. — Но с таким настроением, боюсь, мы будем встречать Новый год в этой комнате. Хотя мне всё равно, где его встречать, лишь бы с тобой…
Эмоции захлестнули меня, я не знала,
