А что я? Молча стою, словно меня огрели несколько раз по затылку. Я, конечно, знала, что Оук тот ещё мудак, но не думала, что настолько. Он мне врал.
– Баунти, – шепчет он, меняясь в лице. Трейси оборачивается и с её губ слетает что-то вроде: «Я такая сука. Я ничтожество по сравнению с тобой».
Нет, конечно, этого не было, она просто говорит:
– С наступающим Рождеством и Новым годом, Бонни. У меня съёмки уже этим вечером. Поэтому позаботься о моём милом мишке.
Лучше бы она сказала, что сука, хотя оно и так понятно. Меня окунули в дерьмо, и я стою, обтекаю. Хотя ещё немного и я, правда, буду в дерьме, точнее, в рвоте, потому что кислота собирается во рту.
Трейси проходит мимо меня и заскакивает в лифт, посылая нам обоим с Оуком, скорее всего только ему, воздушный поцелуй.
А как же «между нами ничего нет», «мы друзья», «она моя подушка безопасности»? Враньё.
Поворачиваюсь к Оуку и делаю глубокий вдох.
– Твой отец бросил вызов моему в лепке снеговиков. Через два часа. Внизу. Проси пощады, – холодно говорю я. Боже, я такая молодец, но меня жутко тошнит.
Я разворачиваюсь и направляюсь к лифту, но ждать его долго, на нём уехала Трейси. Придётся заняться спортом, то есть спуститься по лестнице. Ненавижу спорт.
– Баунти, это не то, о чём ты подумала, – летит в спину. Замираю и моментально в голове появляются эти же слова, сказанные Расом. Меня никак не задело это, сейчас же мне хочется кричать, драться и окунуть в бачок унитаза Трейси головой. Я ревную. О-о-о, да, я жутко ревную и мне больно.
– Я ни о чём не думала. Мне плевать…
– Нет, стой. Баунти. Пожалуйста. Трейси не смогла снять номер, не оказалось свободных. Она переночевала в моём номере, а сегодня уехала. Она специально это сказала при тебе, – Оук добегает до меня и хватает меня за руку, но я зло вырываю её.
Смиряю его оценивающим взглядом и хмыкаю. Конечно, ничего не было. Он в одних спортивных штанах, надетых на голое тело. Я точно знаю, что под ними нет трусов. Он никогда их не носил. Он, вообще, противник чёртового нижнего белья дома или в комнате, или в номере отеля.
– Знаешь, я думала, что мне будет стыдно показаться тебе на глаза. Но я рада тому, что больше не стыдно, мне противно. Смотреть на тебя тоже противно. Поэтому даже не смей приближаться ко мне, потому что между нами всё кончено. Не смей говорить, что между нами ничего не было. Для меня было. Для меня, чёрт возьми, было. И для меня, наконец-то, наступила точка. Финал. Итог. Гроб. Называй как хочешь, но это факт, – рыча, указываю на него пальцем.
– После финала всегда наступает новое начало. И я рад тому, что ты поставила точку в прошлом. Поэтому мне тоже не стыдно за то, что я теперь буду таким, каким ты меня сделала, – шипит он.
Открываю рот, чтобы возмутиться, но Оук хватает меня за запястье и рывком тянет к себе. Мои ладони ложатся на его плечи, а его губы так удачно ложатся на мои.
Ненавижу Оука Хантера, он всегда делает всё, чтобы я не смогла ему противостоять. Чёртов придурок.
Глава 20Внезапно Оук немного отстраняется, но я тянусь к нему, чтобы получить свою порцию рождественских подарков. Потом буду ругаться с ним, сейчас время поцелуев. Но Оук крепко удерживает мою голову, прижавшись к моему лбу. Его горячее дыхание, в котором я улавливаю аромат кофе, обжигает мои губы.
– Эй, продолжай меня целовать, – обиженно шепчу я.
Оук улыбается и тихо смеётся.
– Ты же знаешь, что если ты этого не сделаешь…
– То ты выйдешь из себя. Да, ты всегда злилась, когда я останавливался. Но именно в этот момент ты могла запомнить мои слова. Только в этот момент, поэтому я хочу, чтобы ты запомнила то, что я сейчас скажу. Ты услышишь меня, Баунти, – шепчет он.
Ненавижу, когда он так делает.
– Между мной и Трейси ничего не было. Я даже не ночевал в номере, – медленно произносит он.
– Хм… круто, милый мишка, – передразниваю это прозвище.
Оук прикрывает на секунду глаза.
– Я ненавижу, когда она так меня зовёт. Она это делает, чтобы вывести меня из себя, а заодно и тебя. Между нами с Трейси ничего нет.
– Но ты где-то был целую ночь. Ты же сам сказал, что не ночевал в номере, – прищуриваюсь я.
– Да, я был очень занят.
– Видимо, ты классно развлекался, – рычу я.
– Если бы, Баунти. Если бы.
– Окей, тогда где ты был? – Требовательно шепчу я.
– Ты…
– Говори. Помнишь, у нас игра? Ты должен быть честным. Я уже видела, как из номера Раса вылетает полуголая горничная, которую он трахнул. У Мэнди оргия с тремя мужчинами. А мой брат слетел с катушек и трахает свою жену так громко, что его детям точно больше не нужны справочники, чтобы знать, откуда они появились. У меня был познавательный день, поэтому говори.
– Серьёзно? Мэнди…
– Не меняй тему. Где ты был? – Я впиваюсь ногтями в его обнажённые плечи, и он шипит от боли.
– Твои брачные игры, Баунти, всегда меня возбуждали. Хорошо. Я был с тобой. Вчера я встретил тебя в фойе очень пьяную… хм, подробности ты знать не захочешь. Просто поверь мне на слово. Я донёс тебя до твоей спальни, уложил в кровать и сидел рядом на случай, если тебя снова стошнит. Я не спал всю ночь, боясь, что ты захлебнёшься и умрёшь. Паршивая была ночь, но самая лучшая за последние три года.
Я пытаюсь не улыбаться, потому что он не врёт. Хотя я не уверена, что он был в моём номере всё это время, но я тупею, когда Оук рядом.
– Потом я вернулся в свой номер, принял душ, немного подремал, помог собрать вещи Трейси и пришла ты. Всё.
– Всё? – Приподнимаю уголок губ.
– Может быть, я подрочил твоей рукой пару раз, чтобы не уснуть, – ухмыляется Оук.
– Какой же ты придурок, – шепчу я. – Озабоченный придурок. С годами ты должен был стать немного спокойнее.
– Я чертовски спокоен с другими. Зачем мне быть спокойным с тобой?
– Приличия и все дела. Мы вроде как взрослые.
– Я никогда не следовал приличиям.
– Теперь ты наболтался? Мы можем вернуться к поцелуям? – Провожу ладонями по его груди, и Оук шумно втягивает воздух сквозь зубы.
– Если я это сделаю, то…
– Господи, почему ты так много болтаешь? Раньше ты никогда так много не говорил, – цокаю недовольно я. Толкаю его в грудь и выпутываюсь из его рук.
– Я тяну время, Баунти. Я даю тебе возможность уйти.
Озадаченно смотрю на Оука, а потом смеюсь.
– Ещё чего. У меня абсолютно другие планы, – подмигивая ему, направляюсь в его номер.
