обсудим, – белыми от гнева губами произнес он. – Мы услышали песню на улице, она мне понравилась, я нашел текст и иногда пел ее для разминки. Еще вопросы есть?
– Ты тогда сказал, что песня – тоска.
– Но я не сказал, что это плохо. Тоска – базовое состояние всех вещей.
И с этими словами он вышел и захлопнул дверь.
Глава 19. Правда
Бао опустила планшет, с которого зачитывала заголовки новостей, и обвела нас довольным взглядом.
«Выступление века! Необычный номер на концерте „Тэянг“ взорвал интернет».
«Импровизация или хитроумный маркетинг?»
«Звездные болезни скандальной группы „Тэянг“: депрессия Кибома, лицевая деформация Пака, психоз Ли Хёна… что дальше?»
«„Тэянг“: океанская волна вдребезги разбивает рамки».
Было десять пятнадцать, за чистейше вымытыми окнами сияло солнце, день обещал быть жарким.
– Тридцать миллионов просмотров за двенадцать часов! – воскликнула Бао. – «Энджи» сейчас самое просматриваемое видео в Сети и имеет все шансы стать самым просматриваемым в истории корейской поп-музыки.
– А что вообще пишут про то, что Хёна ни с того ни с сего переклинило и все пошло наперекосяк? – спросил распластанный в кресле Линхо. Он был в темных очках и держался за голову так, будто она сейчас отвалится. – Я ничего еще не читал, отмечал полночи. Имею право!
– Пишут, что Хён – гениальный, но нестабильный парень, и вчера на сцене у него произошел приступ острого психоза, – спокойно сказала Бао. – После чего он выдал лучшее в жизни выступление, которое импровизированно подхватили другие члены группы, поразив всех своим талантом и сотворив настоящее музыкальное чудо.
По взгляду Бао я понял, что в распространении этой информации не обошлось без маркетингового отдела концерна «Ай-Интертейн».
– Слушайте… – начал я. Это были первые слова, которые я произнес за все утро. – А вы ничего странного перед последней песней не заметили?
Джо обернулся ко мне. Он был бодр и свеж, как человек, который вчера вовремя лег спать, а с утра успел помедитировать, сделать зарядку и выпить смузи.
– Кроме того, что ты просто охренел? Нет. Слушай, Хён. Честно скажи: что это было? Потом, конечно, стало круто, номер получился, но, когда ты зашатался и перестал петь, я был уверен, что нам конец. Вы с продюсером это запланировали или у тебя реально крыша поехала?
Я облизнул губы и поймал взгляд Пака, который ясно говорил: «Спорим, никому ты правды не расскажешь, слабак».
– Мне стало нехорошо, – сказал я.
Пак вежливо поднял брови:
– Серьезно? А мы-то и не заметили.
– Я схожу к врачу, – прибавил я громче. – Сломался от подготовки к концерту.
– Не делай так больше, – сказал Джо. – Если тебе надо какие-то таблетки пить, так пей. Один раз вышло круто, но второй… Ты хоть мигни нам, когда на тебя опять найдет!
– Я… Да, я мигну, – промямлил я, совершенно в этом не уверенный.
Пак покивал, всем своим видом показывая, что не верит ни единому слову.
– Ладно, друзья, результат стоил того страха, которого мы натерпелись, – сказала Бао. – Все могло плохо кончиться, но давайте-ка о хорошем: из знаменитых вы стали легендарными, это выступление еще долго не забудут. Посмотрим вместе ту запись, которая вечером разошлась по Сети, чтобы на вопросы прессы сегодня днем вы не ляпнули: «Ой, мы свое выступление не пересматривали, а что там было?»
И она включила телевизор.
Я еще никогда не напивался на вечеринке до беспамятства, чтобы утром на видеозаписи друзей увидеть, что творил накануне, но подозреваю, что эмоции были бы максимально похожи на то, что я испытал, глядя на запись «Энджи». Вчера на сцене меня несла волна болезненного вдохновения, но смотреть на его плоды со стороны оказалось физически тяжело. Хотелось сжечь запись, потом я вспоминал, что тридцать миллионов человек ее уже посмотрели, и уходил на новый круг ужаса.
На записи было абсолютно точно видно, что я не в себе. В глазах – слезы, взгляд отчаянный, движения изломанные и совершенно непластичные. Утешало только то, что остальные участники тоже выглядели до боли настоящими: моя выходка, похоже, так выбила их из колеи, что не осталось сил делать подходящие для концерта приятные лица.
Когда я смог хоть немного прийти в себя от жуткой неловкости и побороть тошноту, я покосился на остальных и увидел, что Джо уткнулся лицом в ладони и мотает головой. Пак замер, глядя на экран так, будто наблюдает за катастрофой. Линхо сидел, подтянув к груди колени, и яростно кусал костяшки пальцев, вытаращенными глазами уставившись в экран.
– Я первую половину номера просто стоял, дебильно открыв рот, – еле слышно пробормотал Джо, когда видео закончилось. – Из этого лица можно мемы делать. А потом я орал рэп, которого сейчас не могу даже вспомнить, и плевался в микрофон.
– Заткнись, ты-то норм, – простонал Линхо. – Я за всю песню и десяти слов не спел, просто мычал, только в конце кое-как сообразил подхватывать слово «Энджи»!
– Я в целом безупречен, – сдавленно выдал Пак. – Но пою так, будто меня сейчас расстреляют, а я заранее рассказываю план своей похоронной церемонии.
Все повернулись ко мне, и я вздохнул, надеясь, что это выразит глубину моей неловкости при виде себя на видео. Пак закатил глаза с выражением «от тебя я подробностей и не ждал».
– Я попросила концерн не вести расследование инцидента, – улыбнулась Бао. – Все хорошо, что хорошо кончается. Поздравляю с успехом вашего первого концерта в новом составе!
Она поклонилась нам, и тут я кое-что понял. То, что мы видели, – это ведь не фанатская запись с телефона, а профессионально смонтированное видео. На концерте вели официальную съемку, но когда из нее успели так идеально подобрать кадры?
Потрясающе удачные ракурсы подчеркивали обнаженные эмоции всех четверых: если оставить в стороне неловкость, видео завораживало, как концертные клипы легендарных музыкантов, но такие вещи наверняка долго монтируют, а тут…
Я вспомнил тот невероятно эмоциональный фильм, который мы увидели на прослушивании. Вспомнил соцсети «Тэянг», которые всегда казались мне такими настоящими и классными – куда счастливее и ярче, чем реальная жизнь.
– Бао, это ведь вы смонтировали? – тихо спросил я. – Мне просто интересно, через сколько часов после концерта вы выложили запись. Вы сказали: «Тридцать миллионов просмотров за двенадцать часов», а сейчас всего десять утра. Концерт закончился не раньше половины десятого, и я просто хотел узнать…
– Мы выложили запись через час после концерта, – сказала Бао, и я ясно увидел холод в ее глазах. – Я подняла всю команду монтажеров в ту же минуту,
