Попытки обвинения переломить ситуацию и продемонстрировать суду присяжных и публике всю пагубность государственной измены и насильственного изменения власти, предпринятых обвиняемыми, ни к чему не привели. Через двенадцать дней суд присяжных под крики публики «Оправдать! Оправдать!» вынес оправдательный приговор, и все обвиняемые под громогласное рукоплескание публики были освобождены[323]. Оппозиционная пресса была в восторге, официальные издания и правительственные чиновники утверждали, что они не согласны, но верховенство суда — одно из важнейших завоеваний революции, поэтому решение суда не может быть пересмотрено.
Первые несколько дней пребывания в Норфолке Луи Наполеон вместе с офицерами Andromède весело и шумно отдохнул. Попрощавшись с командой корабля, он на речных судах отправился в Балтимор, откуда через Филадельфию попал в Нью-Йорк. Его поразило, как быстро, с комфортом можно передвигаться по рекам. Луи Наполеон поселился на Бродвее в Washington Hotel. Его порадовало, что здесь его уже ждали письма от матери и друзей. Из писем и газет он узнал, что большинство представителей семейства Бонапартов с негодованием восприняли его попытку мятежа. Жозеф и Жером Бонапарты публично отреклись от племянника. Дядя Жером заявил, что Луи Наполеон не Бонапарт, а незаконнорожденный сын и он не выдаст свою дочь замуж за государственного преступника[324]. Луи Бонапарт во всех грехах обвинял жену, прекратил выплату сыну пособия и конфисковал выручку от продажи части своего имущества[325]. Однако бывший заключенный довольно легко перенес неприятные новости из Европы и с увлечением открывал для себя жизнь в Новом Свете.
В то время в Нью-Йорке проживало более 300 тысяч человек, и каждые двадцать лет численность горожан удваивалась[326]. Стиль жизни в североамериканских штатах отличался от европейского: здесь в чести была индивидуальная свобода, дух предпринимательства и реализация личных амбиций. Относительно недавно освободившаяся от опеки Англии, страна активно формировала свою экономическую и политическую системы, осваивала новые территории.
Молодой, красивый, знатный и свободолюбивый приезжий был тепло принят в американском обществе. В местных газетах напечатали сообщения о его приезде и пребывании в Америке. По дороге из Филадельфии в Нью-Йорк Луи Наполеон познакомился с известным религиозным деятелем, капелланом военно-морского флота, преподобным отцом Стюартом, который на несколько дней вместе со своим братом стал для него гидом по Нью-Йорку. Кроме того, Стюарт оказал содействие Луи Наполеону в знакомстве с некоторыми уважаемыми жителями города.
Большой радостью для него стала встреча с другом, графом Арезе, и своим верным слугой Шарлем Теленом, которые специально приехали к нему в Нью-Йорке[327]. В первые же дни Луи Наполеон познакомился с генералами Джеймсом Уэббом и Уинфильдом Скоттом. Через много лет генерал Джеймс Уэбб будет вести переговоры с Наполеоном III, договариваясь о выводе французских войск из Мексики.
Многие знатные американцы с готовностью принимали принца у себя дома. Луи Наполеон откликался на все приглашения. Буквально с утра до поздней ночи он был на разных раутах, встречах, вечеринках. Здесь он познакомился с именитыми писателями Вашингтоном Ирвингом и Фенимором Купером, поэтом Фитц-Грин Галлеком, известными политиками, военными и дипломатами.
Американцы, как правило, находили французского джентльмена «застенчивым, сдержанным и хорошо воспитанным»[328]. Правда, Галлек высказался так: «Мне он казался скучным и вялым. И среди мужчин он, безусловно, таким и был, но в окружении молодых дам оживлялся. Иногда он говорил: „Когда я встану во главе Франции“ или „Когда я стану императором“. Я тогда смотрел на него как на сумасшедшего… Он был довольно скучным человеком — наподобие Вашингтона[329] (имеется в виду Джордж Вашингтон. — Прим. авт.)». Обычным ритуалом стало общение с дамами, которые неизменно отмечали его превосходные манеры.
Луи Наполеон имел свой взгляд на американцев. Он считал их странными и шумными людьми[330]. Пытаясь понять американцев, он много с ними общался, в частности задерживаясь часами у бильярда в холле гостиницы. Луи нашел Америку «страной торговцев» и «спекулянтов», где наиболее трудолюбивые стремятся устроить свою жизнь, не считаясь с риском и возможными потерями. Это обстоятельство, по мнению француза, сильно отличало американцев от людей и сложившегося менталитета во Франции и Швейцарии. В новинку для него было и рабство, что он наблюдал на улицах Нью-Йорка и других американских городов. Это явление он называл «отвратительным»[331].
В конечном итоге Луи Наполеон пришел к выводу, что США — это молодое государство, которому только предстоит сформировать свою внутреннюю структуру и культуру. «Эта страна обладает огромной материальной силой, но полностью несовершенна с точки зрения моральной силы», — писал Луи Наполеон[332]. Он полагал, что Америка, совсем недавно бывшая колонией, еще не смогла полностью выйти из этого состояния.
Далее Луи Наполеон утверждал, что «в принципе, каждая [американская] колония [штат] — настоящая республика. Эта ассоциация людей, имеющих равные права, договорилась вместе работать над созиданием своей страны. И неважно, кто у них главный: губернатор или президент. Они требуют… только нескольких полицейских правил… Здесь есть свобода приобретать, но не свобода пользоваться; есть право действовать, но не думать»[333]. И в завершение он сделал следующий вывод: «Процесс перехода [от менталитета колонии к менталитету зрелого национального государства] идет ежедневно… Но я не думаю, что он пройдет без кризисов и судорог»[334].
