тел. Очевидно, служащие авиалинии потихоньку продали десять дополнительных стоячих мест в проходе. Потом оказалось, что капитан как-то умел управлять самолетом, но действующей лицензии у него не было. А кроме того, как мне помнится, выяснилось также, что механики, обслуживавшие самолеты на земле, прежде ремонтировали только мопеды. Таким образом, оставалась всего одна, последняя машина, которая в одиночку совершала внутренние рейсы по стране: Лима – Куско и обратно, а потом Лима – Пукальпа – Икитос и обратно, а это маршрут над джунглями. Правда, у авиалинии навсегда отозвали лицензию, но через несколько месяцев она чудесным образом снова вдруг оказалась в деле – со своим последним самолетом. Мартье, моя жена, была на съемках «Агирре», помогала во всем и сопровождала некоторых актеров из Лимы в Куско. У нее были забронированы билеты на рейс за два дня до Рождества, она улетела последним самолетом перед приближавшейся катастрофой. Теперь уже непросто восстановить чехарду тех дней по шагам. В аэропорту толпилось много путешественников, и всем хотелось вовремя попасть домой к семьям на праздники. Я сам сумел достать билет на следующий день после того, как улетела Мартье, на раннее утро 23 декабря. Поехал в аэропорт, но самолет не прибыл к выходу на посадку. Только несколько часов спустя стало известно, что он все еще на техобслуживании, нужно потерпеть, скоро все наладится. Так это и тянулось весь день. Тем временем прибыли пассажиры на второй рейс, которые должны были лететь по маршруту через джунгли, и стали осаждать справочное бюро. К вечеру заявили, что сегодня самолет вылететь не сможет, мы должны снова явиться завтра рано утром, в канун Рождества. В шесть утра я вернулся. Толпа пассажиров стала еще больше, потому что здесь были все вчерашние пассажиры и вдобавок те, кто летел 24-го. Но самолет все еще был в ремонте. Мне удалось в суматохе сунуть служащему авиакомпании за стойкой двадцатидолларовую купюру, и меня вместе с небольшой группой моих людей внесли в список на этот рейс. Но его все никак не было. Я помню, что в этот момент меня посетило какое-то зловещее предчувствие. Потом самолет все же подъехал, был уже почти полдень, но затем, к моему разочарованию, объявили, что уже очень поздно, так что можно совершить только один рейс – в джунгли. Рейс в нагорье, в Куско, к сожалению, отменяется. Я как сейчас слышу ликующие возгласы пассажиров, которые улетали в Пукальпу и Икитос.
Через тридцать минут самолет пропал с радаров. Его искали много дней. В конце концов это переросло в одну из крупнейших поисковых операций, когда-либо проводившихся в Латинской Америке. В ней приняла участие даже американская астронавтка, которая в это время находилась в Перу. Предполагали, что самолет упал по ту сторону Анд на поросших джунглями склонах, но там были лишь облака, бури и дожди. Через десять дней поиски остановили как безнадежные. На двенадцатый день после крушения неожиданно объявилась семнадцатилетняя девушка, единственная выжившая в катастрофе, Юлиана Кёпке. Она вместе с матерью добиралась к отцу в джунгли. После войны тот пешком пришел в Италию через Альпы, чтобы найти корабль в Южную Америку, где собирался открыть экологическую станцию. Он был биологом, а про экологию тогда еще никто не слыхал. В Италии он корабля не нашел и поэтому пешком добрался до Испании, откуда зайцем попал в Бразилию, спрятавшись в грузе соли. Затем на своих двоих и на каноэ пересек почти весь континент, после чего в конце концов и в самом деле организовал в джунглях Перу исследовательскую станцию, на которой выросла Юлиана. В Рождество 1971 года Юлиана отправилась в дорогу в мини-юбке и легких туфлях – накануне вечером она праздновала в столице окончание учебы в старших классах. Самолет развалился на части на высоте пять тысяч метров во время сильнейшей грозы. Юлиана оказалась за бортом вместе с рядом из трех кресел, когда вокруг бушевала непогода. Потом она скажет, что это не она покинула самолет, а самолет ее покинул. На несколько недель она стала мировой сенсацией, а затем полностью исчезла из вида; к ней в больницу в Пукальпу пробирались под видом священников или уборщиц переодетые журналисты, это было для нее очень тяжело, ведь она только что потеряла мать. История ее невероятного спасения и странствия по джунглям глубоко запала мне в душу, потому что я сам очень тесно соприкоснулся с ее несчастьем. Лишь двадцать шесть лет спустя я отправился искать ее, а затем снял с ней фильм прямо на месте падения – «Крылья надежды» (1998). Ее история – невероятное свидетельство молодой женщины, обладавшей такими силами, которых я никогда не встречал у мужчин. В начале 1972 года, в первые дни работы над «Агирре», мы снимали около трех порогов реки Уальяга, следовавших один за другим, и, сами того не зная, находились всего в нескольких параллельных притоках Амазонки от того пути, которым пробиралась через джунгли полуживая Юлиана.
В джунглях не осталось никакой прогалины на месте падения самолета, который рассыпался дождем обломков над площадью в пятнадцать квадратных километров. Поэтому с воздуха не было видно поломанных деревьев или останков самолета. Юлиану спасли трое лесорубов. По ее рассказу восстановили путь, пройденный ею пешком за одиннадцать дней, и нашли место крушения. Первые группы поисковиков нашли разбитые чемоданы, рождественские гирлянды и подарки, висящие на деревьях, а рядом, как чудовищная, сюрреалистическая добавка к декорации, висели человеческие внутренности.
В 1998 году я отправил две экспедиции в джунгли в районе реки Пачитеа, но они вернулись с пустыми руками. Затем я разыскал одного из трех лесорубов, которые спасли Юлиану. Он еще хорошо помнил эти края и в одиночку отправился на поиски места крушения. Следуя вдоль небольшой речки Шебонья, он наступил на мелководье на ската-хвостокола, который насквозь пробил шипом на хвосте сапог, усиленный у каблука несколькими слоями резины. Эти скаты настолько ядовиты, что они опаснее большинства змей. Этот человек пролежал два дня почти при смерти на песчаной отмели, и тут мимо проплыло каноэ. Гребцы не хотели брать его с собой, потому что у него не было при себе денег, чтобы им заплатить. Наконец он отдал им в уплату свой дробовик, и они посадили его в лодку. Так он был спасен. Я нашел гребцов этого каноэ и выкупил у них дробовик. В фильме Юлиана передает ему этот дробовик как своему ангелу-спасителю, с которым встретилась снова спустя много лет.
Именно он затем руководил четвертой, последней экспедицией, искавшей для съемок фильма место крушения в джунглях. Обломки самолета было невозможно оттуда
