– Ничего не поняла, – пробормотала Лола,заглядывая через плечо Маркиза. – При чем здесь его кредитная карта?
– Дорогая! – Леня обернулся к ней с насмешливымудивлением. – Ты ведь достаточно долго жила в Европе, тебе это должно бытьтак же понятно, как самому Лангману! Или жизнь в России так губительносказывается на твоих умственных способностях?
– Кажется, я где-то видела твой серый выходной пиджакот «Гуччи», – задумчиво проговорила Лола, – как ты думаешь, еслиПерришон нагадит…
– Только не это! – в ужасе воскликнул Маркиз.
– А тогда не выпендривайся, объясни по-человечески!
– Ну, ты ведь знаешь поговорку – деньги непахнут? – начал Леня голосом зануды-преподавателя. – А кредитнаякарта – это как раз такие деньги, которые пахнут. Если влезть в компьютерфирмы, можно выяснить, с какой кредитной карты сняли деньги на авиабилет.Лангман именно это и сделал, и ему удалось выяснить, что наш австралийскийдружок Лоусон оплачивал своей кредитной карточкой не один, а два билета доСанкт-Петербурга.
– То есть…
– То есть он летит к нам не один, а со своим двоюроднымбратцем, отличающимся криминальными наклонностями. А то, что братец официальноне числится среди пассажиров самолета, только доказывает, что Лоусон везет егосюда не чемоданы носить и не с местными достопримечательностями знакомиться.
– Ладно, это я поняла, дальше смотри. Герр Лангман был настольколюбезен, что прислал им по электронной почте вполне приличную фотографиюмистера Лоусона. С экрана смотрел на Лолу довольно-таки симпатичный мужчинасредних лет, волосы светло-русые, глаза голубые, лицо вытянутое, как у многихангличан, что называется лошадиное. Вид господин Лоусон имел здоровый и бравый.Рост его Лангман указал больше шести футов – высокий…
– С чего это ему о завещании вздумалось беспокоиться инаследников срочно искать? – усмехнулась Лола, рассматривая экран. –Кто же такому загорелому здоровяку поверит?
Портрета двоюродного брата у Лангмана не оказалось. Но затобыло исчерпывающее и очень подробное описание внешности. Братишка тоже былвысок – ростом шесть футов три дюйма по английской системе мер, волосы тожесветлые, но чуть с рыжиной, глаза голубые. В общем, братья были похожи, толькопо сравнению с Лоусоном его криминальный кузен был гораздо шире в плечах. Рукии ноги крупные, размер ботинок восьмой, что примерно соответствует нашему сорокчетвертому. Кожа на лице грубая и обветренная, как у моряка…
– Или монтажника-высотника, – фыркнулаЛола. – Отличное скрупулезное описание, вполне в духе Лангмана.
– Ты еще в конце не прочитала, – усмехнулсяМаркиз.
В завершение подробного описания герр Лангман сообщал, что восновании шеи, ближе к левому плечу, у описываемого субъекта имеется шрам,полученный в австралийской тюрьме во время драки. Кто-то из сокамерниковприложил его ножом. Шрам этот незаметен из-за ворота свитера или рубашки, но врезультате ранения у субъекта образовался нервный тик – время от времени ондергает шеей, как будто этот самый ворот ему здорово тесен. Этот нервный тикфигурирует в картотеке Интерпола в качестве его особой приметы.
– Ух! – Лола отвела глаза. – Ну и описание!Как живого этого типа перед глазами вижу, ночью со сна покажи – сразу узнаю!Как родной стал!
– Это очень хорошо, – кивнул Маркиз, – потомучто тебе придется за этими братьями следить в аэропорту. Во вторник будемвстречать их с самолета из Ганновера.
«Очень хорошо. Выходит, в кои-то веки и я для чего-топонадобилась», – подумала Лола.
«Ну ладно же, – думала Лола, во вторник утром, топчасьна холоде возле дома Елизаветы Константиновны, – посмотрим, как у вас,господин Маркиз, получится вывести меня из игры. Надо же такое придумать –старуху он берет на себя! Значит, прелестная Танечка, если узнает, что усимпатичного сыщика есть молодая и красивая компаньонша, может потерять кнашему Ленечке доверие. Кстати, с чего он взял, что она ему доверяет? Так илииначе на старуху им полностью начхать – Леньке, потому что он совсем потерялголову, а этой мымре – потому что она привыкла жить одна, думать только особственных интересах и рассчитывать только на себя. И для чего ей сейчас нужнакакая-то нищая старуха? Взять с нее нечего кроме комнаты в коммуналке – вобщем, сплошная головная боль. Да и родня-то так себе – двоюродная тетка,седьмая вода на киселе… Нет, я больше чем уверена, что Татьяна не испытывает кстарухе никаких родственных чувств».
Из-за пазухи раздался еле слышный стон.
– Потерпи Пу И, так надо, – строго сказалаЛола, – скоро они выйдут. Старуха точна, как кремлевские куранты.
Пу И застонал громче.
– Нечего охать! – прикрикнула Лола. – Ты хотьв тепле сидишь, а я все себе уже отморозила.
Наконец дверь парадной распахнулась, и оттуда выскочилаДези. Лола резко повернулась и пошла в сторону знакомого пустыря, но Дези, этапротивная собака, вероятно, учуяла Пу И. Она припустила за Лолой, громкотявкая. Пришлось остановиться.
– Дези, девочка! – фальшиво изумилась Лола. –Откуда ты тут взялась? Неужели ты одна?
– Мы здесь живем, – послышался голос ЕлизаветыКонстантиновны. – Вы, Оленька, разве забыли? А вы что тут делаете?
Тон вопроса был несколько необычен для старухи. Обычно онаговорила ровным доброжелательным голосом и приветливо улыбалась. Сейчас же онасмотрела на Лолу чуть снисходительно, и в голосе ее проскальзывалисаркастические нотки.
– Мы гуляем, – Лола вытащила из-за пазухиупирающегося Пу И и поставила его на снег.
Песик посмотрел на нее с немым укором и отдался во властьДези.
– Что-то я запамятовала, – заговорила старушка,взяв Лолу под руку и направляясь к пустырю, – где вы сказали, вы живете? Вкаком доме?
– Вон в том, – махнула рукой застигнутая врасплохЛола.
– А в какой квартире? В семнадцатой?
– В двадцать второй, – усмехнулась Лола.
Она остановилась и внимательно посмотрела на старуху.
– Что случилось, Елизавета Константиновна? Вы сегоднякакая-то не такая, как всегда.
– Видите ли, в чем дело, Оленька, – спокойнозаговорила старуха, – я прожила в этом районе всю жизнь. И знаю тут всех ився. Поименно могу назвать всех, кто живет в окрестных домах. Разумеется,сейчас много новых жильцов, но тем более они заметны среди нас, старожилов. Асамое главное – Пу И. Очень красивая и приметная собачка, редкой породы.Сколько раз в день вы с ней гуляете?
– Три… ну два.
– Вот видите! – обрадовалась старушка. – Янавела справки и никто – можете себе представить, никто – никогда не видел васс собачкой в этом районе! А уж такого милого песика мои старушки никак непропустили бы! Из чего я сделала вывод, что вы…
