— Фроловна, нельзя на тарелке ничего оставлять! Вон мамка идёт, сейчас мне втык даст, что я тебя балую, — он кладёт ложку.
Маруся, уловив меня боковым зрением, тут же принимается за еду сама.
— Привет, Анна Ивановна, привет, Рус, — я сажусь за стол и открываю одну за одной металлические посудины: каша овсяная, фруктовый салат, нечто непонятное рыбное, теплые лепешки с кокосовым ароматом и яичница.
— Моё почтение, — прикладывает Руслан руку к груди и вновь переключается на свою маленькую повелительницу. Меня удивляет то, как Марусе всё больше удаётся отжимать его внимание у окружающих. Они вроде как среди нас, а вроде, как и нет. Руслан самозабвенно дарит нашей дочери себя целиком. Относится к ней, как к взрослой, а заботится, как о младенце. Анну Ивановну можно спокойно было оставить дома с Егором. Он явно решил окольцевать нашу загадочную домработницу. Мне это нравится гораздо больше, чем её интрижка на острове с нашим разбитным безопасником. Мне не даёт покоя преображение Анны Ивановны. Я её считала благовоспитанной старой девой, а в её шкафу, похоже, тысяча и один скелет. От образа молодой бабушки не осталось и следа. Он шёл ей больше. Мне, кажется, ничего у неё не срастётся с Русланом здесь, только ещё больше настрадается, а как няня она Марусе не нужна. Сидит рядом с Русланом, цедит пустой чай, а глаза грустные, как у больной собаки. Кто она вообще и откуда пришла к Фролу? Ничего не знаю! Но Егор для неё самое то. Тоже в глазах война и немцы. Уж надо тогда и его было брать с собой. Хм, а Годзи и правда не хватает. Вот что называется вписался, так вписался.
— Анна Ивановна, вы плохо спали? — беру кружочек лепешки и кладу на него непонятное рыбное месиво. Обожаю морские дары в любом виде.
— Да, приболела немного, — вздыхает она.
— Её тошнило ночью, — докладывает Маруся, с трудом скрывая радость на лице. — Так что я переехала к Руслану.
— Что значит переехала к Руслану? — хорошо, что я ещё не успела в рот ничего положить.
— На одну ночь. Не переживай, — Фрол оборачивается в сторону дома и кричит: — Ибрагим!
— Ничего и не на одну, — Маруся берёт вилку, подцепляет кубик арбуза из фруктового салата и протягивает Руслану. Он с готовностью открывает рот и принимает лакомство из царских рук.
— Маруськин, я ж храплю! — улыбается Руслан.
— Я тебя вчера пнула и перестал, — Маруся накалывает яблоко и подносит к его рту. — Ам!
Из-за угла дома к нам спешит толстяк в красной футболке с заварным чайником в руках.
— Доброе утро, — здоровается он со мной и наливает Фролу душистый травяной напиток. — Вам чай, кофе?
— Здравствуйте! Кофе, пожалуйста! — роняю я через плечо и возвращаюсь к животрепещущей теме. — То есть храп, это единственное что вас смущает, Руся и Муся?
— Да! Если вы не будете громко включать телевизор с папой, — Маруся протягивает Руслану следующий кусок.
— Телевизор? — удивляюсь я, и тут же Фрол наступает мне под столом на ногу.
— Давайте, господа и дамы, поскорее управимся с едой. Мне не терпится погонять на моторке по океану, — Фрол треплет дочь за ухо. — А с тобой я ещё поговорю.
Глава 35
Рита
Мы выходим за ворота и натыкаемся на ватагу ребятишек. Судя по футбольному мячу в руках самого высокого мальчишки лет двенадцати, караулят они Фрола. С нами Ахмет. Он короткими окриками и жестами гонит их прочь, поглядывая на моего мужа. В глазах Фрола разгораются искорки азарта.
— Что они хотят? — вмешивается он.
— Чтобы ты показал им работу с мячом, — смущается Ахмет.
— Помни, дружище, Бонифаций погорел на своей доброте! — заговорщицки шепчет Фролу Руслан.
— Я просто покажу им, как надо чеканить мяч! — пожимает плечами Фрол и делает знак мальчишке. Тот пасует ему, Фрол подхватывает мяч на колено, а дальше начинается то, что я называю это пляска футболиста Горина. Он виртуоз в своём деле. До знакомства с Фролом, я думала, что бесконечно можно смотреть только на реку. Нет! Фрол, чеканящий мяч, переплюнул неспешно утекающие в вечность потоки воды. Мальчишки замирают от восторга и встают в полукруг вокруг своего кумира.
— Всё, Рита! Мужа ты потеряла. — Руслан садится на корточки и завязывает ленты от шляпки у Маруси под подбородком. — Котёнок, мы сейчас поедем на катере и твоё шаполе может улететь.
Мальчишки начинают хлопать в ладоши, попадая в ритм ударам Фрола по мячу. Руслан встаёт и с укоризной смотрит на друга:
— Бонни! Я буду звать тебя Бонни.
— Сейчас, Рус, подожди!
Руслан заглядывает ко мне в пляжную сумку и, выпятив губы уточкой, достаёт из сумки солнцезащитный крем:
— Это надолго! — кивает Руслан мне и нарочито громко добавляет. — Давай, Рита, я тебе спинку помажу. Солнце жаркое здесь.
Он выдавливает на ладонь белую массу и ведёт ладонью по моему плечу. Я даже не успеваю возмутиться. Фрол отталкивает Руслана от меня метра на два одним движением тела и точным ударом ноги посылает мяч в пальмовые заросли в конце улицы. Мальчишки с радостными криками несутся вслед за ним.
— Руки! — короткий рык и взгляд на Руслана такой, что даже у меня мурашки ударяются в позорные бега.
Вступаюсь за Руслана:
— Фрол, ну правда!..
— Марго!
— По тумбам, — подмигивает мне Руслан. — Хит программы — прыжки свозь огненное кольцо.
Крылья носа Фрола подрагивают. Муж, склонив голову набок, переводит взгляд с Руслана на меня. Без того горячий воздух накаляется до невозможности. До десяти что ли Фрол мысленно считает. Ахмет так увлечённо принимается рассматривать зелёные бананы за соседским забором, будто видит их впервые. Анна Ивановна отступает за спину Фрола.
— Папа, — топает ногой Маруся. — Мы идём купаться или нет?
— Давай, скажи: "Рус, ты неправ!" — вызывает Руслан удар на себя.
— Никогда. Не смей. Прикасаться. К моей. Жене! — каждое слово Фрола, как удар хлыстом. — Ты понял.
— Понял. Прости, перегнул, — опускает глаза Руслан.
Фрол обменивается с ним рукопожатием, обнимает и хлопает по спине.
— Бонни, — улыбается Руслан.
— Сусличка, — бросает ему Фрол и, выпустив из крепких объятий, поворачивается ко мне.
— Какие претензии? — снимаю я тёмные очки.
Фрол чешет кончик носа, улыбается и провозглашает:
— Королева имеет право миловать и казнить.
— Звучит, как правило! — вскидываю горделиво голову.
Фрол притягивает меня к себе и выдыхает рот в рот:
— Люблю тебя до безумия.
— Мне ты плечики не мажешь! — слышу недовольный Марусин голос.
