Рилла. Она хорошая женщина, просто немного эксцентричная. Как и большинство художников, особенно из Фогемии.
Киррик мрачно поджал губы. Он углубился в свои мысли, и его взгляд теперь был устремлен куда-то вдаль.
– Госпожа Арлин за свою жизнь успела повидать много зла. Она с самого начала обладала чувствительной натурой, а те ужасы, которые невозможно забыть, повлияли на ее психическое здоровье. Одинокая жизнь только усугубляет ее состояние.
– Кажется, ты хорошо ее знаешь.
– Ее прежняя песчинка, Энлин, раньше прислуживала моей матери. Она часто рассказывала мне о госпоже Арлин и делилась кое-какими секретами файл. Около года назад, еще до того, как Энлин умерла, я помог ей замять историю о связи госпожи Арлин с одним из моих братьев. Эта сволочь грозился сказать отцу-императору, что госпожа Арлин – сумасшедшая. После такого она бы оказалась в клетке.
– И что ты сделал, чтобы остановить его?
Киррик пнул кочку, подняв облачко пыли.
– Я поступил так же, как на моем месте поступил бы отец. Устранил угрозу.
На краткий миг он поднял взгляд. Его глаза потускнели, в них читалась жгучая ненависть к себе.
– Киррик, – начала я, но он покачал головой.
– Мы уже почти пришли. Уверен, отсюда ты найдешь дорогу.
Я смотрела, как он уходит. Любая попытка заставить его открыться только оттолкнула бы его.
Я вступила под сень Темного двора.
Глава 29
Я дремала у дома 4444, прислонившись к входной двери. Плечо еще болело, но боль была терпимой. К счастью, мазь сотворила чудо, иначе я бы измучилась спать на улице.
Мне больше некуда было пойти. У госпожи Арлин случилась очередная истерика, она выгнала меня из дома, а сама заперлась. Я не собиралась возвращаться в Яблочную Бочку до финала, чтобы не видеться с мадам Ясминой. Она все равно уже ничего не ждала от моих отчетов и перестала их спрашивать. Главное, чтобы я была хорошей девочкой и выступила в финале, а где я сплю, ее совершенно не интересовало.
Лавандовая Луна постепенно меняла свой лиловатый цвет на черный. Это значит, весна подходит к концу. Скоро Летнее Солнцестояние.
В ту ночь Белая Луна скрыла свое лицо за облаками, далекая и недоступная, точно добрый друг, который вдруг равнодушно повернулся к тебе спиной. Показался серп Бирюзовой Луны. Ее темная часть сливалась с беззвездным небом, а узкая щербатая улыбка изливала зловещий сапфировый свет на тенистый вишневый сад. Я искала на небе созвездия, истории о которых мне рассказывали родные у летнего костра, но звезды не хотели показываться. Они тонули в море густых облаков.
Если я верно угадала, что телохранитель Киррика – мой тайный защитник, то сегодня ночью он тоже появится. Я часто моргала, чтобы сон не смежил веки, твердо решив дождаться его.
Как раз когда я уже готова была погрузиться в сон, что-то серебристое сверкнуло впереди. Меч. Телохранитель шел ко мне. Его темный плащ сливался с окружающей обстановкой, но я узнала его по блеску глаз под маской. Они жарко сверкали, точно огонь в очаге, что согревает измученных и усталых.
Я ахнула, когда на его ладони вспыхнуло пламя, которым он разжег костер во дворе. Потом он перевел взгляд на меня.
– Почему ты так добр ко мне? – спросила я. – Потому что Киррик попросил тебя?
Он покачал головой, низко поклонился и поднял руки в преувеличенно-галантном жесте, как будто хотел сказать, что такая забота – естественное для порядочного человека поведение.
– Я так и не поблагодарила тебя за то, что спас мне жизнь.
Он вытянулся, как солдат на смотре, и торжественно вскинул голову.
– Почему ты не говоришь со мной? Мы одни. И, по-моему, нет правила, запрещающего телохранителю разговаривать с жемчужинкой. Или есть?
Тут мне в голову пришла страшная мысль, от которой я даже вздрогнула.
– Тебе отрезали язык по приказу Тиррена?
Он покачал головой.
– Хорошо. – Я выдохнула. – Кто-то запретил тебе разговаривать со мной?
Он не ответил, только положил мне на руки плед и жестом показал, что ему надо идти.
Я схватила его за край плаща прежде, чем он успел скрыться. Он только опустил взгляд на мои руки.
– Пожалуйста, не уходи. Я не буду просить тебя отвечать, если ты не хочешь. Просто я… Было бы здорово, если бы на эту ночь со мной остался друг.
Он помедлил, но все же не ушел. Двигался он грациозно и совершенно бесшумно. Ни одна травинка не зашелестела, когда он сел, скрестив ноги, рядом со мной.
Телохранитель как будто источал спокойствие. Я не могла объяснить свои чувства, но не сомневалась, что могу поделиться с ним любой печалью. С ним я ощущала себя в полной безопасности. Он посмотрел наверх, и я проследила за его взглядом. Звезды все-таки решили показаться на небе.
– Спасибо. Ты не против выслушать меня? Я не хочу спать.
Он наклонил голову и поднял одну ладонь, таким образом поощряя меня продолжать.
– Я очень волнуюсь за свою подругу, Рейди. Императрица сказала, что накажет ее за побег, и я так боюсь… так боюсь…
Телохранитель протянул руку к моему плечу, но в последний момент передумал. Вытащил из кармана носовой платок и протянул мне.
Я взяла его.
– Просто… Я не представляю, как спасти ее. Я не знаю, как это сделать и не попасться.
Телохранитель взял камень и начал водить им по земле. Какое-то время я слышала только легкий шорох. Теплый свет костра упал на слова, которые начертал телохранитель.
Я помогу тебе.
Я перевела взгляд на его лицо.
– Спасибо… – Я запнулась, не зная, как к нему обращаться. – Как тебя зовут?
Он помедлил, прежде чем написать еще одно слово. Друг.
– Друг? Ты хочешь, чтобы я так называла тебя?
Его взгляд ясно говорил, что он ждет немного другого ответа.
– О, конечно, мы теперь друзья. Но, может, ты скажешь мне свое настоящее имя?
Он покачал головой, но в его глазах мелькнула задорная искорка, как будто он хотел сказать: «Еще не время».
Я вздохнула.
– Значит, буду называть тебя Друг, что поделать.
Он продолжал смотреть на меня, и я не могла отвести взгляд. Глаза его лучились светом. Этот свет с избытком давал мне то, в чем я отчаянно нуждалась, хоть прежде и не осознавала этого. Я как будто голодала так долго, что успела забыть, что такое сытость.
Телохранитель источал уверенность, здравомыслие и надежду. До тех пор, пока его свет остается в этом мире, я никогда больше не буду брошенной и одинокой.
– В чем твой секрет? – прошептала
