— Ты так странно говоришь. В чем дело? — подозрительно смотрю на него, но он отводит глаза и торопливо говорит:
— Просто я хочу, чтобы ты поехала. Это действительно важно для тебя, а я тебя поддержу материально, чтобы тебе было легче. Мне несложно.
Я киваю.
— Ладно. Я подумаю.
Папа облегченно вздыхает, от чего я моментально раздражаюсь.
— Кстати, у вас на днях будет вести курс крутой адвокат. Мне о нем Антон говорил. Данила Андреевич, кажется. Расскажешь потом, как тебе? — говорит папа, когда мы заканчивает обед.
Я киваю. Что-то знакомое пронеслось в голове, когда папа назвал имя адвоката, но я была поглощена раздумьями о поездке, поэтому не задержала на этом свое внимание.
— Расскажу.
Попрощавшись с папой и в сотый раз сказав, что сразу же позвоню ему, как определюсь, я поехала домой. Весь остаток дня я провалялась на диване, переключая передачи на каналах. Девчонок не было дома, поэтому я была предоставлена самой себе.
Вечером пришли Стеша с Сашей, и мы сели ужинать. За столом стояла полная тишина. Я ковырялась в тарелке, когда в дверь позвонили, и Стеша побежала открывать.
Через какое-то время мы услышали шум и какую-то возню в коридоре. Мы вышли, посмотреть, что там происходит и увидели, как Стеша пытается сдвинуть с места пьяного Андрея. Мы тут же подбегаем к ней, чтобы помочь, и втроем кое-как мы дотаскиваем его до дивана и выдыхаем.
— Почему он такой пьяный? — спрашиваю я.
— Это надо у тебя спросить, — мрачно говорит мне Стеша.
Я теряюсь от Стешиного вопроса и хмурюсь. Да, мы поругались с Андреем, но не я же напоила его до такого состояния. Тут в себя приходит Андрей и начинает что-то говорить, пытаясь встать с дивана, но мы снова опрокидываем его назад.
Меня ужасно злит и бесит Андрей. Терпеть не могу, когда из-за любой проблемы обращаются к алкоголю. Типа он может помочь, и станет легче, но на самом деле, все становится только хуже. Я смотрю на пьяного Андрея, и меня захлестывает такая злость на него, что хочется ударить по его пустоголовой башке. Тут он резко хватает меня за руку, опрокидывает на диван и прижимает к себе, не выпуская из рук.
Я ругаюсь, бью его по рукам, пытаюсь вырваться, но Андрей держит крепко и уже посапывает, уткнувшись мне в шею.
— Да чтоб тебя! Алкашня проклятый! — ругаюсь я. — Чего смотрите, помогите мне!
Девчонки, молча наблюдавшие за всей этой сценой, подрываются ко мне и пытаются разорвать удушающие объятия Андрея, да только он вцепился в меня намертво и не отпускает. Только я говорю им, когда Андрей расслабляется, и я не чувствую крепких тисков, и девчонки пытаются убрать с меня его руки, как он снова сжимает меня сильнее, чем до этого.
Я зло пыхчу и ругаю Андрея последними словами. Саша приносит холодную бутылку воды и хочет облить его, чтобы привести в чувства.
— Ты с ума сошла? Не видишь, в каком он состоянии? Его сейчас из пушечного выстрела не разбудишь! А ты только диван весь зальешь и меня заодно, а мне здесь еще спать, похоже, — я вою в голос от такой перспективы и опять бью Андрея со всей силы, но тому хоть бы что. Он посапывает и что-то бормочет мне в шею.
Тут опять в дверь звонят.
— Кого это еще принесло? — зло говорит Стеша и уходит.
— Ань, ну подумаешь, поспишь с Андреем рядом, ничего же страшного не случится, — говорит мягко Саша, а мне хочется треснуть и ей тоже.
— Случится! — зло говорю я. — Вот возьму и прибью его ночью.
— Ой, не говори ерунды! — раздраженно говорит Саша.
Я бы еще много чего сказала подруге, но в комнату заходит Стеша с красивым букетом цветов, пряча улыбку, зарываясь в него носом.
Саша присвистывает.
— От кого же это цветочки? — спрашивает Саша. — Хотя по твоей улыбке итак понятно от кого.
— От кого же? — интересуется Стеша, пока наливает воду в вазу.
— От Артема, конечно.
Стеша только кивает и продолжает возиться с цветами. Подруга выглядит такой счастливой и милой. Мне хочется тут же расспросить ее об Артеме, но я смотрю на пьяного Андрея, и злость с новой силой поднимается во мне.
— Хоть кому-то цветы дарят, а не пьяными домой заваливаются, — говорю я и бью по плечу Андрея.
— Будут тебе цветы, — промямлил он в ответ.
— Ах, ты, сволочь! Значит, ты притворяешься! Быстро убрал от меня свои клешни! — кричу на него, но он как будто уже не слышит меня.
Я злюсь и пытаюсь улечься поудобнее, но Андрей так сжимает меня, что ребра трещат.
— Вот же зараза. Угораздило же меня так… — я резко замолкаю и кладу голову на подушку, устало тру глаза и зеваю.
Девчонки переглядываются и улыбаются. Вот же заразы!
— Хоть бы посочувствовали мне, чем улыбаться стоять, — язвлю я.
— Чему тут сочувствовать-то? Ты лежишь в крепких объятиях красивого парня. Тут завидовать нужно, а не сочувствовать, — говорит Саша.
— Да чтооооо ты говоооришь! — тяну я и продолжаю ехидно. — Так я с удовольствием уступлю тебе свое место!
Я тут же вскрикиваю, потому что Андрей еще сильнее прижимает меня к себе.
— Вот же качок безмозглый! — говорю я и снова бью Андрея по плечу.
— Ладно, Ань, мы спать пошли. Приятных снов, — говорит Саша, и они уходят.
— Предательницы! — кричу им в спину, но девчонки никак не реагируют.
Естественно я не сплю. Как тут уснешь, когда злость, граничащая с ненавистью, накрыла с головой? Через какое-то время Андрей расслабляет хватку, и я могу немного отодвинуться от него. Стараюсь делать это незаметно, по миллиметру, а то, как показывает практика, этот зверюга сразу же начинает сжимать сильнее.
Отодвинувшись на другой край дивана, я смотрела на спящего Андрея. Злость отпустила меня также внезапно, как и наступила. Мне безумно хотелось дотронуться до него, провести ладонью по его безмятежному лицу, по рельефной груди, мерно поднимающейся от дыхания, зарыться рукой в его волосах и вдохнуть их цитрусовый запах, но я упорно продолжала лежать на своей половине и сжимать руки в кулаки.
