растворился в потоке полусонных машин. Они двигались по дороге, точно клетки по венозной системе города. Каждый раз, думая о городе, как о живом организме, Адлер невольно вспоминал и о его болезни – преступности. С одной стороны, несколько больных клеток на миллион – не плохой результат, и в целом городу было бы наплевать и на маньяка, и на следователя, но серийный убийца – это раковая опухоль, способная дать метастазы. А значит, необходимо вырезать Черного человека из списка населения.
Паркуясь возле отдела, Адлер подумал, что сумел поймать нужный настрой для работы.
Эксперты наконец-то дали ответ по поводу бурых пятен на рукавах задержанного Леонарда: кровь принадлежала ему самому. Разрабатывая машину нового подозреваемого, полицейские не надеялись на успех, покуда знали: самый осторожный водитель – тот, у которого в багажнике труп.
Управление настаивало на операции под названием, которое никто из группы по расследованию дела «нового» Дворжака не смог запомнить с первого раза, а переспрашивать не хотелось – управление не любило повторять. Суть операции заключалась в следующем: необходимо усилить вечерние патрули в определенных частях города, а в других частях выпустить сотрудниц полиции «посимпатичнее» – именно такой термин был использован на селекторе за неимением лучшего. Сотрудниц одеть в гражданский вульгарный наряд, спровоцировав тем самым маньяка на нападение, и приставить к девушкам наблюдение минимум из 2х человек. Идея старая, как мир, и в то же время неплохая, но на реализацию требовалось много сил и ресурсов, которыми никто не располагал.
К наступлению обеденного перерыва, который Адлер планировал провести за бумагами, ему удалось составить список предполагаемых жертв. Из района, в котором появилась новая печать Дворжака, за последнюю неделю поступило 6 заявлений об исчезновении. Двумя из пропавших оказались мужчины в преклонном возрасте. Невзирая на то, что первой жертвой Черного человека стал пожилой мясник Томаш, полицейский бесцеремонно откинул их в сторону. Следом за этими заявлениями в мусорную корзину полетела копия еще одного – об исчезновении маленькой девочки. В конце концов, на столе осталось только один листок. И, если к судьбе остальных пропавших Адлер отнесся с безразличием, то исчезновение девушки вызвало интерес подобный тому, какой испытывает парень, которого подружка впервые пригласила на ночь домой. Внизу листа он нашел номер для обратной связи.
Мать исчезнувшей некой Людмилы Тольди готовилась к плохим новостям, однако, услышав, что ее дочерью занимаются вплотную, обрадовалась и согласилась на встречу. Направляясь к ней, Адлер не знал, что искать и что спрашивать, потому ни на что не надеялся.
Просматривая вещи пропавшей, следователь невольно натолкнулся на мысль: таких, как она в городе тысячи. Но жертвами стали лишь единицы. Как и учили в академии, во время обыска он не пытался найти на что-то конкретное, но на глаза ничего не попадалось.
Мать рассказала, что дочь собиралась устроиться стажером в банк, и что на днях звонил один из менеджеров, сообщал о наличии вакансии, но желал переговорить с ней лично. Звонил упорно, несколько раз, предлагал пройти собеседование. Женщина настаивала, чтобы следователь проверил и эту зацепку. Адлер согласился нехотя – он и сам понимал, что менеджер – едва ли тот, кого они ищут. А еще несколько раз названивал поклонник, имени которого мать не знала.
После нескольких безуспешных попыток наладить со следователем контакт, женщина оставила свои потуги натолкнуть следователя на след.
Адлер продолжал размышлять. В последний раз маньяка отвел жертву подальше от посторонних глаз. Очевидно, он делал это и раньше. Таким умением входить в доверие мог обладать разве что психолог, или учитель. Или просто очень общительный человек. Да, в принципе, кто угодно. А то, с каким успехом преступник скрывает улики – не исключено, что он причастен к работе в полиции. Или пуще – следователь. Такого вообще не поймать – так всегда считал Адлер. Обмозговывая эту теорию, он невольно подумал: а смог бы он сам совершить подобные преступления? Наверное, смог бы, если бы захотел. Нужен лишь повод, мотив. А вот с этим, как раз, серьезные проблемы.
Следователь обнаружил себя стоящим посреди комнаты с руками, поднятыми на уровень пояса. Его губы что-то беспрерывно нашептывали. Уткнувшаяся в лист записной книжки шариковая ручка за несколько минут сделала из точки кривую линию. Не считая этой попытки записать хоть что-то приметное, осмотр комнаты дал нулевой результат. Даже личного дневника не было. Адлер – как начинающий автор, полный амбиций, на деле оказался неспособным выдавить из себя и предложения.
Убрав записную книжку в карман, он взял с полки фотоальбом. Увесистая папка вмещала несколько десятков страниц. Единственное, что дал просмотр фотоальбома – порцию сочувствия. На книжной полке – несколько учебников по испанскому, атлас достопримечательностей Испании. Очевидно, обитательница надеялась посетить эту страну. А теперь исчезла. После такого вообще никаких планов строить не хочется – подумал полицейский.
На кресле – плюшевый медведь с коробкой в руках – такая милая и беззащитная игрушка. Повязка на руке с логотипом компании-производителя нарекла его именем: «Дружок».
Позвонил мобильный – Куроки поторопил с возвращением в отдел с отчетом о проделанной работе, а значит, снова придется придумывать на ходу.
– Я закончил, – тяжело произнес Адлер, но понял, что в комнате находится один. Повторил эту фразу, высунув голову в коридор.
– Я провожу Вас, дайте мне одну минуту, – послышался женский голос из кухни.
Выходя из комнаты, полицейский наткнулся на цветок с уже знакомым логотипом фирмы – производителя. Обернулся, заметил, что коробка в руках плюшевого медведя напоминает цветочный горшочек. На мгновение следователю показалось, что «Дружок» ожил, и теперь подает ему знак. Подойдя к нему, Адлер запустил в горшок руку. Его ладонь наполнили блистеры, похожие на упаковки конфет – таблетки. Он внимательно изучил название: «Бонадэ», «Доксициклин», «Метронидазол», различные витамины. В голове зашуршали шарниры, разматывая воспоминания – он уже встречал эти препараты и ранее, но где? Пролистав записную книжку, он убедился, что такие же находились в сумочке Эльзы Лиховской.
К моменту появления женщины, он уже знал, какой задаст ей вопрос:
– Скажите, Ваша дочь, случайно, не проходила курс лечения в гинекологической клинике? – не скромничая, спросил он.
Женщина замялась, но ответ все-таки дала:
– Да, – неуверенно сказала она. – В декабре. Она забеременела, а врачи сказали, что могут возникнуть осложнения, к тому же она и сама еще не была готова стать матерью. К слову, а Вам-то откуда это известно?
Полицейский задумался и замолчал на минуту. Его глаза забегали по сторонам. Брови поползли наверх и остановились почти посередине лба. Пальцы коснулись губ, точно помогали им произносить слова.
– То
